Читать книгу "Потерянная Библия - Игорь Берглер"

— Ждала вас.

— Неплохая попытка. Но я спрашивал о том, что вы делаете в этой стране, в этом городе, в этом баре.

— Я тоже задаюсь таким вопросом. — Отпив еще колы, Криста произнесла: — Ваша очередь. Вы не обо всем упомянули. Что насчет остального?

— Что ж, выдавленные глаза, вырезанный язык и отрезанные уши. Это отсылка к знаменитым японским статуэткам, трем обезьянам: Мидзару, Кикадзару и Ивадзару. Одна закрывает уши, потому что ничего не слышит. Вторая закрывает глаза, показывая, что ничего не видит, а третья — рот, чтобы ни звука не сорвалось с ее губ. Не слышу зла, не вижу зла, не говорю зла. Еще они известны как три мудрые обезьяны — за свою осторожность, еще как три мистические обезьяны, или…

— Или они хранят омерту, — перебила его Криста.

— Да. У обезьян также есть другие имена. Вы не хотите их услышать?

Но, увлеченная собственными мыслями, Криста продолжала:

— Я говорю о законе молчания, распространенном среди членов мафии на острове Сицилия.

— Да, но изначально его придумали не они. Калабрийцы и корсиканцы тоже угрожали смертью проговорившимся. И не будем забывать о нью-йоркской мафии, точнее, мафиях.

— Итак, суть вот в чем: не говори, что знаешь, никоим образом. Прямая угроза.

— И вы предполагаете, что угрожают мне?

— Послание оставили вам.

— Мне? Даже с учетом того, что причина моего пребывания здесь — тайна за семью печатями, откуда сотворивший это зверство знал, что вы позвоните мне и я приму приглашение?

— Он прекрасно знал это, как и я.

— Ах! Думаете, что знаете меня… Вам ничего обо мне не известно, за исключением каких-то крох общедоступной информации.

— Я знала, что вы примете это приглашение. Кроме того, офицеры, сопровождавшие меня, были готовы арестовать вас.

— И вызвать дипломатический скандал? Сомневаюсь. Но допустим, это так. Мы нарушили некоторые правила игры, а это всегда плохо. Моя очередь спрашивать. Я хочу, чтобы вы рассказали все, что знаете обо мне.

Криста хотела было возразить и держаться своей изначальной линии поведения, но потом решила, что гораздо выгоднее будет ответить, а затем спросить о самой интересной детали — о демоне. Она знала, откуда он взялся, но не имела ни малейшего понятия, какой у него смысл во всем этом контексте. Демон появился там неспроста. Было что-то еще, ускользавшее от нее.

— Ладно, — произнесла она. — Если коротко, вы из рода убежденных принстонцев — семейная традиция. Ваш дед был ведущим авторитетом по вопросам формальной логики, математиком мирового класса, сделавшим огромный вклад в развитие прагматики. Несмотря на то, что отец ваш был не настолько выдающимся ученым, он тоже стал профессором математики в университете. С этой точки зрения вы больше похожи на своего деда. Возможно, именно поэтому у вас довольно прохладные отношения с отцом. Возможно, поэтому вы не посещаете замок, где жили вплоть до двадцатилетнего возраста. Чтобы увидеться с вами, отцу приходится приезжать к вам или встречаться с вами где-то в городе. Вас растил дед, посвящая в точные науки. Он стимулировал развитие вашего разума, заставляя решать логические задачи, а также учил вас рукопашному бою. Он пробудил у вас страсть к оружию, но расстроился, когда вы предпочли огнестрел мечам. У вас есть впечатляющая коллекция книг, однако она является плодом не столько ваших трудов, сколько трудов вашего деда, и две коллекции оружия — мечи и револьверы самых разных периодов истории. Вообще-то вы терпеть не можете пистолеты — слишком много пуль, слишком просты в использовании. Вы всегда выбираете револьвер: шесть пуль, и к тому же тяжелых. Вы перескочили через три класса в средней школе и закончили Принстон в двадцать лет. Что еще? Три докторских степени в двадцать шесть лет. Вам предлагали кафедру в Принстоне, но вы отказались. Математика так и не стала вашей страстью, какой она была для вашего отца. В этом вы похожи на деда. Вам хотелось приключений, хотелось зарабатывать деньги. Вы обратились к гуманитарным наукам, а именно философии и истории, к которым питал великую любовь и ваш дед. У меня где-то записано число, но, строго говоря, количество ваших статей просто поражает. На данный момент вы стали автором четырнадцати книг, удивительных, инновационных, все на разную тематику. Вам захотелось заняться политикой. Вы написали сенсационную книгу о пропаганде и цинично применили ее идеи в ходе шести сенаторских гонок и одной президентской кампании. Вам всякий раз удавалось забрать все ставки, но под конец политики уже сидели у вас в печенках. Они поглощали вас. Люди называли вас профессором, но вам не хотелось, чтобы вас ассоциировали с университетом, — ужасное предательство семейной традиции. Итак, вы — приглашенный профессор, постоянно перемещаетесь с места на место, рассказываете о чем-то новом. Наиболее ловкий ваш ход — открытие того, что пресса называет «самым охраняемым секретом Авраама Линкольна». А потом случилась эта история с Ричардом Третьим… Вас стали называть «великим детективом от культурологии». По какой-то причине вам не сидится на месте. Это ваша самая большая слабость, наряду с коллекционированием. У вас появляются взаимоотношения с вещами. Если кто-то увидит, как вы прикасаетесь к своим приобретениям или говорите с ними, то решит, что вы спятили. Возможно, так и есть. Вы любите женщин почти патологической любовью, хоть и не настолько безумны, чтобы рисовать звездочки на фюзеляже. Большинство из них вы подбираете в отелях вроде этого. А теперь давайте поговорим о демоне. — Криста даже слегка запыхалась, извергая этот поток слов. Она желала не столько произвести впечатление на собеседника, сколько добраться до того, что было для нее важнее всего.

С интересом наблюдая за ней, Чарльз отметил, что теперь Криста нравится ему еще больше. Не потому, что она хорошо отзывалась о нем или изучала его так внимательно, а потому, что говорила со страстью, которую он никогда бы не заподозрил за ее маской неприступности. В ожидании ее реакции он затянул сеть.

— Все, что вы сказали, — информация, которая находится в общем доступе, по крайней мере отчасти, за исключением отношения к вещам. Скажите мне что-то оригинальное, что-то, чего нет в печати, что-то, чего никто никогда обо мне не говорил.

— Я знаю, что вы здесь не ради конференции. — Криста снова переключилась на высокую передачу.

— Нет? А зачем же?

— Хватит глупостей. Расскажите мне о демоне, прошу вас.

— Ах, о демоне…

Глава 12

Интерпол не похож на обычную полицию. Это всего лишь база данных, создаваемая различными аналитиками и следователями. Его команда оперативников оказывает поддержку исключительно в вопросах логистики. Эта организация не арестовывает преступников. Она играет роль моста между различными правоохранительными агентствами по всему миру. Если преступник покидает страну, Интерпол устанавливает связь между властями разных держав, собирает, централизует и интерпретирует данные со всего мира. Его агенты подключаются при наличии юридических барьеров, языковых проблем или ограниченной возможности для сбора информации — всего, что мешает национальным правоохранителям решать проблемы самостоятельно.