Читать книгу "Гиллеспи и я - Джейн Харрис"

Прокурор не унимался: теперь он заявил, что при помощи дьявольских методов я надеялась посеять в семье раздор. Надо сказать, я с трудом узнавала себя в его описании.

— На смену мелким уловкам постепенно приходили более серьезные, пока мисс Бакстер напрочь не утратила всякое представление о морали. — Эйчисон призвал нас представить себе групповой портрет семейства и его близких друзей. — И вот персонажи этой картины стали по одному исчезать. Сначала уехал брат — в неизвестном направлении, вероятно, в Италию. — Опять же, подумалось мне, упоминание о Кеннете было неуместным, поскольку его имя не звучало на процессе. — Сестра и лучший друг поженились и отправились в Африку. Дочь лишилась рассудка от несправедливых обвинений. И наконец, господа, апофеоз злобы и бессердечия — неизвестные похищают и убивают вторую дочь.

Прокурор умолк и с отвращением посмотрел в мою сторону. Меня так и подмывало скорчить ему рожу: если он ведет себя, как клоун, чем я хуже? К счастью, я сдержала неуместный порыв и отвела глаза. Эйчисон продолжал вдохновенно сыпать фальшивыми аргументами. Согласно его теории я долгие месяцы готовила свое «логово» (Бардоуи), чтобы на все лето заманить туда Гиллеспи, и была до крайности уязвлена их отказом. Досада переросла в ярость, и, обвинив во всем Энни, я решила изощренно отомстить ей, устроив похищение ее любимицы. Во-первых, это причинит Энни боль, во-вторых, у меня появится новый повод стать незаменимой для семьи.

— И как же она воплотила коварный план? Разумеется, не в одиночку: кукольнику нужны свои марионетки. Итак, мисс Бакстер требовались пособники — те, кто уже погряз в грехе и за деньги способен на что угодно. Где найти таких людей? Известно, что Кристина, сестра Белль Шлуттерхозе, была у Гиллеспи горничной, как сообщила нам Нелли Смит, мать сестер. Весной и летом тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года, когда Кристина работала у Гиллеспи, мисс Бакстер часто бывала у них в доме. Они с горничной хорошо знали друг друга; это неоспоримый факт, господа, и между тремя подсудимыми существует связь, которую подтвердила бы сама Кристина, если бы давала показания. Она также могла бы пролить свет на другие важные факты, например, на знакомство мисс Бакстер с ее сообщниками.

Стоит ли говорить, что в суде не прозвучало ни единого доказательства его слов? Эйчисон снова высасывал обвинения из пальца. Он поспешил напомнить присяжным об устроенной Кристиной встрече троих заключенных, каждого из которых опознала официантка мисс Странг. Более того, Странг видела, как мисс Бакстер передавала через стол тонкий пакет.

— Что там было — стопка писем? Со слов свидетелей мы знаем, что вскоре после того дня финансовое положение четы Шлуттерхозе резко улучшилось. Оба уволились с работы и одновременно стали тратить деньги направо и налево. Эти деньги откуда-то взялись. А теперь вспомним, что мисс Бакстер весьма состоятельна.

К тому времени я бы уже не удивилась, если бы он обратился к исключенной из рассмотрения банковской книге. Однако даже Эйчисон понимал — довольно испытывать судьбу. Вместо этого он посоветовал присяжным игнорировать показания, согласно которым именно Ганс и Роуз пострадали при несчастном случае на Сент-Джордж-роуд. По его мнению, этот инцидент к делу не относился:

— Большинство свидетелей несчастного случая заявили, что мистер Шлуттерхозе совершенно не похож на мужчину, сбитого лошадьми. Судя по всему, пострадавший вообще был итальянцем.

Очередная наглая подтасовка: не менее половины свидетелей показали под присягой, что Ганс похож на упомянутого мужчину, и лишь один принял его за итальянца! Я едва сдерживалась, чтобы не прервать Эйчисона.

Далее он бессовестно стал навязывать свое представление о даме под вуалью, желая убедить присяжных, что это я отправила Сибил в лавку.

