Читать книгу "Белое и черное - Георгий Герцовский"

– Вы все знаете меня, – начал он, – я Винур, глава Осины! Ну а кто не знает, давайте знакомиться.

Вновь одобрительный гул с легкими смешками.

– Эккеворт был и остается моим хорошим другом! Вы все это тоже знаете. И моя семья, а также многие другие семьи Гровенгридля – я со многими обсуждал это – тоже считают, что король очнется и будет править нами, как и прежде.

Гул вновь усилился.

– Король очнется! – кричали одни.

– Конечно! А пока пусть правит Нертус! – вторили им другие.

– Эккеворт никогда не очнется! Он умер! – возражали третьи.

– Эльфам нужен новый король! – соглашались четвертые.

Винур отпустил плечо Нертус и поднял руку в останавливающем жесте, но, как только гул улегся, вдруг отчетливо прозвучал негромкий, но пронзительный голос королевы.

– Я готова сегодня же передать трон новому королю! Пусть альтинг…

Но тут ее перебил Винур, обращаясь при этом не к ней, а к собравшимся:

– Нет! Я считаю, что такое решение будет поспешным! Нертус была и остается достойной королевой эльфов!

Гул одобрения, который Винур использовал для того, чтобы наклониться к Нертус и сказать так, что было слышно только ей:

– Ты в самом деле думаешь, что эльфам сейчас нужен такой король, как Брьоу? Одумайся, Нертус!

«Он прав, – подумала эльфийка. – Пожалуй, он действительно прав. А это значит…»

– Как уже сегодня было сказано, Эккеворт не передавал короны другому королю… – вновь в полный голос заговорил глава Осины.

– Не передаст уже! – перебил его Брьоу.

«…а это значит, – думала Нертус, – что если я сейчас откажусь от короны, то поставлю свой покой выше, чем интересы эльфов».

– Я предлагаю сделать так! – продолжал Винур. – Эккеворт, если я не ошибаюсь, впал в беспамятство на празднике весеннего равноденствия?

– Ну и что? – спросил Брьоу.

– Предлагаю отложить этот вопрос до следующего праздника весеннего равноденствия. Если Эккеворт так и не очнется, собрать альтинг и выбрать нового короля, если, конечно, уважаемая Нертус и вправду больше не желает оставаться нашей предводительницей. Кто за?

В этот раз среди семей не было единодушия – вновь нарастал гул, в котором трудно разобрать что-либо.

На место голоса стремительно вышел Брьоу, поднял руку в повелительном жесте и громко провозгласил:

– Не согласен!

Гул стал постепенно стихать – эльфы ждали продолжения.

– Я понимаю теплые чувства, – не без сарказма в голосе произнес Брьоу, – которые испытывает уважаемый Винур к вдове… Ах, простите, к супруге своего друга!

– Что ты мелешь! – возмутился глава Осины и сжал могучие кулаки.

– Но сейчас не об этом! – продолжал Брьоу-ладыр, не обращая внимания на окрик Винура. – Мы могли бы подождать и до весеннего равноденствия, и, если надо, еще дольше, но есть вопросы, которые не терпят отлагательства! И решить их может только сильный правитель!

– Тогда, – перекрикивая новую волну шума, заявил Винур, – я предлагаю проголосовать! Кто за то, чтобы сейчас же выбрать нового короля, пусть втыкают стрелы в землю слева от Священного дерева! Кто согласен с тем, что мы должны подождать, – справа!

Так голосовали всегда – представители каждого древа втыкали в землю у Платана стрелу с оперением своего цвета. Голоса эльфов разделились ровно пополам. Тринадцать стрел торчало слева от дерева, еще тринадцать – справа.

Брьоу-ладыр снова поднял руку, пытаясь привлечь к себе внимание. Что именно он собирался сказать, так и осталось неизвестным, так как в это мгновение, прямо между двумя частоколами стрел, закружился золотисто-зеленый вихрь. Сначала совсем небольшой, он постепенно вырос до размера эльфа, а еще через несколько мгновений вихрь стал приобретать очертания. Хотя взрослые эльфы не сомневались в том, чей облик сейчас примет маленький сверкающий смерч, то юные представители лесного народа могли не знать, что во всем Гровенгридле только ведьма Скогур-Норти способна на такие чудеса. Впрочем, обладал таким умением и Эккеворт – но сейчас он вряд ли бы явился перед собранием.

Так и есть. Вихрь превратился в высокую старуху. На ней несколько юбок, какие-то лохмотья на плечах – все желто-зеленого цвета. Казалось, даже копна взъерошенных седых волос отливает желтизной. В левой руке – посох, в правой, поднятой вверх, – стрела с желто-зеленым опереньем.

* * *

Когда продавший душу впервые попадает в миры Преисподней, он переживает непередаваемые ощущения. Эйфорию, ажиотаж, экзальтацию… Столько всего тебе принадлежит, столько возможностей, столько всего захватывающе интересного! Турниры, магические поединки, интриги, таинственные задания на Земле… И, разумеется, оргии до истощения, обжорство до изнеможения, пьянки до забытья…

В первые дни, когда я только осознал собственные возможности и принял открывшиеся таланты, то не бросился изучать другие миры или коллекционировать произведения гениев – это уже много позже возникло. Сначала я, в одной из своих резиденций, которые мне достались по наследству от моего предшественника – ему они уже были без надобности, – наполнил бассейн до краев золотыми монетами и смотрел, как они переливаются. Потом захотел поплескаться в этом золоте. Я бросился в бассейн – все это, заметьте, с трезвых глаз и в полном одиночестве – и стал делать руками гребки, будто бы я плыву… Но как-то греблось не очень, тогда я решил сделать золото жидким, а себя – устойчивым к высоким температурам. К слову, наше колдовство гораздо примитивнее или, наоборот, совершеннее колдовства настоящих магов и колдунов. Нам не нужны ни волшебные снадобья, ни колдовские травы, ни заклинания. Мы – демоны Преисподней – просто говорим, что должно возникнуть или случиться, и это происходит. Вот и вся магия. Демоны со стажем – как я, например, сейчас – могут лишь вообразить нужное, и оно тут как тут.

Итак, я сказал, что хочу стать нечувствительным к горячему металлу, иметь силу такую, чтобы в железе плавать как в воде и чтобы весь бассейн наполнился жидким золотом… А потом ка-а-ак нырнул в него! И плавал, и нырял, и на спинке-то на золотых волнах покачивался, и бочком, и на животе дрейфовал… Почему-то, правда, мысль мне тогда пришла, что я не хотел бы, чтобы кто-нибудь увидел меня за этим моим – во всех смыслах – блестящим занятием… Еще интересно, что до того дня я бассейнов в жизни не видел – как-то у нас во времена опричников на Руси бассейнов был дефицит. Пруды себе бояре рыли, об этом слышал, а вот бассейны, боюсь, просто не выдумали тогда. Потому-то мне и пришло в голову, когда я впервые увидел этот водоем в своей резиденции, что в таком резервуаре не воду бы хранить надо, а ценное что-то… Ну а потом, так сказать, вдохновение подключилось…

Миссии всякие наши демонские – или, как мы их называем, «дела адские» нам не сразу поручали. Сначала давали годик-другой на акклиматизацию. Вот я и акклиматизировался денно и нощно. Только шум стоял. С богатствами, надо отдать мне должное, играть мне надоело быстро. Медленный дождь из крупных алмазов в моей земной резиденции стал, пожалуй, итогом моих богатейских причуд. Кстати, рекомендую. На фоне заходящего солнца крупные алмазы, которые как снежинки медленно падают на землю, – зрелище завораживающее.