Читать книгу "90 миль до рая - Владимир Ераносян"

– В таком случае министр пусть займется другими, не менее насущными проблемами кубинского здравоохранения, а по поводу пролонгирования государственной программы «Дети Чернобыля» и дальнейшего использования лагеря в Тарара мы спросим тех, кому он, собственно, по праву принадлежит, – кубинских ребятишек.

Никто ни на йоту не сомневался, что именно так и поступит Фидель – распорядится созвать делегации пионеров со всех, даже самых отдаленных, уголков Острова и задаст детям прямые вопросы, разговаривая с ними на равных, как со взрослыми. Ни для кого не было секретом, что Фидель испытывал к референдумам и живому общению со своим народом, разными его категориями: профессиональными, возрастными, разделенными по половому признаку – какое-то магическое влечение.

Люди тоже с благоговением, без страха, общались со своим вождем. Пожимая его руку, трогая за лацканы мундира, дергая за рукава, прикасаясь к краям его одежды в надежде на приобщение к его беспримерному подвигу. Словно не ведая, что они и так уже его совершают. Каждодневно. И как любые рыцари отваги, не считают себя героями. Как не считали себя героями десятки кубинцев, бесплатно сдающих литры своей крови для украинских детей, совсем не задумываясь над тем, что их собственные дети лишились великолепной базы отдыха в пятидесяти километрах от Гаваны.

Ответ на прямые вопросы Фиделя последовал незамедлительно в виде заявления в прессе кубинских пионеров:

«Мы понимаем, что Куба испытывает сегодня экономические проблемы – с транспортом, горючим, продовольствием. Нашей стране из-за жестокой блокады не хватает и медицинского оборудования. Поэтому мы не можем требовать невозможного от нашего правительства. Но, наверное, украинским детям еще труднее, раз их правительство и медицина не могут вылечить их в своей стране.

Из уроков истории мы знаем, что кубинцы всегда приходили на помощь к тем, кто в ней нуждался. Таков характер нашего народа, и это – предмет нашей гордости. Мы, кубинские пионеры, воспитаны в духе этого исторического призвания жителей Острова свободы. Так, на своем собственном примере, нас учили наши родители. Мы просим наше правительство не отказывать в помощи украинским детям и жалеем только о том, что, кроме лагеря в Тарара, не можем предоставить пока ни своего опыта, ни своих знаний, чтобы хоть как-то облегчить страдания больных детей, внести хоть маленькую лепту в сложный процесс их лечения.

Но мы торжественно обещаем, что те из нас, кто мечтает овладеть благородной профессией врача, приложат максимум усилий, будут учиться только на «отлично» и вшколе, и в институте, чтобы как можно быстрее стать истинными специалистами и пополнить ряды высококвалифицированных кубинских докторов. Тогда мы вылечим еще больше украинских детей».

После опубликования открытого письма в Театре армии устроили выставку детского творчества и концерт художественной самодеятельности для выздоравливающих детей и их родителей. Все полагали, что гвоздем программы станет прибытие на концерт лидера кубинской революции Фиделя Кастро. Однако сенсацией дня явилась премьера мини-спектакля, автором и режиссером которого был папа прооперированного в госпитале «Frank Pais» украинского мальчика, того самого, который считал, что за белыми халатами кубинских врачей сложены ангельские крылья.

Сюжет был основан на реальных событиях, а главную роль сыграл сам бывший пациент. Взрослые роли кубинских врачей исполняли родные других украинских детишек. На сцене разворачивалось действо, не требующее больших усилий от стоящего за трибуной переводчика…

… Беда не приходит одна. Страдающий хроническим лейкозом девятилетний Андрюша получает травму. Разрушен тазобедренный сустав. Он передвигается теперь только на коляске. Киевские врачи пытаются убедить отца мальчика, что диагноз его сына сродни смертному приговору – дни его сочтены, а операция не имеет никакого смысла. Отец всеми правдами и неправдами добивается лечения на Кубе.

Операцию Андрюши поручают провести самой знаменитой бригаде госпиталя «Frank Pais» в составе профессоров Родриго Альвареса, Антонио Геррера и Матильды Ирены Родригес. Мальчик, столько раз слышавший от взрослых о безнадежности своего состояния и бессмысленности операции, со слезами на глазах просит женщину в белом халате оставить его в покое и позволить папе отвезти его к океану, которого он никогда в своей жизни не видел.

– Тебе предстоит в нем еще не раз плавать, – уверила доктор Матильда. – Но пока океан тебе не видать. Я не выпущу тебя из госпиталя, покаты не выйдешь отсюда своими ногами.

– Своими ногами? – пробуравил ее черными пуговками своих зрачков недоверчивый мальчуган.

– Конечно, своими, – повторила Матильда. – Ноги тебе понадобятся не только для ходьбы. Поверь, для плавания они необходимы ничуть не меньше.

Операция… Швы… Физиотерапия… Первый неуверенный подъем на ноги с опорой. Мальчик слышит слова благодарного отца в кабинете доктора:

– Вы ангел!

Наступает кульминация – день, когда Андрюше предстоит встать с коляски и сделать первый шаг без поддержки.

– А если я не смогу? – с почти панической тревогой спрашивает он у отца.

– Тогда доктор Матильда одолжит тебе свои крылья, и ты полетишь, – отвечает папа, и мальчик больше не задает вопросов, ведь он слышал, как отец называл доктора ангелом, а у всех ангелов имеются крылья.

– Ты должен встать и пойти, – повелительно произносит доктор Матильда, стараясь сделать свой тон холодным, соответствующим моменту.

Андрей силится встать, но неуверенность сковывает его, и он неосознанно посматривает на спину женщины в попытке разглядеть там бугорки, выдающие сложенные крылья. Наконец, тревога отступает и, о чудо, он встает и делает первый робкий шаг, затем второй, третий… Он слышит аплодисменты и видит плачущего отца, который сперва прижимает его к груди, а затем берет на руки доктора Матильду.

Она снимает халат…

– Папа! У нее за халатом нет крыльев… – не в силах скрыть разочарование, несмотря на радость, сообщает Андрей. – Значит, она не ангел?

– Иногда простой человек – больше, чем ангел, – отвечает отец. – Подняться высоко в небо можно и не имея крыльев, но не все, имеющие крылья, могут взлететь до небес.

Сын, по задумке, понял метафору не сразу, а лишь в момент, когда по сцене, будто в подтверждение слов отца, пробежала бодрая черная курица, аза ней прошагал, словно скопированный с бронзовой статуи в кубинском городке Мороне, виляющий гребнем общипанный петух. Таким образом самодеятельные актеры поставили веселую точку в счастливом конце представления.

Нескончаемая овация стала заслуженной оценкой грандиозного зрелища, обернувшегося песней украинской благодарности кубинскому народу. Фидель сидел в первом ряду и, как ребенок, хлопал в ладоши, дивясь тому, как смогли непрофессиональные артисты сыграть столь сложные чувства. И сам же мысленно разоблачал сей бесхитростный трюк – они не играли, а просто рассказывали выстраданное. Единственными неискренними, неправдоподобными и даже инородными персонажами ему показались суетливая курица-кокетка и напыщенный петух-задира, чем-то неуловимым напомнившие Фиделю Кондолизу Райс и Джорджа Буша. Правда, Фидель осек себя на мысли, что слишком суров к этой парочке.