Читать книгу "Наших бьют! Кровавый спорт, американская доктрина и водоворот тупости - Хантер С. Томпсон"

Раздражение против Брента Мусбургера сидит во мне, как заноза в заднице, уже много лет — еще с начала 1980-х, когда он, комментируя финал НБА для Си-би-эс, употреблял слово «даунтаун» применительно к баскетбольному броску.

Мусбургер раз и навсегда изменил язык спортивной журналистики, когда выдал в эфире идиотское замечание о том, что любой баскетбольный игрок, совершающий дальний трехочковый бросок, кидает из даунтауна. (Баскетбольный комментатор из «Селтикс» Джонни Мост мог ляпнуть про даунтаун еще в 1960-е, но только Мусбургер догадался сделать это бредовое определение термином.)

Мне до сих пор снится, как он несет эту дикую чушь всякий раз, когда Нейт Макмиллан или Деннис Джонсон забрасывают очередной трехочковый.

«Бросок из даунтауна, — вопит Брент, — и еще один из даунтауна!»

Я и сейчас впадаю в бешенство, когда кто-то из идиотов-комментаторов выдает нечто подобное. Это словечко было подхвачено всеми этими слабоумными и стало звучать каждый вечер в течение всего сезона. Оно вошло в их лексикон, и теперь это так просто не исправить. В спортивных залах и на стадионах по всей Америке и даже в Греции или Корее — словом, везде, где играют в баскетбол — обязательно найдется осел, который завопит: «Из даунтауна! Еще один трехочковый! Это великая страна, не правда ли?!»

Каждый такой вопль — это проклятие Мусбургера, поразившее мир спортивной журналистики.

Выражение «отправиться в даунтаун» имеет много значений (от пойти на работу на Уолл-стрит, 66 в Нью-Йорке до анального изнасилования в «Алькатрасе»), но в любом случае речь идет о бойком месте, неважно, хорошем или плохом. Словарь американского сленга поясняет, что это значит отправиться туда, «где происходит какое-то действие» — в шумное, людное место, где много перекрестков, высотных зданий и незнакомого народа.

Нам всем знакомо это бойкое место. Мы видим его каждый вечер по ESPN — на баскетбольной площадке «Бостон-гарден».[29] Да, это то небольшое по площади место, где во время крупных матчей высоченные тупые мужики отчаянно молотят друг друга, как взбесившиеся отморозки. Они называют это борьбой за подбор мяча.

Даунтаун — то место, где ты зарабатываешь победные очки, и оно находится не где-то там, в пустующем углу площадки, где почти никого нет и ничего не происходит. Ты не сделаешь длинный бросок в прыжке из даунтауна, ты сделаешь его в даунтауне. На самом деле определение «забить в даунтауне» означает подобраться к корзине в толпе пытающихся раздавить тебя двухметровых громил — как это сделал Аллен Айверсон, когда прорвался через Робинсона и Данкана — и в прыжке забросить мяч над их головами. «Думать по-другому» означает мыслить как бейсбольный комментатор или как Брент Мусбургер.

Он просто чертов мерзавец, ясное дело. На прошлой неделе я видел его в «Супердоуме»[30]. Он ошивался с какими-то детьми на игре «Сэйнтс» против «Рэмс» и вел себя как мистер Роджерс[31]. Само по себе это не ужасно, но действует на нервы, тем более если ты уже набрался.

А до этого я видел Брента в ресторане отеля Caesar’s Palace в Вегасе. Я обедал там в компании своего старого друга Джимми Грека[32] и каких-то телок, которые, по их словам, путешествовали с Бобом Арумом, знаменитым боксерским промоутером. Мусбургер подошел к нашему столику и начал поносить Грека за то, что Джимми когда-то сказал о нем. До этого мы с Греком очень неплохо проводили время, впрочем, как и всегда, так что мне пришлось спровадить Брента ко всем чертям.

— Чего этому бездельнику неймется? — спрашивал Джимми. — Он ведет себя так всякий раз, когда околачивается рядом с Чемпионом. Придется прибить его.

Он уже подал знак метрдотелю, но одна из женщин остановила его.

Позже тем вечером какой-то фанат Сонни Листона[33] зарезал мужика на парковочной стоянке.

Возвращаясь к теме, можно сказать, что даунтаун всегда был там, где оказывался Мохаммед Али, и так продолжается и по сей день: я видел его в компании мэра на Таймс-сквер в канун Нового года. Вокруг Чемпиона всегда собирается толпа.

1 января 2001 года

Жестокое надувательство в тренерском бизнесе

Сегодня вечером у меня отвратительное настроение, так что буду краток. Да мне просто придется быть кратким, потому что я едва различаю страницу, над которой работаю. Мой левый глаз затек, а рот настолько перекошен, что, разговаривая, я шепелявлю и брызжу слюной. Мой телефон разрывается от звонков, но я не могу ответить, а футбольные матчи не вызывают у меня никакого интереса.

В пятницу (или это был четверг, или суббота) меня укусил в щеку коричневый паук-отшельник, и мое лицо раздуло, как рыбу-еж. Глаза — как щелочки, а носа вообще не видно. Короче, я обезображен, и мой юмор вконец почернел.

Жизнь стала гнусной, но по крайней мере у меня появилось время поразмышлять, побрюзжать и заглянуть в свой магический кристалл, чтобы узнать о смысле жизни в этом поганом 2001 году.

Оставшаяся часть года будет отмечена тремя тенденциями — или направлениями, явлениями, эпидемиями, прихотями, модными заморочками и неотвратимыми реалиями — огромными сиськами, тощими бумажниками и всепоглощающим страхом перед сборщиками долгов. Именно эти движущие силы будут определять все, что случится в 2001 году. Это все, что вы знаете, и все, что вам нужно знать.

Люди шутят, что голые телки скоро будут читать новости на ТВ, но в этом есть лишь доля шутки — и так в скором времени и будет, хорошо это или плохо. Голые телки заполонили уже почти все в телевизоре — от ситкомов и идущей в прайм-тайм рекламы Miller Lite и Magnavox до дурацких оргий Playboy на рассвете. Так чем хуже новости, или прогноз погоды, или спортивные программы?

Чтобы понять, что происходит, не нужен ни магический кристалл, ни укус ядовитого паука. Достаточно почитать газеты или посмотреть телевизор, чтобы заметить, что фондовые биржи сотрясаются, а на каждом углу предлагают «быстрое увеличение груди». Сиськи Бритни Спирс — самая горячая тема в интернет-чатах по всему миру. Производители имплантатов из кожи вон лезут, чтобы установить в этом году рекорд продаж, и к следующему Рождеству фабрика Санта-Клауса будет выглядеть совсем не так, как раньше: никаких тебе больше глупых игрушек, велосипедов и кукол Барби.