Читать книгу "Напряжение на высоте - Владимир Ильин"

Вызволенный охранник, понукаемый настойчивыми предложениями Ники 'что-нибудь съесть' тут же взял со стола такое же. Раз кушают соседи, значит — съедобное…

— Вечером ему билеты в Румынию купим. — Поделился я с невестой планами. — Разумеется, не просто так отправим. В бизнес-класс. Если хочешь, рядом будет сопровождающий.

— Ты просто ревнуешь, что его поставили охранять меня, а не тебя. — Из ворчливости выдала Ника нежизнеспособную версию. — Ты кушай, кушай, — попросила она застывшего с мороженым в руках охранника.

Тот энтузиазма не проявлял, но под настойчивыми требованиями, словно из вежливости, попробовал кусочек. Затем, будто прислушавшись к своим чувствам — еще один… Чуть повернул голову, прикрыл глаза и вновь прикоснулся к ощущениям, которые наверняка не чувствовал за все время своего странного существования — и которые определенно касались тех эмоций, что были запрятаны далеко за неподъемным весом навязанной ему службы; что ворохнулись только один раз до того, когда Ника позволила ему на мгновение вспомнить себя-прежнего.

— Ладно, в конце недели отправим.

Ника с чувством превосходства глянула на меня. Мол, пронял меня довод.

— Ты, кстати, знаешь, — обратился я к стражу, чуть пододвинувшись к столу и наклонив вперед плечи. — Что все производство мороженого в этой стране принадлежит мне?

Мне ответил равнодушный взгляд, в котором если и было что-то — так это легкое недоумение.

— И если я умру, мороженого просто не станет. Никакого. Даю слово. — Завершил я свое обращение.

Недоумение во взгляде напротив сменилось обеспокоенностью. А затем и серьезной тревогой.

Тут же чувства тронул всплеск энергии, и столик с нами в центре оказался под прозрачной пленкой щита.

Ника с ревностью покосилась на охранника и легонько стукнула его локотком.

— Сергей, это общественное заведение. Не привлекайте к нам внимания, Максим в розыске.

Щит тут же пропал, как и еще одна пачка пломбира со стола. Равно как исчезли виноватые метания Ники — что самое ценное.

— Билеты я ему сама куплю, — заверила меня девушка. — Иначе его кто-нибудь еще перекупит за пачку конфет.

С навязанной охраной всегда так. Равно как и с чужими артефактами.

Я посмотрел за окно, где терпеливо дожидались наши машины сопровождения. По счастью, все еще было кое-что свое в этом дне — благодаря которому оставался шанс дожить до следующего.

Глава 4

Жизненные трудности встречают каждого человека, вызывая не самые приятные эмоции. Но если сравнивать собственные проблемы с масштабом трудностей княжича Шуйского Артема, то становится даже как-то неловко.

События под Екатеринбургом, которым не исполнилось и суток, не могли остаться без последствий — и бой двух одаренных, желавших смерти друг другу, ныне грозил развернуться полномасштабной войной. Не бывает расшаркиваний и уверений в легком недоразумении, когда после боя половину тела наследного принца одной стороны покрывают бинты и пластыри, а глава клана второй выходит из битвы с рассеченным боком, полной зеленовато-гнилостной магии из-под медвежьих когтей. Еще более маловероятно, если битва состоялась на обломках тайной тюрьмы, владельцем которой являлся князь Черниговский, а свидетелем сего — княжич Мстиславский.

А еще, вероятней всего, навела на княжича врага и предала его тем самым — любимая девушка.

Однако вовсе не по этому княжич расхаживал из конца в конец широченного помещения с высокими потолками, которые как-то даже неловко было назвать больничной палатой… Вот палатами, со всей роскошью, присущей этому слову — вполне. Тут и кровать, на которой при желании тоже можно было расхаживать стремительно и вдохновенно — хотя матрас был жестковат, а белье сурово-белым. И легкие, невесомые шторы, забранные в шелковые ленты, на двух широченных окнах, выходящих во внутренний парк огромного здания, выстроенного овалом. Даже мебель, предусмотренная для посетителей — в том числе одно из трех кресел, в котором я расположился, и столик с фруктами — являли в себе ручную работу, основательную, не жалеющую материалов и запаса надежности, отчего то же кресло смотрелось троном, но вполне вписывающуюся в окружающий простор. Здание вообще было крайне основательным, отражая великую любовь архитектора к простору и надежности железобетонных конструкций, его обеспечивающих — огромные пространства коридоров и помещений вполне гармонично сочетались с метровой толщиной стенами, видимыми в проемах дверей. К слову, все окна палат выходили исключительно на внутренний двор — внешним же стенам достались узкие стрелки-бойницы, выходящие в технические помещения.

От формальных признаков больничного учреждения тут наличествовали стерильно-белые современные приборы, встроенные в полки медицинской стойки — но те оставались выключенными и сдвинутыми к стене, чтобы не мешать расхаживать княжичу.

Потому что истинная и самая важная проблема его была весьма тяжкой, маетной и вполне возможно — с реальной угрозой для жизни.

— Как думаешь, она пойдет со мной на свидание? — Прекратив расхаживать, спросил Артем, с надеждой взглянув на меня, сидящего на кресле в углу.

«Она» — это, понятное дело, Аймара Инка, принцесса клана Аймара и обладательница коронной фразы «скоро вы все жестоко умрете!» — поверил которой разве что повар в той забегаловке… Но, судя по виду, он и сам давно хотел уволиться — не его это призвание…

Не следует думать, что княжич Шуйский нерешительный и робкий юноша — вовсе нет. Проблемы неуверенности для него раз и навсегда решаются, стоит заглянуть в зеркало. Ибо в зеркале, при желании, на него смотрит хмурый трехтонный медведь. Неведомо куда девается остальная масса в обычной, человеческой форме, но подозреваю, что в харизму — так что со внешностью и взаимной симпатии тоже никаких проблем.

— Конечно пойдет. — Уверенным тоном опроверг я все его сомнения.

— Думаешь?

— Вообще без вариантов. Это я тебе как ее похититель говорю. — Кивнул я. — Как прикажу, так и будет.

— Так! — Вскинулся Артем. — Никаких «похитил» с этого дня! Пригласил!

— Я с восьмого класса так и говорю, это вы вечно… — Заворчал я в ответ.

— Сейчас — особый случай! — Жестко постановил Шуйский, приосанился, обрел прежний, величественный вид.

А затем, заложив руки за спину, вновь принялся маятником вышагивать по комнате, полный сомнений и опаски услышать слово «нет».

Все дело в том, что Артем Шуйский практиковал лечение разбитой любви и предательства весьма неординарным, но крайне действенным способом — влюблялся еще раз. И это, с учетом огромного количества озлобленной родни Аймара Инки, разыскивающей утерянную принцессу по всей Москве, грозило обернуться действительно очень большой проблемой.

— Да позвони ты ей. — Посоветовал я. — Она же в этом здании, а тут вон — в каждых покоях по телефону, — обратил я внимание на трубку на отдельном столике возле выхода.