Читать книгу "Старый пёс - Александр Щеголев"

— Лады!

* * *

Радика не просто зарезали, его фактически вскрыли. Причём, по мнению судмедэксперта, во время процедуры тот был ещё жив. Добили его позже — с помощью римского трезубца…

Кино, блин.

Это если совсем кратко.

Я понимаю — насадили бы на вилы, чтоб продвинутая домохозяйка, дойдя до этого эпизода в каком-нибудь сериале, воскликнула: «Боже, какая пошлость!» В центре огромной квартиры со свободной планировкой (то есть без дверей), в царстве евроремонта лежит труп, проткнутый садовыми вилами… не знаю, лично мне это пошлым бы не показалось.

Что касается Радика Франковского, то трезубец из Древнего Рима (только наконечник, понятно) в его мирке был вполне гармоничен. Он уже по молодости был коллекционером, известным в своих узких сферах, а за прошедшие годы, как мне поведали, приобрёл настоящий вес и репутацию, изрядно выходящую за границы простого хобби. Скажем, по ящику не раз выступал, и не как профессиональный медик-криминалист, а именно что как эксперт по древностям, способный рассказать благодарной аудитории много интересного.

Коллекция из его квартиры пропала, остались только голые стеллажи. По словам Рудакова, Радик владел редчайшими вещами, некоторые из которых были поистине уникальны, а прочие — бешено дороги. Кинжал, которым в Париже закололи Генриха IV. Ритуальная ирландская кукла из тростника, найденная, по слухам, под ложем скоропостижно скончавшейся Каролины, жены английского короля Георга II. Японский меч для сеппуку (ритуального самоубийства), но не простой, а императорский. Стеклянный муранский стилет — не менее редкий артефакт. Жертвенный нож ацтеков, XV век, обсидиан… И тому подобное.

Кстати, вскрыли Франковского как раз японским мечом для сеппуку, который бросили тут же, среди кишок жертвы. Побрезговали взять? Ну и трезубец, торчащий из горла, тоже почему-то оставили жертве на память.

Оба этих обстоятельства замыкали цепочку странностей. Сказать, что оставленные артефакты были ценны — ничего не сказать. К примеру, сей конкретный трезубец, грозное орудие гладиатора-ретиария, по легенде, принадлежал школе гладиаторов в Капуе (той самой, за которую выступал Спартак). Во всяком случае, эксперты-историки это не опровергали, а вполне даже допускали. И почему-то убийца поленился вытащить его из тела… Эстет? Юморист? Или придурок?

Остальные странности с древностью были связаны слабо. Например, перед смертью Франковского допрашивали, применяя психохимические средства. Кололи ему банальный тиопентал натрий с кофеином, причём дважды подряд. Ну как подряд? С техническим перерывом, само собой, иначе толку ноль. Но суммарная доза была такая, что он запросто мог двинуть кони от этой фармакологии, если б сердце не выдержало… Однако выдержало. Тогда гости (убийц, вероятно, было двое) вскрыли Радику грудную клетку и брюхо, используя, как уже сказано, меч для сеппуку. Расширитель с механической тягой оставили прямо в теле. Вскрытие было проделано совершенно неумело и вдобавок прервано на полпути. Вынут и рассечён желудок. Кишечник тоже вытащен и вспорот ножницами — тут же, на ламинатном полу. Кстати, всё это происходило на кухне, жертву резали на кухонном столе. Патологоанатом уверен почти на сто процентов, что злодеи что-то в теле искали, например, что-то проглоченное жертвой. Нашли или нет, непонятно.

Так же нет ясности с допросом: получили убийцы желаемое или нет?

Это — что касается убийства Франковского. Рудаков особо отметил, что многие подробности оставил на закуску, дал только общую картину; как, впрочем, я и просил.

Я, в свою очередь, описал ему сегодняшнее утро в Озерце и в Новом Озерце. Рассказал про нападение на Марину, помощницу почтальона, про ковбоя-мотоциклиста с помповым ружьём, про «лендровер» с бандюками. А также про телеграмму на имя Ушакова, то есть на моё настоящее имя. Фамилия у девушки есть, спросил меня Рудаков. Чтоб я ещё знал фамилии всех девчонок в округе, огрызнулся я в ответ. Ей где-то 16–17, приехала вроде бы в июле — подработать. Возможно, студентка-первокурсница из какого-нибудь тверского вуза. А может, только школу закончила. У кого жила, не знаю, — вот про всё это сейчас и спросим, сказал я Игорю. Дело-то в том, что официально работать почтальоном она не могла, то есть не имела права носить, например, пенсии, ценные письма и тому подобное. Что такого у неё могло быть в сумке, ради чего стоило бы грабить? Ну, значит, мотив — не грабёж, пожал плечами Игорь, а банальный свербёж у отморозков — отыметь молоденькую, сладенькую, можно сказать, молочную кисочку. А телеграмма, напомнил я. «Отыметь» — это гонорар, законный трофей, а истинной целью могло быть сокрытие от меня информации о смерти Франковского, чтоб не дать мне повод сорваться в Москву…

Увы, до прочих новостей, связанных с государственными интересами, на которые намекал майор Миша из убойного отдела (а также из несуществующего тридцатого), добраться мы не успели.

Припарковались, как большие люди, прямо у пандуса.

Разговаривать буду я, распорядился Рудаков. И в приёмном покое, и на отделении, и в палате. Ксиву он приготовил заранее, крутил её меж пальцев.

Но кто ж знал, что всё пойдёт наперекосяк, — или, наоборот, что ждёт нас нежданная удача…

Открывая своей ксивой двери и рты, Игорь быстро вытряс из провинциальных медичек палату, куда положили нашу юную пациентку, а также её фамилию… и тут решительного следака переклинило.

— Каганер? — исторгнул он, напугав безобидных женщин. — Марина Каганер?!!

И вдруг сорвался с места, побежал по лестнице на четвёртый этаж, забыв про лифт, надо думать, к палате этой самой Марины. Приговаривал:

— Да не может быть… Цирк… Нашли клоуна…

Мы с Мишей нагнали его уже в общей хирургии, где он летел мимо дверей, закрытых и открытых, перебирая пронзительным взглядом номера палат.

Ворвался в одну из дверей:

— Каганер!

Девушки там не было. Три соседки и пустая четвёртая койка.

— Уехала, — сказала равнодушная толстушка.

— Как — уехала?! — ужаснулся Рудаков. — Ну я сейчас… Я ж их расстреляю, эскулапы чёртовы…

Рванул сначала на сестринский пост, потом в ординаторскую. Глядя на его метания, я спросил у Миши:

— Чего это с ним?

— Внучку Радия Франковского зовут Мариной Каганер. Фамилия не то чтоб редкая, но и не частая.

От этой новости меня тоже слегка повело — впрочем, самую малость, не сравнить с Игорем. Давеча он жаловался на нервы… да, я могу его понять.

— Даже если это не совпадение, — сказал я, — с чего вдруг он крошит тут батон?

— Так пропала внучка. А в квартире вашего друга нашли её фотографию с надписью «Я тебе этого никогда не прощу». В конце — десяток восклицательных знаков. Почерк её, есть заключение эксперта.

— Она что, на подозрении?

— Ну а как иначе? В любом случае — объявлена в розыск. Вы её в лицо не знали?