Читать книгу "Белое солнце дознавателей - Тайга Ри"

Колокол пробил внезапно – с ближайших крыш вспорхнули птицы – и Фифа недовольно дернула ушами, и переступила копытами на месте, нервничая. Утренний колокол всегда бил, когда мы возвращались в поместье.

Бом. Бом. Бом.

Я считала удары – ровно семь раз.

– По ком звонил колокол? – я дернула поводья и перегородила Тиру дорогу. Кантор, лениво щурясь от солнца, кивнул куда-то в сторону центра… и я не сразу поняла, что нижний штандарт на стеле медленно ползет вниз, повинуясь чужим плетениям. Приспущен, значит – траур. – Тир?

– Воплощенное невежество, чему тебя учили дома? – насмешка была привычной, а потому не обидной. – Снизили, – он прищурился, оценивая высоту, – на пару ладоней – и городской, значит, умер уважаемый член города. Но уважаемый недостаточно – иначе приспустили бы на пять, или… совершивший преступление, – закончил он менторским тоном, – но при этом регалий его не лишали. В городской тюрьме на вчерашний день находился только один гильдейский в статусе Мастера…

– Магистр Чи…

– Ты следишь за городской жизнью Хали-бада? – бровь Тира удивленно дернулась вверх. – Не ожидал.

– Но казнь должна была состояться в Столице…

– Магистр добровольно ушел за Грань, – сухо пояснил Тир. – Чтобы смыть позор и очистить имя. Сегодня ночью – новости будут в завтрашнем Вестнике…

Кантор говорил что-то ещё, о регалиях и штандартах, лицо светилось воодушевлением – я смотрела прямо на него, и думала – яд или кинжал милосердия. Что именно преподнесли Чи в камере – и когда? Ночью? Вечером? На утренней заре?

Вчера.

Слово вспыхнуло в голове отчетливо – именно поэтому Иссихар не пришел. Вчера.

Обручальное кольцо висело на месте – под одеждой, нагретое теплом тела, рядом с самым важным – малой печатью. Надеюсь, шекков Дан действительно так благоразумен, как я о нем думаю… и … не натворил вчера ничего.

Толстяку Яванти вестник не вышлешь. Кому? Аксу?

Я дернула поводья резче, чем нужно, разворачивая Фифу к дому – она протестующе всхрапнула, когда получила шенкеля.

– Блау!

– Прогулка окончена, у меня появились дела…

* * *

На Арене сегодня было почти так же скучно, как обычно. Зрители, участники, и многочисленные ученики в форме цветов Академий и школ практически всех Пределов, с гиканьем и вульгарным улюлюканьем – можно позволить себе в толпе – наблюдали, как Север в очередной раз проигрывает с разгромным счетом.

Мы – проиграли всё. Девочка, на которую заменили Фей-Фей – юная звезда из Хаджа, уступала сестре во всем. И в умении себя держать, и том, как порхали кисти на пергаменте, и в уровне мастерства, и даже в фантазии. Картины такого уровня Фей рисовала несколько зим назад. И – никакой печати Мастера.

– Мы – безнадежны… – тихий обреченный голос сестры тоскливо прозвучал за спиной – она наклонилась близко, и запах жасминовых духов с легкими нотками ванили напомнил о доме. И… и Зи.

Нужно будет послать Вестник Яо.

Объявление результатов и награждение победителей прошло быстро – распорядители были воодушевлены – один из южан занял второе место. Хорошо, что сегодня Фейу осталась дома. Представляю, сколько пришлось бы выслушать о чужом мастерстве.

Тир, нарушив негласные правила, пересадил меня на первую линию, где сидели участники. Выделил место рядом, позубоскалил с хаджевцами, и практически все дисциплины отлучался только, если внизу собирали Ведущих. Все остальное время он уделял мне. И – улыбался.

Мне было дурно. Почти физически, от количества взглядов, направленных в нашу сторону. Благослови, Великий, дядю! Я просто не пережила бы, если бы сработала эмпатия. Чувства с трибун напротив были настолько четкими, яркими и осязаемыми, что не нужно владеть родовым даром, чтобы понять это.

Ведущий команды Центрального предела улыбался мне персонально, видимо оценив диспозицию рядом с Тиром. Южанки в школьной форме – почти все в белом и песочном, смотрели оценивающе, непрерывно. Садо поднимал голову к трибунам изредка, участники с Востока держались с нами доброжелательно, насколько это возможно. Хаджевцы… полностью меня игнорировали – из принципа или потому что только участникам положено сидеть в первом ряду?

Купол над полем переливался всеми цветами – светило лениво скользило вниз, сегодняшний день тянулся бесконечно медленно.

– Что происходит, Тир? – пробормотала я ему в ухо, прижавшись ближе – никаких куполов тишины на псаковой Арене – и впилась ногтями в чужую ладонь – он даже не поморщился. Проследил за моим взглядом, направленным на трибуны напротив, и жадными взглядами южных сир и… ухмыльнулся.

– Ревнуешь? – улыбка золотого мальчика стала почти ослепительной.

– Во что ты меня опять ввязываешь? – беззвучно прошептала я, подавив искушение куснуть ухо со всей силы – этот шекков гвоздик-артефакт, который болтался прямо перед моим носом. – Я хочу знать, к чему готовиться…

– Ни любви, ни тоски, ни жалости, – улыбка Тира стала совершенно ослепительной, но руку он вытащил и отодвинулся. – Интересно, ты можешь быть нормальной, Блау?

– Дуэльный зал, сегодня после ужина, – прошипела я тихо. – Я продемонстрирую тебе степень своей адекватности.

– Не обязательно воевать, Блау, – выдох был усталым, – можно просто наслаждаться чужим вниманием… ведь рядом с тобой такой ослепительный мужчина… которого хотят все… и помни, ты дала слово…

– Быть, а не защищать от стада… белоснежных кур, это требует дополнительной платы, – я щелкнула кольцами, размяв пальцы на одной из рук.

– Мою жизнь? Мою честь? – Тир развернулся ко мне всем корпусом.

– Сани, – ответила я любезно. – До конца зимы. В мое полное распоряжение, и слугу, который умеет управлять. Если я пострадаю… от того, насколько ты ослепителен.

– Ты меркантильна, Блау.

– Сани.

– Я предложил тебе себя… – выдохнул он патетически.

– Леди предпочитает – сани.

* * *

Пощечина была бы оглушительной, но я ушла вправо – голова мотнулась, и чужие пальцы только вскользь задели щеку. Прежде, чем я моргнула – над нами сразу вспыхнуло несколько куполов тишины.

Они стояли полукругом, грамотно отрезав меня от основной толпы – перед аркой выхода опять образовалась толпа, и мы отошли в сторону, пропуская основной поток. Тир – задержался на трибуне, Геб – ушел раньше, Фей… темноволосая головка сестры мелькала справа – сразу три южных сиры отвлекали ее внимания.

Я – одна.

Южанка напротив была рослой – выше меня почти на голову, в песочной форме южной школы. Значка участника турнира не было – участие девушек не приветствуется, но судя по ширине плеч и тренированным пальцам – она увлекалась боевкой. В самом примитивном понимании этой дисциплины.