Читать книгу "Эхо между нами - Кэти Макгэрри"

– Они были терпеливыми с Люси. И отнеслись к ней с пониманием. То, что ей сейчас нужно.

Вспышка боли и вины отражается на мамином лице, и это ранит меня. Зачем я произнес последнюю часть? Я разочарованно вздыхаю, понимая, что, возможно, сказал это нарочно, чтобы причинить ей боль. Потому что я все еще зол, а прощение – это непостоянный зверь.

– Сильвия и Мигель сказали тебе, что я бросила пить? – спрашивает она.

Я киваю. Они сказали мне, что она не притрагивалась к алкоголю ни с кем из своих друзей. Сильвия сказала, что мамин ответ об ее пьянстве зависит от того, с кем она разговаривает, но с Ханной она более откровенна, чем с кем-либо еще. Любая непоследовательность в ее рассказах беспокоит меня. Кроме того, незнание того, что она делает в свободное время, – больная тема.

– Могу я быть кое в чем с тобой откровенной? – спрашивает она.

Я снова киваю, не совсем уверенный, что она способна на такое.

– Не пить оказалось совсем не так легко, как я думала. Потому что долгое время я считала, что это просто, нужно только захотеть. Я просто не желала этого делать. Но я не пью, особенно после того, как вы с Люси ушли… и это было очень тяжело.

– Ты все еще пьешь?

– Нет, – говорит она слишком быстро.

Гнев сжимает мои мышцы, и я пристально смотрю на нее.

Мама тут же отводит взгляд, и ее лицо сереет.

– Это совсем не просто. Я стараюсь… но это не так просто.

– Я все понял.

– Я так не думаю, – она огрызается, – ты не понимаешь, что я сейчас чувствую. Такую… такую…

– Жажду, – заканчиваю я и смотрю на нее. И, когда она наконец встречается со мной взглядом, говорю: – Я понимаю.

Ее брови сходятся вместе.

– Как это ты понимаешь?

Я смотрю вниз на сообщение, которое написал папе о возвращении в Луисвилль, а затем думаю, что просто пошлю ему еще одно, сообщив, что буду через час или два, потому что решил пойти на встречу, прежде чем отправиться в дорогу.

– Хочешь сходить со мной в одно место?

– Куда?

– На собрание, куда мне нравится ходить. Там есть один парень, Нокс. У него получается объяснять мне то, что я чувствую, но сам пока не могу понять.

Мама обхватывает себя руками, как будто уменьшаясь в размерах.

– А что это за встреча?

Она все еще не вполне воспринимает себя как алкоголика, как нуждающегося в помощи. Я тоже это понимаю.

– Это такая встреча, на которой люди не возражают, если ты приходишь в сотый раз и все равно каждый свой визит называешь первым, потому что они понимают, что твое присутствие там гораздо важнее. Это место, которое дает тебе пространство, в котором ты нуждаешься, или поддержку, если ты ее выбираешь. Это место, где никто не судит. Мне там нравится. Я думаю, что тебе тоже понравится.

Мамин взгляд мечется по пространству вокруг меня.

– Я не понимаю, откуда ты все это знаешь.

– Если ты пойдешь со мной, я тебе все расскажу.

Мама бросает взгляд на огромную толстовку и спортивные штаны, и я качаю головой.

– Просто пойдем как есть, мама. На самом деле это самая лучшая одежда для того места.

Она встает и стягивает толстовку – знак того, что ей не хватает решительности, но она делает шаг в правильном направлении, который и был нужен.

– О’кей. Пойдем.

Вероника

Сейчас конец лета. Надо мной в небе миллион звезд. Под моими босыми ногами – прохладный песок. А дальше – темный океан. Волны катятся вперед, а потом разбиваются о берег. Постоянный повторяющийся шум – это музыка для моих ушей.

Сегодня ночью дует легкий ветерок. Не настолько сильный, чтобы разносить везде песок и жалить мою чувствительную кожу. Просто идеальный ветерок, благодаря которому я, протянув руки, повернув лицо к ветру и закрыв глаза, чувствую, будто лечу.

Теперь у меня на голове растут волосы. Не так уж много. Ровно столько, чтобы я почувствовала, как легкий ветерок шевелит тонкий, как у младенца, пушок. Они, кажется, уже не растут так, как раньше, и доктор сказал, что это нормально. Это не мои типичные светлые локоны, они немного темнее, более золотистые, и теперь абсолютно прямые. Хотя, они еще недостаточно длинные, чтобы понять, будут ли они виться, но что-то глубоко внутри меня подсказывает, что нет.

Я изменилась, и почему-то мне кажется, что мой внешний вид должен отражать то, что произошло внутри. Я начала проходить лечение от рака, будучи одним человеком, а теперь становлюсь совсем другим. Некоторые части лучше, некоторые хуже. Но это и есть изменение – поиск красоты в несовершенстве.

На моем последнем сканировании не было никаких признаков опухоли, она ушла. Никто еще не готов сказать, что наступила ремиссия, но, когда врачи улыбаются мне, в их глазах появляется свет. Как будто они действительно не были уверены в том, что их надежды оправдаются, но теперь это кажется возможным.

Вода плещется у моих ног, и пузыри щекочут пальцы ног. В воздухе пахнет солью и песком. Я делаю глубокий вдох и изо всех сил стараюсь вобрать в себя все это.

Моя иммунная система медленно восстанавливается, но, чтобы успокоить папу и врачей, мы избегаем больших скоплений людей в этой поездке. Днем мы тусуемся в кондоминиуме[19], принадлежащем родителям Сильвии, а вечером отправляемся на пляж. Кондоминиум необычный, находится на одном из самых высоких этажей здания и имеет балкон с видом на море.

Сильвия и Мигель позволили нам с Сойером занять угловую спальню с видом на океан. Мы проводим много времени с открытой дверью на балкон, лежим, прижавшись друг к другу, целуемся и смотрим на темно-синюю воду. Он всегда шепчет мне, что любит меня, а я шепчу, что люблю его, в ответ. И мы более чем готовы перейти к чему-то большему, чем рекомендации врача, лечение и результаты анализов.

Сойер рассказывает о своих планах плавать в колледже и о том, что он еще не уверен, будет ли жить в кампусе или со своим отцом, который скоро переедет в дом с бо́льшим количеством спален. Я молчу, потому что сама мысль о будущем немного сбивает меня с толку. Я никогда не позволяла себе думать о нем и, стоя на берегу океана, чувствую себя очень маленькой.

Мое будущее теперь так же огромно и широко, как этот океан. Кем же я буду посреди него?

Мигель, Сойер и Сильвия купаются, смеются, и благодаря лунному свету я могу наблюдать за ними. Тени в движущейся воде. Все они опытные пловцы и тут же залезли в воду, несмотря на отсутствие дневного света.