Читать книгу "Последний кольценосец - Кирилл Еськов"

– Тогда рассказывай, тролль. Если расскажешь правду и эта правда окажется нам интересна, тогда мы найдем тебе работу на наших рудниках. Как вы полагаете, миледи Эорнис?

– Ну разумеется! Почему бы, в самом деле, не оставить ему жизнь?

Итак, его имя – Тучка (запутаться вроде бы не должен… его действительно звали так в детстве – Сонька, вредина, придумала, да так и прилипло: до самого университета – Тучка да Тучка…), звание – инженер второго ранга, последнее место службы – партизанский отряд… Индуна (помнится, был такой дедушка-одуванчик – читал им оптику на втором курсе). База отряда – ущелье Цаганцаб в Пепельных горах (это – отцовский рудник, тамошние места самой природой созданы для партизанской войны, быть того не может, чтоб там не было Сопротивления… Ничего более складного так вот, с ходу, все равно не сочинишь). Вчера… постойте, какое нынче число?.. Да-да, виноват – конечно, здесь вопросы задаете вы… Так вот, утром двадцать второго он получил задание – лететь в Лориен с тем, чтоб, достигнув его ночью с двадцать второго на двадцать третье, высмотреть расположение светильников в долине реки Нимродель; он лично полагает, что вся эта затея – полная хрень, просто у их начальства с горя совсем уж крыша поехала, вдарилось в какую-то мистику: нет, задание в сей раз давал не Индун – он никогда прежде того человека не видал, похоже, тот из разведслужбы, кличка – Шакал… Приметы?.. Небольшого роста, раскосый – ну, из орокуэнов, короткий шрам над левой бровью… Да нет, точно над левой…

– Все это крайне наивно, тролль. Я не называю тебя Тучкой, поскольку имя это такое же вранье, как и вся твоя история. Знаешь, есть два золотых правила поведения на допросе – избегать прямой лжи и излишних подробностей, – а ты нарушил сразу оба… Скажи-ка мне, водитель механического дракона, какой в тот день дул ветер – по силе и по направлению?

Вот и все… Ну кто мог бы подумать, что эльф смыслит в воздухоплавании? Впрочем, Кумай, неся эту околесицу, не переставал готовить для собеседников и некий экспромт: принятая троллем угодливо-униженная поза позволила ему без помех подобрать под себя ноги – и теперь, поняв, что игра так и так окончена, он развернувшейся пружиной рванулся вперед, пытаясь левой – неприкованной – рукой достать до эльфа в серебристо-черном плаще. И, похоже, действительно достал бы – не допусти он при этом очередную ошибку: встретился с эльфом глазами, а вот уж этого делать никак не следовало…

Клофоэль Покоя раздраженным взмахом руки остановил кожаного, коршуном кинувшегося было к разом оцепеневшему троллю – мол, теперь-то уж чего дергаешься, растяпа? – и насмешливо обернулся к своей спутнице:

– Так как насчет того, чтоб побыть наедине с этим красавцем, миледи Эорнис? Не передумали?

– Напротив! Он просто восхитителен – зверь, настоящий зверь!..

– Ах вы, шалунья… Знаете что – забирайте его себе, раз уж вам так приглянулись его мужские достоинства! Но только не раньше, чем мы с ним поработаем. А то он еще, неровен час, расстанется с жизнью в ваших объятиях – может ведь приключиться и такое – и унесет с собою все, что ему известно… Вас ведь такой исход огорчил бы не меньше моего, не правда ли?

ГЛАВА 62

– Не спать! – Кожаный, стоящий позади Кумаева табурета, привычно пнул инженера по пяточному сухожилию, и боль разом выдернула того из благостного секундного забытья.

