Читать книгу "Машина, платформа, толпа. Наше цифровое будущее - Эндрю Макафи"

Тут сторонник децентрализации всего, наверное, спросит: но почему контракты всегда должны быть неполными? Возможно, если мы постараемся, то преуспеем в создании полных контрактов. Не исключено, что две или несколько сторон смогут на самом деле написать полный набор ролей, прав, ответственности и вознаграждений в отношении этого автомобиля (или другого актива) – вне зависимости от того, что с ним произойдет. Если бы такой полный контракт оказался возможен, не существовало бы никаких остаточных прав контроля и не было бы нужды беспокоиться, кому на самом деле принадлежит автомобиль. По сути, это то, что можно сделать по мнению The DAO – выносить все будущие решения с помощью всеобъемлющего контракта.

Однако практически каждый экономист, занимавшийся этим вопросом, скажет, что на практике полные договоры невозможны. Мир замысловат, будущее большей частью непознаваемо, а сведения людей ограничены. Сочетание этих и других факторов делает написание полного контракта, который бы по-настоящему устранил необходимость во владении, чрезмерно трудным делом, а вероятнее всего – практически невозможным для любой реальной ситуации.

На практике это означает, что когда два человека работают вместе над каким-либо проектом и один из них обладает важным активом, например машиной или фабрикой, необходимым для получения результата, то у него как у владельца есть остаточные права контроля. Если кому-то из этих двоих придет в голову отличная идея о том, как увеличить производительность, владелец может реализовать ее без дополнительных консультаций. Невладельцу, напротив, нужно разрешение первого. Это дает владельцу рыночную власть – например, возможность настаивать на дележе дополнительно произведенного продукта. ТТИ называет такую ситуацию «проблемой заложника». В результате владение влияет на стимулы для инноваций – как сильно (например, в случае идеи нового продукта), так и слабо (например, в случае улучшения сортировки товарных запасов).

Суть же дела в том, что изменение владения меняет стимулы, а потому и результаты. У сотрудников, работающих с чужими активами, совершенно другая мотивация по сравнению с независимыми подрядчиками, имеющими собственные активы. Этот важный момент объясняет, почему границы фирмы имеют значение. Ключевой вопрос в эффективном проекте компании, цепи поставок или всей экономике в целом – это способы размещения активов и, соответственно, стимулы. Поэтому одной из фундаментальных причин существования фирм является то, что участники рынка просто не способны собраться и написать полные контракты (кто что делает и кто что получает при всех возможных обстоятельствах), поскольку будущее реального мира способно пойти самыми разными путями. Компания, по сути, становится решением этой проблемы, так как заранее определяет, кто станет осуществлять остаточные права контроля, то есть руководить компанией от имени ее владельцев, и кто будет пожинать плоды; последнее предполагает, что акционеры компании, в число которых входят владельцы и, возможно, другие лица, имеющие рыночную власть, делят полученный доход после выполнения всех договорных требований.

Разумеется, нет гарантий, что такая схема хороша для всех случаев. Руководство может быть нерешительным, некомпетентным, продажным или просто плохим, и тогда акционеры потеряют свои деньги. Однако компании существуют и выживают, поскольку они работают, а работают они, в частности, потому, что уделяют внимание проблеме неполных контрактов и остаточных прав контроля, которую рынки неспособны решить сами по себе.

ДЕЦЕНТРАЛИЗОВАННЫЕ ВЕЩИ ДАЮТ СБОИ

Изложенные концепции помогут нам понять недавние проблемы биткоина, блокчейна, Ethereum и The DAO, которые обсуждались ранее в этой главе. Блокчейн с самого начала был разработан максимально децентрализованным и неконтролируемым; это означало, что он в высшей степени антииерархичен. Но какие меры доступны для его энтузиастов, когда он развивается в нежелательном для них направлении – например, все больше и больше переходит под контроль людей, находящихся по ту сторону Великого китайского файрвола? Во многих аспектах ситуация противоположна первоначальному взгляду на криптовалюту и распределенный реестр. Энтузиасты биткоина не имеют практически никакой возможности внести изменения или отменить совершенные кем-то действия. Примерно так же трудно маленькой группе трейдеров изменить тренд всего рынка акций.

Весьма плохо, что разработчики биткоина и блокчейна разделились на два противоборствующих лагеря и что у них нет единого органа (формального или неформального), чтобы принимать окончательные решения. Хуже того, их творение постепенно уходит под контроль авторитарного правительства, для которого серьезно вмешиваться в технологии и рынки – обычная практика. Контракты, гарантирующие единство блокчейна, целиком встроенные в код и поддерживаемые математикой, не предусматривают каких-либо действий в случае, если майнинговая сеть окажется слишком сконцентрированной в каком-либо географическом регионе. И нет никакого владельца, к которому можно было бы обратиться в тот момент, когда неполнота контракта станет очевидной.

Проблема The DAO еще более серьезная, поскольку в явном виде предполагалось, что организация будет одновременно системой, на 100 процентов свободной от иерархической структуры, и на 100 процентов полным контрактом. Ее участники согласились присоединиться и внести свой капитал в онлайн-среду, где все решения принимает толпа и нет надзора, контроля или обращения к каким-либо мерам – другими словами, нет иерархии, руководства или централизованного владения любого рода. Там был только распределенный блокчейн и тело кода, и с их помощью брались деньги, принимались предложения, подсчитывались поданные в их пользу голоса, а затем средства распределялись в соответствии с результатами. The DAO не предполагала, что придется сомневаться в сгенерированных кодом решениях и результатах. Соответственно, когда она послала треть своих «эфиров» анонимному хакеру, это был законный результат, соответствующий полному контракту. Хардфорк в программном обеспечении Ethereum, объявленный в июле 2016 года, аннулировал работу хакера. Однако это ветвление разъярило многих участников криптовалютного сообщества, которые сочли поведение Виталика Бутерина собственническим, тогда как сама суть Ethereum заключается в том, что владельцев у этой системы нет и, более того, в принципе не может быть. В результате сообщество Ethereum разделилось надвое. Человек, искушенный в экономике транзакционных издержек и реалиях неполных контрактов, мог бы предсказать такой исход.

Лично мы считаем, что вряд ли когда-нибудь в экономике будут доминировать полностью децентрализованные, основанные на толпе организации вроде The DAO, независимо от степени их технологической стабильности. Они просто не смогут справляться с проблемами неполных контрактов и остаточных прав контроля, которые любая компания решает, просто дав руководству возможность делать все, что явным образом не относится к компетенции других сторон. Смарт-контракты – это интересные и эффективные новые инструменты, и в будущем для них найдется место, но они не способны подорвать тот фундамент, что позволяет компаниям оставаться на плаву. Они и существуют в основном потому, что хорошо работающие полные контракты невозможно написать, а не потому, что их трудно или дорого воплотить в жизнь.