Читать книгу "Королева брильянтов - Антон Чиж"

– Ну и что? – вопрос был задан брезгливым тоном.

Толстяк развел руками над накрытым столом.

– Как видишь, братец.

– Я так и знал. Пустая болтовня. Зачем ему понадобилось?

– Спросим, строго спросим.

– Здравствуй, Викоша, – робко сказала блондинка.

Ей ответили небрежным кивком.

Дама, заказавшая кофе, видела все. Она наблюдала старательно, сама не зная зачем. Впрочем, было в этих незнакомых господах нечто, что сильно ее интриговало. Настолько сильно, что она немного позабыла, для чего здесь находится.

8

Карта была развернута. Эфенбах склонился, сосредоточив на лице всю мудрость, на какую был способен. Чтоб всем было понятно, что он не имеет ни малейшего представления, зачем это делает. Лелюхин с Кирьяковым последовали его примеру. Даже Актаев нашел щелочку, чтоб протиснуться. Со стороны происходящее удивительно напоминало знаменитую картину «Совещание в Филях». Правда, Эфенбах на Кутузова не претендовал, а у Пушкина, как лучшей кандидатуры на роль полководца, не имелось черной повязки на глазу. В остальном же…

– Начнем, господа, отсюда, – палец Пушкина уперся в черный квадратик в Охотном Ряду с надписью «Большая Московская». – Две недели назад здесь был ограблен купец из Нижнего. Вот этой красоткой, – Пушкин не поленился предъявить первый рисунок из блокнота.

– Хороша, – сказал Лелюхин.

– Стерва, – заметил Кирьяков.

Эфенбах ничего не сказал, только зло шикнул. Он по-прежнему не понимал, что происходит.

– Десять дней назад, вот здесь, – Пушкин указал на угол Лоскутного переулка и Тверской улицы, – в гостинице «Лоскутной» лишился брильянтового перстня и кошелька с наличностью купец из Казани…

– Обвели, как ребенка, – вставил Лелюхин.

Пушкин показал следующий эскиз.

– Стараниями вот этой барышни. Неделю назад вот здесь, на Театральной площади в гостинице «Континенталь», купец из Киева расстался со шкатулкой драгоценностей, которую вез домой. «Помогла» ему вот эта дама, – Пушкин перекинул очередной лист.

– Откуда они только берутся?! – не удержался Кирьяков.

– Со мной бы такой фокус не прошел! – вдруг отчаянно заявил Актаев. Все дружно глянули на него. Юноша зарделся, ему стало стыдно.

– Ничего, Васенька, послужишь – привыкнешь, – примирительно сказал Лелюхин.

– А я вот думаю… – начал было Кирьяков.

– Не отвлекайтесь, раздрагоценные мои! – не выдержал Эфенбах, которого вся эта болтовня чиновников, не имевшая отношения к делу, начала раздражать. – Алексей, не вижу связи.

– Связь прямая, – сказал Пушкин. – Вечером вот здесь, в Театральном проезде в гостинице «Дюссо», почтенный господин лишился полного кошелька денег. В этот раз потрудилась вот эта милая барышня.

Эфенбах уставился на свежий рисунок.

– Откуда вы знаете? – строго спросил он.

– Утром приходил пострадавший, снял с него допрос, – ответил Пушкин.

Тут только большая часть смысла дошла до Михаила Аркадьевича.

– Четвертое дело в клювике принесли? В такой-то момент?! Вот благодарю.

– Это еще не все.

– Не все?! – вскрикнул Эфенбах. – Нет, это волшебно!

– Будет пятое ограбление. Я знаю где.

– Ну и где же?

Пушкин уверенно показал на точку недалеко от Кремля.

– Вот здесь.

Михаил Аркадьевич понял, что его провели, над ним посмеялись, и вообще только зря он потратил драгоценное время. Он потерял интерес к карте и плюхнулся в кресло.

– Раздрагоценный Пушкин мой, это ерунда! – строго сказал он.

– Наоборот, математически все сходится.

– Ма… те… ма… ти… чески? – по слогам повторил Эфенбах. – Да неужели?!

– Смотрите: все гостиницы первого класса, большие, много народу, во всех проживают богатые гости. Все находятся в небольшом круге, – для наглядности Пушкин очертил его на карте. – В него как раз попадает «Славянский базар». Где и будет следующее ограбление.

– Свежи фантазии, да верится с трудом.

– Предположу, что сегодня или завтра.

– Ну, это еще бабушка пополам наломала, – веско заметил Михаил Аркадьевич. – Оставьте свою математику, Пушкин. Ну, поймаем мы одну воровку. А остальные?

– Нет остальных, – ответил Пушкин. – Она одна.

– Да как же одна?! У вас даже рисунки разные!

– Это одно лицо, Михаил Аркадьевич. Только разные прически и цвет волос. Гипотезу проверил и доказал сегодня утром: зарисовал описание прически, а к нему все то же лицо. Пострадавший, не опознав предыдущие рисунки, сразу же узнал обманщицу.

– Может, он к себе домой уедет? – с надеждой спросил Эфенбах.

– Он чиновник городской управы.

Лелюхин только присвистнул.

– До наших добралась. Нехорошие дела, ой, нехорошие.

Между тем Эфенбах стремительно думал. Умения молодости, которые помогли ему в раскрытии «тридцати трех выдающихся дел», включая кражу из Государственного банка ста двадцати тысяч рублей, работали на полную катушку.

– Пушкин, Пушкин вы мой, – вдруг сказал он. – Выходит, что у нас под носом не мелкие воровки, а одна умная и талантливая аферистка?!

– Гений в своем роде, – добавил Лелюхин.

Пушкин выразил согласие молчанием.

– Если же поймать талант в юбке и с разными париками… – продолжил Эфенбах, ощущая с радостью, как луч спасения блеснул в кабинете, – ее вполне можно счесть за Королеву брильянтов!

– Да уж, лучшей кандидатуры не сыскать, – сказал Кирьяков, чтобы не выпасть из такой интересной дискуссии.

– Тогда и карты на руки! – радостно закончил Эфенбах. – Ловите ее, Пушкин, ловите!

– Пусть Василий Яковлевич или Леонид Андреевич в засаде посидят, – Пушкин опять зевнул. – Портрет есть, место мы определили, деться ей некуда.

– А вы чем так заняты? – ласково поинтересовался Михаил Аркадьевич.

– Мне что-то лень.

Эфенбах одобрительно кивнул, готовясь обрушить порцию молний на голову ленивого гения. Но молнии остались в колчане. В дверь заглянул запыхавшийся городовой.

– Прошу прощения, господин Эфенбах, господина Пушкина срочно требуют.

– Куда требуют, Макаров?

– В «Славянский базар».

Михаил Аркадьевич был сражен скоростью исполнения предвидения. Или пророчества. Или вещего сна. Да как угодно!

– Что случилось? Обокрали кого-то?

– Не могу знать, господин пристав требует прибыть немедля, – городовой тяжко выдохнул. – Господина Пушкина, значит, непременно.