– Откуда ты летел, тролль? Какое у тебя задание? – Это уже второй, тот, что за столом. Они работают на пару: один задает вопросы – одни и те же, час за часом, – другой только и знает, что бить подследственного сзади по пятке, стоит тому привстать либо, напротив, уронить чугунную от бессонницы голову; бьет вроде бы и несильно, но раз за разом по тому же самому месту, и по прошествии десятка ударов боль превратилась в невыносимую, когда все мысли – лишь о том, чтоб избежать следующего тычка, который все равно последует с неизбежностью… Кумай не строил себе иллюзий: это еще даже не цветочки, за него пока просто не взялись всерьез, ограничившись тем, что не дают пить и спать.

О том, что начнется дальше – когда они поймут наконец, что добром от него все равно ничего не добьешься, – инженер запретил себе думать. Он просто положил для себя: держаться покуда выйдет и хотя бы выгадать толику времени для Гризли с Росомахой – ребята хваткие, глядишь, все-таки сообразят, что к чему, и сумеют увести из-под удара «Оружейный монастырь». Дело в том, что, улетая, он – по дурацкой своей рассеянности – оставил в мастерской, поверх чертежей, кроки маршрута на устье Нимродели, и теперь есть надежда, что люди из разведслужбы увяжут-таки его исчезновение с этими кроками… «Но откуда им догадаться, что я не разбился, а попал в руки эльфов живым? Да и что они смогут сделать, даже догадавшись, – эвакуировать Дол-Гулдур, что ли?.. Не знаю… Озарения и чудеса – это все по части Единого, а мне осталось только держаться и надеяться…»

– Не спать! – На сей раз задний, похоже, переборщил, и тычок его выключил Кумая по-серьезному. Когда же инженер очнулся, за столом вместо кожаного восседал тот, первый, эльф в серебристо-черном плаще.

– Тебе прежде не говорили, тролль, что ты невероятно везучий человек?

Счет времени был им потерян в какие-то незапамятно далекие времена; режущий свет, отразившись от стен, выедал слезящиеся от бессонницы глаза, и под веками накопилось уже по целой пригоршне раскаленного песка. Он зажмурился – и, не удержавшись, вновь заскользил в сонную бездну… Обратно его вернули не привычным уже ударом, а, можно сказать, вполне вежливо – потрясли за плечо: видать, и вправду что-то там поменялось в ихнем эльфийском раскладе…

– Так вот, продолжаю. Не знаю уж, кто тебя надоумил лететь на задание в мордорской форме, но наши законники – провались они в Вековечный Огонь! – сочли вдруг, что по этой причине ты должен считаться не шпионом, а военнопленным. А по законам вашего Средиземья военнопленный находится под защитой Конвенции: его нельзя принуждать к нарушению воинской присяги, и все такое… – Эльф порылся в бумагах на столе и, найдя нужное место, с видимым неудовольствием ткнул в него пальцем: – Как я понимаю, тебя, голубь, собрались на кого-то менять; распишись-ка вот здесь и отправляйся баиньки.

– Я неграмотный, – разлепил спекшиеся губы Кумай.

– Неграмотный водитель механического дракона – это неплохо… Ну, тогда приложи палец.

– Черта с два.

– Да и хрен с тобой: сейчас сделаю пометку «от подписи отказался» – и вся недолга… Эти бумаги все равно на хрен никому не нужны, кроме твоего собственного командования, ежели и вправду дойдет до обмена. Все, свободен… в смысле – увести арестованного! Хотя виноват, сэр: вы ж у нас теперь не арестант, а военнопленный…

А когда кожаные выводили инженера в коридор, клофоэль Покоя процедил ему в след:

– Счастлив твой бог, тролль: через пару часиков я бы занялся тобой по-серьезному, и… Зачем же ты все-таки летел к нам в Лориен, а?

Он окончательно уверился в своей победе, лишь увидев на столике в камере порцию эльфийских галет, а главное – кувшин ледяной воды: глиняные стенки его были сплошь обтянуты серебристой паутинкой, тут же расползающейся под пальцами на крупные дрожащие капли. Вода имела чуть заметный сладковатый привкус, но он его не почувствовал: человек, не пивший несколько дней кряду, на это просто не способен.