Читать книгу "Покоренное сердце - Барбара Доусон Смит"

– Еще не поздно, – сказала Джейн. – Ты ведь еще не делал ей предложения. Есть множество девушек, которые гораздо больше подходят тебе по темпераменту. Например, достопочтенная мисс Каллин. Она умеет поддержать беседу и является учредителем общества женщин-художниц.

– А как насчет леди Сьюзен Бердсолл? – вступила Амелия. – Правда, она немного старовата, но зато о-о-очень начитанна.

– А мне нравится мисс Грейсон, – сказала Элизабет. – Она – дочь министра и очень серьезная. Она даже написала статью о том, что женщинам необходимо предоставить право участвовать в выборах.

В комнате поднялся шум: сестры громко обсуждали внешность и характеры возможных кандидатур.

Саймон стиснул зубы. Если бы не дурацкое пари с Гарри, он, возможно, и прислушался бы к их мнению. Но сейчас он чувствовал, что должен немедленно внести ясность.

Он отбросил газету и встал.

– Тихо! – Удивленные и встревоженные, сестры приготовились его слушать.

Заложив руки за спину, он подошел к ним и посмотрел каждой в лицо, как бывало раньше, когда он проверял у них уроки.

– Я хочу, чтобы вы кое-что поняли. Первое. Я намерен ухаживать за леди Розабел независимо от того, одобряете вы мой выбор или нет. Второе. Я больше не потерплю никаких дискуссий на тему, подходит она на роль графини или нет. И третье. Когда я приглашу леди Розабел и членов ее семьи к нам в гости, вам придется принять их со всей любезностью и радушием. Разумеется, если мама будет чувствовать себя достаточно хорошо.

Леди Рокфорд, которая все это время молча наблюдала за ними, кивнула:

– Я уже совершенно поправилась, спасибо. Я во всем согласна с тобой, Саймон, и буду, счастлива, принять леди Розабел в этом доме. Надеюсь, мои дочери будут вести себя подобающим образом.

– Мы никогда бы не стали говорить ей всего этого в лицо, мама, – немного обиженно сказала Элизабет.

– Ну конечно! – воскликнула Джейн. – Как ты могла подумать такое?

– Но между собой мы всегда будем откровенны, – добавила Амелия. – И мы хотим быть уверены, что Саймон будет счастлив…

Леди Рокфорд хлопнула в ладоши, и в комнате мгновенно воцарилась тишина.

– Я понимаю, что вы говорили все это только потому, что очень любите своего брата, – довольно резко сказала она, – но он уже сделал свой выбор, и я полностью доверяю ему. И вы также должны уважать его решение.

Она улыбнулась Саймону, и улыбка смягчила ее черты. Она смотрела на сына с такой гордостью и верой в его правоту, что он почувствовал себя не в своей тарелке. Интересно, что сказала бы мама, если бы узнала, что он согласился жениться на первой попавшейся девушке? Что он доверил свою судьбу слепому случаю?

Пока Розабел отсыпалась после бала, Клер находила общий язык с прислугой. Это было важной частью ее плана. Она рассчитывала, что незначительная порция лести и доверительные беседы помогут ей выудить необходимую информацию у кого-нибудь из слуг маркиза Уоррингтона.

Прежде всего, она хотела найти доказательство того, что Призраком является ее дед. Для этого ей нужно было выяснить, питает ли он прежнюю ненависть к человеку, который когда-то отнял у него дочь.

Сначала она предложила неулыбчивой экономке миссис Флеминг помочь навести порядок в бельевом шкафу. Потом помогала штопать белье болтливой горничной леди Эстер. И сейчас она подсела к пожилому лакею лорда Уоррингтона, который наводил лоск на обувь хозяина.

Клер удалось разговорить всех троих, но ничего полезного для себя она не узнала, кроме того, что все они отзывались о маркизе с большой теплотой.

– С нашим лорд-адмиралом не пропадешь, – говорил ей лакей Оскар Эддисон. Пристроившись на табуретке, он поставил ботинок себе на колено и натирал его ваксой. – Он любит отдавать приказы и чтоб во всем был порядок – прям как тогда, когда он служил на «Нептуне» во флоте его величества.

Сидевшая напротив него на стуле с высокой прямой спинкой Клер подала ему кусок мягкой замши для полировки обуви.

– А мне он показался таким грозным! Надеюсь, он не обижает своих слуг? По-моему, он может.

Таким образом, она дала Эддисону повод высказать свое истинное мнение о маркизе.

Лакей на мгновение застыл, и гримаса недовольства обозначила глубокие морщины на его высохшем лице.

– Они впрямь резкий мужчина, да, но справедливый. Можете не сомневаться.

Клер принялась поправлять очки, чтобы скрыть, сколь глубоко она разочарована. Эддисон служил во флоте под началом Уоррингтона; вероятно, этим и объяснялась его привязанность к хозяину. Но Клер оценивала своего деда совсем по другой мерке. Только жестокий человек мог вычеркнуть из жизни собственную дочь.

Должно быть, старая неутоленная жажда мести толкнула его на преступление против Гилберта Холлибрука.

Эддисон посмотрел на нее с подозрением, и Клер постаралась объяснить свой интерес.

– Пожалуйста, простите мне мое любопытство, – сказала она. – Я ведь ничего не знаю о его светлости. Меня приняли на работу всего неделю назад, и за это время я видела его лишь однажды, да и то мельком.

– Он много времени проводит в библиотеке. – Казалось, Эддисона удовлетворил ее ответ, и он продолжил полировать ботинок. – В последнее время его сильно донимают старые раны.

– Раны?

– Он был ранен в Трафальгарской битве, мадам. Ему отхватили бы ногу, если бы он не пригрозил этому несчастному костоправу трибуналом.

Клер не желала сочувствовать маркизу. Если он был ранен, значит, в этом мире все-таки есть справедливость.

Поговорив с Эддисоном, она отправилась на кухню. Продвигаясь по едва освещенному коридору, она обдумывала свой следующий шаг. Пора поговорить напрямую с самим дедом, и эта задача требовала тщательной подготовки. Как и все слуги в доме, Клер имела четкий круг обязанностей и должна была соблюдать определенные правила. Одним из таких правил был запрет подниматься в верхние комнаты, за исключением тех случаев, когда ее сопровождала Розабел.

Розабел часто встречалась с дедом за вечерним чаем, но почти всегда в компании с матерью. Однажды Клер предложила пойти вместе с ними, чтобы помочь разливать чай, но леди Эстер поручила ей заниматься другими делами.

Нет, ей нужно придумать другую уловку, чтобы повидаться с маркизом. Каждый день промедления означал лишний день, проведенный ее отцом в сырой и холодной тюремной камере. С каждым днем приближался день суда, который должен был состояться в следующем месяце. Каждый час приближал его к виселице.

Страх раздирал сердце Клер. Когда ее отца арестовали, она потратила свои жалкие сбережения на визит к адвокату.

Он разговаривал с ней сухим официальным тоном и дал понять, что она попусту отнимает у него время, потому что он сможет помочь ей только в одном случае: если она предоставит убедительные доказательства того, что браслет ее отцу был подброшен. И даже в этом случае его услуги будут ей не по карману. После этого Клер наняла молоденького адвоката, который был недостаточно опытен, зато горел энтузиазмом.