Читать книгу "Магнатъ - Алексей Кулаков"

Думая, что знает, о чем будет разговор, она прихватила с собой наброски учебного расписания и перечень предметов, которым будет учить свою милую подопечную, — но вместо этого с удивлением увидела в гостиной явно взволнованную чем-то Глафиру Несторовну, ее дочь-горничную и… И еще одну дочь? Присмотревшись внимательней, семнадцатилетняя учительница в этом полностью уверилась. Тем временем в комнату вошла вторая горничная, затем какая-то стройная девица довольно невзрачного вида в компании с одним из сторожей, а затем пожаловал и сам Александр Яковлевич, тут же доставший из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое документ, который он развернул и протянул горничной:

— Дарья, вы можете дать объяснение изложенным здесь фактам?..

Поглядев на побледневшую служанку, а затем и на лист, выпавший из ее ослабевших пальцев и спланировавший на пол, хозяин дома выдержал небольшую паузу. После чего негромко, но как-то внушительно резюмировал:

— Вы уволены за нелояльность работодателю.

Бледность лица немедля дополнилась яркими красными пятнами на щеках, после чего горничная слегка пошатнулась и закрыла глаза.

— Глафира Несторовна?..

Время от времени поглядывая на свою теперь уже бывшую подчиненную, экономка-домоправительница познакомила всех с новой горничной по имени Устинья, после чего старая и новая прислуга вышла прочь, как-то незаметно прихватив с собой и вздумавшую зарыдать во весь голос Дарью.

— Гликерия Ильинична.

Встрепенувшись, гувернантка тут же подошла поближе, всем своим видом показывая готовность внимать.

— Позвольте представить вам госпожу Данилину, Ольгу Сергеевну.

Быстро и вместе с тем очень внимательно оглядев друг друга вблизи, девушки почти одновременно обозначили легкое приветствие.

— В то время как вы будете преподавать вашей подопечной общеобразовательные предметы и иностранные языки, Ольга Сергеевна будет заниматься с Ульяной гимнастикой, верховой ездой и рядом других… предметов. Также она будет присутствовать на некоторых ваших занятиях — надеюсь, вы не откажетесь поделиться своими знаниями с еще одной ученицей?

— Разумеется, ваше сиятельство.

Появившееся было у статной красавицы недоумение и даже обида быстро прошли — потому что хотя она в свое время и была в числе самых успевающих учениц Александровского женского института, некоторые предметы давались ей с большим трудом. Потому что некоторые особенности ее фигуры и совсем не воздушное телосложение отнюдь не способствовали выдающимся успехам в гимнастике — а иногда даже откровенно мешали оным… Вот как прикажете встать на тот же мостик, когда грудь сразу начинает выпирать самым неприличным образом?!.. Разумеется, она не была совсем уж неуклюжей неумехой и спокойно выполняла все упражнения институтского гимнастического курса (от матушки ей досталась не только красота, но и неплохая гибкость) — тем не менее мысль передоверить подобное кому-то еще ей весьма понравилась. Тем более даже на беглый взгляд было видно, что эта Данилина обладает идеальной фигурой для разного рода активных игр и упражнений. Стройная (но совсем не тощая), с почти незаметной грудью и сквозящей буквально в каждом движении уверенной грацией.

— Тогда не буду стеснять вас своим присутствием.

Увы, но толком познакомиться со своей помощницей-ученицей и наладить учебный процесс у Гликерии не получилось — потому что ровно через пять дней князь Агренев решил навестить родителей своей воспитанницы. Честно говоря, до этого гувернантка думала, что Ульяна, некоторым образом, полная сирота, но ее подопечная с вполне понятным возмущением опровергла эти домыслы — с жаром рассказав, какая у нее красивая и добрая мама и какой хороший отчим.

— У меня еще и брат есть!

Само путешествие вышло относительно недолгим, и она откровенно наслаждалась каждым часом, проведенным в пути. Купе в вагонах первого класса были наполнены удивительным комфортом, еда и напитки — выше всяческих похвал, кондукторы и вокзальная прислуга очень предупредительны… Еще она с удивлением поняла, что ее почти перестали задевать сальные мужские взгляды. Нет, сами-то взгляды никуда не исчезли, просто в них добавилось непонятное ей сожаление и какая-то опаска. Наверное, сказывалось то, что семнадцатилетняя гувернантка теперь почти всегда была в компании молчаливых и очень серьезных мужчин — чьи внимательные взгляды лучше всяких слов отпугивали любителей уличных знакомств и двусмысленных шуток. Или то обстоятельство, что она в своем новом платье более всего походила на благовоспитанную и весьма обеспеченную девицу дворянского сословия. А у таких (тем более столь привлекательных) всегда и везде находились защитники. Попробуешь чего предложить, так ведь и перчатками по щекам не постесняются отхлестать или тростью приложиться! А то и офицерским сапогом по филейной части!..

— Куда прикажете, вашсиятство?

Вокзал славного города Вологды своими размерами или красотою строения отнюдь не поражал, поэтому пассажиры желтого вагона прямо с дощатого перрона пересели в лихо подкатившие экипажи.

— На Кирилловскую улицу, особняк купца Вожина.

Окинув путешественников каким-то непонятным взглядом, «водитель» саврасого мерина кивнул:

— Доставим в лучшем виде, вашсиятство.

Надо сказать, что возвращение Ульяны в отчий дом должно было стать небольшим сюрпризом — двенадцатилетняя непоседа долго уговаривала своего попечителя не извещать родителей о скором приезде. Загодя озаботилась подарками, смастерив довольно милые открытки и самостоятельно (ну почти…) сшив для маленького братика весьма красивые ползунки и шапочку, а также везла с собой небольшой фотоаппарат с целой дюжиной фотопленок, намереваясь поразить родителей мастерством в обращении с «Зенитом». В общем, девочка была преисполнена самых светлых ожиданий и едва не ерзала от нетерпения…

— Прибыли, вашсиятство!

Не торопясь покидать экипаж, титулованный аристократ осмотрелся по сторонам — и почти сразу же едва заметно нахмурился. Да и самой Гликерии на какое-то мгновение вдруг показалось, что новехонькое трехэтажное строение выглядит как-то блекло — так, словно бы в его стенах приключилось что-то нехорошее. Все окна занавешены темными шторами, у входа стоят несколько женщин в откровенно траурных одеждах… Пока они выгружались, один из охранников подошел к насторожившимся горожанкам и коротко переговорил, почти сразу заторопившись назад. Что именно он шепнул аристократу, гувернантка не расслышала, но после этого все они немедленно остановились.

— Когда?

— Сегодняшней ночью.

Абсолютно не понимающая причины задержки Ульяна шагнула было вперед — и тут же была остановлена рукой князя. Поглядев на замерших в любопытном ожидании женщин у входа, Александр Яковлевич как-то непонятно замялся, явно, подбирая слова. Присел, упираясь коленом прямо в уличную пыль — так, чтобы их глаза были на одном уровне. Вздохнул, собираясь сказать явно что-то неприятное…

— Ваше сиятельство!