Читать книгу "Сталин. Вспоминаем вместе - Николай Стариков"

С Тегеранской конференцией связана и еще одна история, характеризующая Сталина. После ее окончания, высказав удовлетворение итогами, он дал указание наградить всех, кто имел отношение к ее организации и проведению. В том числе даже летчиков-истребителей, которые сопровождали самолет Верховного в Иран и обратно, не зная, кого и куда они везут[651]. Маршал Голованов, получив указание Сталина, подготовил наградные материалы. Летчика Виктора Грачева, который вел самолет со Сталиным, Голованов предложил наградить орденом Суворова I степени. Логика была такова: дать летчику такой орден, который он не мог получить в обычной ситуации никогда, и тем самым его особо отметить. Орден Суворова был наградой, которая давалась полководцам за руководство войсками.

Как только начался доклад о награждении… Сталин сразу спросил:

– Посмотрим, к какой награде вы представляете Грачева?

По его тону явно чувствовалось, что он приготовился, можно сказать, к жесткой обороне. Когда мной была названа награда, Сталин был удивлен, совершенно не ожидая такого представления. На его вопрос, почему именно такой наградой предлагается отметить летчика, я изложил свои мысли. Подумав, Сталин спросил:

– У вас нет никаких сомнений в вашем представлении?

– И сомнений никаких нет, и настоятельно прошу утвердить это представление, – ответил я[652].

Сталин согласился, и летчик с весьма летной фамилией Грачев получил орден Суворова…

Сам же Сталин получил куда более скромную награду: 20 июня 1944 года он был награжден первой медалью «За оборону Москвы», 29 июля того же года Президиум Верховного Совета СССР наградил его орденом «Победа». И победа действительно становилась видна. Мощные удары нашей армии, которые она нанесла по врагу в 1944 году, во времена Сталина называли «десятью сталинскими ударами». Потом это название уничтожил Хрущев, и вместе со словом «сталинские» было потеряно ощущение четкой координации и расчета Верховного командования русской армии при планировании разгрома противника. Между тем в 1944 году под ударами советских войск сложили оружие бывшие союзники гитлеровской Германии: Румыния, Финляндия, Болгария. И не просто сложили, а начали против Германии войну. Каковы заслуги Сталина во всем этом? Самые непосредственные. Причем эти заслуги были не только полководческие, но и, как бы это сказать, гуманитарные. Планируя удары, Сталин старался минимизировать жертвы среди гражданского населения противника. Сегодня это может показаться удивительным, но это чистая правда. Сталинский метод выведения противника из игры – это не ковровые бомбардировки с сотнями тысяч жертв, которые практиковали союзники, не превращение в руины, как это делали немцы, а… намеки. Демонстрация силы там, где жертвы будут минимальны, и приглашение решить вопрос миром.

Именно таким образом была выведена из войны Финляндия. В декабре 1943 года, после Тегерана, Сталин отдал приказ разработать операцию, позволяющую вывести финнов из войны «малой кровью». Первым вопросом, который Сталин задал руководителю своей стратегической авиации Голованову, был вопрос… знает ли он историю Финляндии?[653]Операцию подготовили, но в любом варианте, хоть даже и в щадящем, – это бомбардировки. Удар должен был наноситься по порту Хельсинки, железнодорожному узлу и военным объектам, расположенным в предместьях финской столицы. Цивилизованные европейцы в ходе той войны просто открывали бомболюки над жилыми кварталами и особо не мучились угрызениями совести. А что Сталин?

«Из разговоров было ясно, что… Сталин питает уважение к финскому народу… Было очевидно, что массированные удары авиации повлекут за собой огромные жертвы и так немногочисленного народа… Зная Сталина уже не первый год, я видел, что он колеблется в принятии окончательного решения»[654].

6 февраля 1944 года приказ нанести удар по предместьям Хельсинки был получен. В ночь на 7 февраля он был нанесен. Финны поняли ситуацию и вскоре вышли на связь с послом СССР в Швеции А. Коллонтай. И уже 16 февраля состоялась первая неофициальная встреча. Однако переговорный процесс сразу застопорился. Поэтому в тот же день налет на окрестности Хельсинки был повторен. Но согласия финского правительства выйти из войны на наших условиях по-прежнему не поступало[655]. Финляндия тянула с ответом. Тогда 27 февраля 1944 года был нанесен третий авиаудар.

«Если бы масса самолетов, принимавшая участие в этом налете, нанесла удар собственно по Хельсинки, то можно сказать, что город прекратил бы свое существование. Налет был грозным и последним предупреждением. Вскоре мной было получено указание Сталина – боевую деятельность АДД на территории Финляндии прекратить. Так было положено начало переговорам о выходе Финляндии из войны»[656].

Это сталинский метод – минимум жертв, максимум результата. Финнам повезло – если бы в 1944 году по ним нанесла удар стратегическая авиация США, в Хельсинки не осталось бы ни одного целого дома…

…План наиболее важной операции лета 1944 года разработал маршал Рокоссовский, за что ему обеспечена вечная благодарность потомков. Но ведь его план был настолько необычен, что решение было принять очень сложно. Но Сталин его принял. Дело в том, что Рокоссовский вопреки канонам военного искусства предложил наносить не один, а сразу два главных удара:

Г. К. Жуков и Генеральный штаб были категорически против двух главных ударов и настаивали на одном – с плацдарма на Днепре, в районе Рогачева. Верховный тоже придерживался такого мнения. Ведь на участке нанесения главного удара должно сосредоточиваться максимальное количество всех сил и средств, и поэтому предлагаемый Рокоссовским вариант половинил эти силы и средства, что на первый взгляд являлось просто недопустимым, если не сказать больше. Если бы это предлагал не Рокоссовский, предложение при наличии таких оппонентов, образно говоря, было бы пропущено мимо ушей, в лучшем случае – как необдуманное, в худшем – как безграмотное[657].