Читать книгу "Вечерние новости - Артур Хейли"

По мнению Инсена, именно широкое знакомство с “ингредиентами” новостей и темами, которые интересуют простых людей, и позволяло ему судить о том, что следует давать в эфир, с большей компетентностью, чем Кроуфорду Слоуну, который часто рассуждал с элитарных позиций.

У Инсена была своя философия насчет миллионов телезрителей, которые смотрят “Вечерние новости на всю страну”. Большинство телезрителей, по его мнению, жаждет получить ответ на три основных вопроса: “Спокойно ли в мире? Могу ли я быть спокойным за свой дом и свою семью? Произошло ли сегодня что-то интересное?” И Инсен старался, чтобы “Новости” каждый вечер давали ответ прежде всего на эти вопросы.

"Устал я до смерти, – со злостью думал Инсен, – сражаться со Слоуном, державшимся позиции “Я – знаю – все – лучше – всех”, “Я – святее – самого – папы” при отборе новостей”. Поэтому завтра они выскажут друг другу все без обиняков: Инсен скажет то, что он сейчас по этому поводу думает, и плевал он на последствия.

А какие могут быть последствия? Ну, в прошлом, когда возникал спор между ведущим и ответственным за выпуск, побеждал неизменно ведущий, а выпускающему приходилось искать себе другую работу. Но сейчас многое стало меняться. Возник другой климат, да к тому же рано или поздно с чего-то все начинается, и ведущий может уйти, а выпускающий остаться.

Имея в виду такую возможность, Инсен несколько дней назад провел разведку и строго конфиденциально поговорил по телефону с Гарри Партриджем. Согласился бы Партридж, спросил Инсен, “уйти с холода”, обосноваться в Нью-Йорке и стать ведущим “Вечерних новостей на всю страну”? При желании Гарри способен был заставить себя слушать и вполне мог подойти для этой роли – он ведь не раз уже демонстрировал свои способности, замещая Слоуна, когда тот уходил в отпуск.

Реакцией Партриджа было изумление и неуверенность, но по крайней мере он не сказал “нет”. Кроуф Слоун, конечно, ничего не знал об этом разговоре.

Так или иначе, Инсен был уверен: хватит до бесконечности препираться со Слоуном – надо разрубить этот узел.

Глава 4

Было 19.40, когда Кроуфорд Слоун на “бьюике-сомерсет” выехал из гаража Си-би-эй. По обыкновению он взял машину Си-би-эй, которая полагалась ему по контракту, – он мог бы ехать с шофером, если бы захотел, но большую часть времени обходился без него. Свернув с Третьей авеню на Пятьдесят девятую улицу, он поехал на восток, в направлении шоссе Франклина Делано Рузвельта, продолжая думать о только что окончившейся передаче.

Сначала он думал об Инсене, а потом решил выбросить все мысли о нем до завтра. Слоун нимало не сомневался в своей способности справиться с Инсеном и помочь его передвинуть – возможно, в кресло вице-президента компании, что, несмотря на звучный титул, будет понижением по сравнению с работой в “Вечерних новостях на всю страну”. Слоуну ни на минуту не приходило в голову, что может произойти обратное. Если бы кто-то высказал такое предположение, он бы только рассмеялся. Он стал думать о Гарри Партридже. Для Партриджа, вынужден был признать Слоун, этот наскоро сработанный, но превосходный репортаж из Далласа был еще одной ступенькой в его и без того успешной профессиональной карьере. Слоун нашел Партриджа в аэропорту по телефону и поздравил с успехом, попросив передать поздравления Рите, Миню и О'Харе. Это была естественная благодарность со стороны ведущего – так сказать, noblesse oblige , – хотя в отношении Партриджа Слоун сделал это без великого восторга. Поэтому в речи Слоуна чувствовалась напряженность, как это бывало в разговорах с ним. Партридж же был абсолютно раскован, хотя голос у него и звучал устало.

Сейчас, мчась в машине и находясь наедине с собой, Слоун совершенно честно спросил себя: “Как я все-таки отношусь к Гарри Партриджу?” И со всей честностью ответил:

"При нем я не чувствую себя в безопасности”.

И вопрос, и ответ имели свое объяснение в недавнем прошлом.

Эти двое знали друг друга свыше двадцати лет – столько времени они работали в “Новостях” Си-би-эй, почти одновременно поступив на службу. Карьера у обоих с самого начала складывалась успешно, но по характеру они были совсем разные.

Слоун был педантичный, требовательный, безупречный в одежде и речи; он любил власть и, естественно, пользовался ею. Младшие сотрудники, обращаясь к нему, говорили “сэр” и пропускали в дверях впереди себя. С малознакомыми людьми он склонен был держаться холодно и суховато, но его острый ум все подмечал – как сказанное, так и оставшееся в подтексте.

Партридж же, наоборот, был со всеми запанибрата, ходил в мятой одежде, обожал старые твидовые пиджаки и редко надевал костюм. Он умел располагать к себе, держался со всеми как равный, отчего людям всегда было с ним легко; нередко создавалось впечатление, что он ничем не дорожит, хотя это было с его стороны уловкой. В своей журналистской карьере Партридж довольно рано понял, что сможет выяснить куда больше, если не будет изображать из себя важную “шишку” и обнаруживать свой удивительно острый ум.

Разными были эти двое и по происхождению.

Кроуфорд Слоун был выходцем из кливлендской семьи среднего достатка и первую стажировку на телевидении прошел в Кливленде. А Гарри Партридж прошел школу в Отделе новостей Си-би-эс в Торонто, а до того работал диктором – читал “Новости” и погоду на маленьких радио– и телестанциях в Западной Канаде. Родился он в провинции Альберта, недалеко от Калгари, в селении под названием Де-Уинтон, где у его отца была ферма.

Слоун окончил Колумбийский университет. А Партридж не окончил даже средней школы, но, работая в мире новостей, быстро получил образование.

Долгое время на Си-би-эй их карьеры развивались параллельно – в результате на них стали смотреть как на соперников. Сам Слоун тоже считал Партриджа соперником, даже представлявшим опасность его продвижению вперед. Он, правда, не был уверен, считал ли так Партридж, Особенно сильное соперничество возникло между ними, когда оба вели репортажи с полей войны во Вьетнаме. Телестанция послала их туда в конце 1967 года – предполагалось, что они будут работать вместе, и в известном смысле так оно и было. Правда, Слоун смотрел на войну лишь как на бесценную возможность продвинуться по службе – уже тогда он явно нацеливался на место ведущего “Вечерних новостей на всю страну”.

Слоун знал, что весьма существенную роль в этом продвижении могло сыграть возможно более частое появление на экране в “Вечерних новостях”. Поэтому вскоре после прибытия в Сайгон он решил не слишком удаляться от “Восточного Пентагона” – штаб-квартиры военного командования США во Вьетнаме, находившейся на воздушной базе в пяти милях от Сайгона.

Даже после стольких лет Слоун хорошо помнил разговор, который произошел однажды между ним и Партриджем.

– Кроуф, – заметил тот, – ты никогда не поймешь ничего в этой войне, если будешь только ходить в сайгонский Цирк или околачиваться в “Каравелле”.

"Цирком” пресса прозвала пресс-конференции, устраиваемые военными, а “Каравеллой” – отель, в бассейне которого любили плавать корреспонденты-международники, старшие офицеры и сотрудники американского посольства.