Читать книгу "Избранная на подмену - Рина Рэйн"

А потом начались сны... И стало еще хуже.

В них мне снился Киннат. Тот, который я видела во время полетов на драконе. И, одновременно тот, которого не видела никогда.

Я видела крепости и целые города, в которых ночью больше никто не боялся выходить на улицу. Детей, которым больше не нужно было спать, обложившись светильниками. Людей, которые перестали шарахаться собственной, да и любой, тени. Видела, как в пещерах Аззисса снова открылись шахты для добычи руды.

Видела причудливых птиц и животных, которых, кажется, до этого там никогда не встречала. И самых разных крылатых существ, пролетающих над городами и днем, и ночью. Но летящих не потому, что им что-то приказали. А только потому, что они сами так хотели. Еще видела, как огромные драконы, похожие на Топа, но при этом другие, целыми семьями селились где-то высоко в горах. И как Топ тоже стал жить среди них.

Я видела очень много чего. Словно подсматривала какое-то кино сквозь глазок в двери. И так продолжалось долго. Дни, недели, месяц... Все решил сон в конце лета.

В отличие от других он был куда ярче и реалистичнее. В нем я сидела на мотолете и любовалась на играющих в воздухе драконов. И при этом меня обнимал сидящий позади человек – тот, о котором днями мне давно напоминал только браслет на руке.

Наверное, если бы не это украшение, я бы уже решила, что Дэрек мне однажды приснился. Но материально-реальный браслет никак не давал забыть шана и списать все случившееся на игру воображения. Только в этом сне Дэрек признавался мне в любви.

И это было слишком.

Утром я уволилась с нового места работы, которое мало чем отличалось от предыдущего и не обещало мне вообще ничего хорошего. Договорилась с хозяйкой квартиры о том, что больше не буду продлевать аренду и, вообще, в ближайшую неделю съеду. Подобрала несколько вариантов для жизни и работы в соседнем городе, обзвонив из них самые интересные, договариваясь за собеседования. Собрала вещи.

Мне оставалось только дождаться соседку, а после – вызвать такси.

* * *

Августовский вечер плавно стремился к той фазе сумерек, когда мягкие тени становятся насыщенного сине-голубого цвета. От чего свет от только что зажженных фонарей кажется особенно аппетитно-желтым, как ароматное сливочное масло. И я, любуясь через окно на рассеянные лучи ближайшего ко мне фонаря, развлекаюсь тем, что представляю, каким этот свет мог быть на вкус.

Ну а что еще можно делать, когда соседка по квартире, которой я должна оставить ключи и кое-какие личные вещи, совершенно неожиданно задерживается на работе? Переживать за то, что еще немного – и билет на поезд, как и несколько собеседований, намеченных на завтра, придется отменять? А ведь какой хороший был план: сесть вечером в поезд, провести в нем ночь, а с раннего утра со свежими силами пойти знакомиться с новыми людьми и изучать какое-нибудь новое дело... Да, мне определенно нужно сменить дело!

В принципе, план-то остался неизменным. Просто теперь на его осуществление мне может понадобиться на один день больше. Всего-то.

А еще можно было, например, в сотый раз заглянуть в социальные сети и, найдя там страничку Макса, убедиться, что поставленные им на выкладку наши совместные фотографии все еще регулярно публикуются. Строго по одной раз в два дня.

Как-то многовато мы тогда наделали с ним фото!

А так как больше никаких действий на страничке не было, даже для постороннего человека это выглядело немного жутковато. Что уж говорить про меня.

Хотя что было жутче, то, что фотографии, где мы с ним изображали семейную пару на отдыхе, все еще иллюстрировали жизнь, которой не существовало, или то, что я была подписана на эту рассылку и один раз от отчаяния даже написала Максу? Не знаю, чего я в тот момент больше ждала. Того, что сообщение так и повиснет в непрочитанных или того, что на него ответят. К счастью, читать мои письма по ту сторону было некому.

Сейчас же я не хотела ни сталкинга в сети, ни переживаний. Поэтому, фактически сидя на чемоданах, смотрела в окно, крутила на руке браслет, прохлада стали которого меня успокаивала, и представляла, каким же может быть на вкус вот такой вот насыщенный и мягкий фонарный свет. Сладкий? Соленый? Или, может, с каким-нибудь ментоловым оттенком, раз он от электрической лампочки?

Эти мысли были достаточно нелепыми и безобидными, чтобы не пускать в голову никаких других. И при этом они занимали меня полностью. Но, все же, когда в дверь раздается долгожданный требовательный стук, я сперва облегченно бросаю взгляд на экран смартфона, чтобы увидеть, что еще везде-везде успеваю, а только потом обрадовано спешу ее открывать.

Легкое светло-голубое летнее платье-сарафан ласково скользит по коленкам, пока я направляюсь ко входу. А на губах уже расцветает улыбка, припасенная для соседки – немного дежурная, но все-таки искренняя.

Я «ношу» эту улыбку специально, чтобы она не думала, что у меня все плохо. Потому что на самом-то деле у меня все хорошо. Но как ей это объяснить, я так и не придумала. Куда проще было воспользоваться знанием с курсов актерского мастерства и притвориться.

Тем более, что если много-много раз что-то изобразить, то в это начнешь верить сам. Вот и сейчас я улыбалась не только для нее, сколько для того, чтобы поверить самой. Получалось сносно.

Отсутствие света на лестничной клетке, просмотренной в глазок, ничуть не удивляет. Или соседи этажом выше снова выкрутили лампочку, или просто перегорела. Смущают только зеленоватые искры, померещившиеся в темноте. Но мало ли что можно увидеть, если перед этим долго смотреть на фонари?

А вот то, что я не задаю элементарных вопросов о том, кто это, – это неправильно. Но я тороплюсь и совсем не жду подвоха. Так что дверь распахиваю почти настежь, не догадываясь даже, кого сейчас там увижу.

А увидев, застываю.

Свет с квартиры, белый и равномерный, плотной стеной обрушивается на подъездную темноту, выхватывая из нее высокую мужскую фигуру. Знакомый разворот плеч, обтянутый знакомой «байкерской» проклепанной черной курткой, знакомое лицо, обрамленное правда, почему-то коротко стриженными черными волосами, знакомые черты, которых я не видела почти два месяца и которых, думала, никогда больше не увижу...

Захлопываю дверь обратно.

Не знаю почему. Но эта глупая необъяснимая реакция кажется сейчас единственно правильной. Может, потому что за это время я сумела все-таки убедить себя, что его не существует? Приснился, привиделся, примечтался... Да мало ли «при»!

К счастью, Дэрек то ли что-то такого ждал от меня, то ли просто был готов к любой реакции. И его нога не дает мне сделать начатое до конца. А давить на дверь так, чтобы сделать ему больно, мне не дает уже проснувшийся здравый смысл. Ну или то, что в эту минуту его заменяет.

Поэтому дверь я все-таки повторно распахиваю снова.

Дэрек тут же шагает в квартиру. Застывает в ужасно далеком «близко». Между нами расстояние с ладонь. А я кожей ощущаю, насколько это безумно много, потому что немедленно хочу сократить его до полного нуля. И насколько это бесконечно мало, потому что напряжение сейчас такое, что я удивлена, как это лампочка над нашими головами не взрывается.