— Что это за таинственная незнакомка? — вопрошал он, хотя не далее чем сегодня суд получил ответ, когда Сибил опознала Белль.

Вскоре Эйчисон перешел к предполагаемому убийству.

— Нам ясно одно: Роуз Гиллеспи умерла вскоре после прибытия на Коулхилл-стрит. Быть может, она довела кого-то до белого каления своими капризами? Или пыталась убежать? Или мисс Бакстер изначально собиралась заставить ее замолчать навсегда?

Да, согласился он, в квартире на Коулхилл-стрит не обнаружили ни пятен крови, ни следов борьбы, и тут же отмел этот аргумент как несущественный, ведь за много месяцев преступники могли замести следы. Возможно, травма Роуз и не была нанесена плоским камнем, предъявленным суду, однако отсутствие конкретного орудия не должно затруднять умозаключения присяжных.

— Оглянитесь! В умелых руках что угодно может стать орудием убийства: стена, чугунная каминная решетка, пол. Любой из подсудимых мог нанести Роуз Гиллеспи смертельную рану. — Эйчисон встал напротив меня у ограждения. — Но, господа, у мисс Гарриет Бакстер были все основания избавиться от девочки, ведь та знала в лицо только ее. Мисс Бакстер рисковала больше всех, если бы Роуз осталась в живых. Пусть вас не вводят в заблуждение ее благородные манеры — под маской хрупкости скрывается сильная и решительная натура.

Прокурор поднял руку, согнув кисть, словно коготь.

— Как мы уже слышали, ее сил хватит, чтобы раздавить чашку. — Он смял рукой воздух, громко щелкнув пальцами. — Гарриет Бакстер с легкостью могла размозжить голову маленькой девочке.

Толпа загудела, послышались стоны и даже пронзительный крик (полагаю, отрепетированный заранее).

И так далее и тому подобное. Я не в силах больше цитировать эти лживые и надрывные инсинуации. Прокурор завершил речь на том, что, по его версии, вина подсудимых не подлежит сомнению, и призвал присяжных вынести соответствующий вердикт. Под конец он блестяще изобразил благородное негодование. Прямо сейчас у меня стоит перед глазами картина: Эйчисон возвращается на место, гневно сверкая глазами, и дрожащей рукой поправляет парик. Будь он поближе, я бы сорвала этот парик с его лысины и швырнула в лицо.

Следующим выступал Прингль, рассеянный адвокат Ганса и Белль, который и сам сомневался в успехе своего дела. Его подопечные помешали защите с самого начала, когда заявили о своей невиновности, вопреки обилию улик. Поскольку Эйчисон приложил все усилия, чтобы опорочить мое имя, Прингль сосредоточился на том, чтобы опровергнуть наиболее тяжкое обвинение. Он напомнил присяжным, что в конечном итоге не найдено ни орудие, ни свидетели убийства. Красное пятно на плоском камне оказалось не кровью, а ржавчиной; сам камень весил недостаточно для серьезного оружия. Согласно заключению медицинских экспертов, травма Роуз соответствует версии защиты и подкрепляется описанием несчастного случая с конкой. В заключение Прингль подчеркнул, что обвинению прежде всего надлежит доказать факт убийства, чего не было сделано.

Наконец настал черед моего адвоката — Мьюрхеда Макдональда. У меня по сей день стоит в ушах его густой бархатный голос. Пусть Макдональд и не вышел ростом, однако он говорил властно и уверенно, расхаживая взад-вперед по залу. Его линия защиты опиралась на отсутствие веских доказательств моей связи с похитителями. Хелен Странг якобы видела нас вместе — но разве присяжные сами не убедились в несовершенстве ее памяти? Она в деталях описала, что заказывали и как себя вели трое незнакомцев год назад, и при этом не помнила, как обслуживала свою любимую актрису всего лишь в ноябре. Как понять такую избирательность? Почему девушка помнила одно событие лучше другого? Быть может, кто-то любезно сообщил мисс Странг дату и прочие необходимые подробности?