Читать книгу "Во имя любви - Анна Кэмпбелл"

Ему очень хотелось согласиться – хотя бы для того, чтобы освободиться от своего сумасбродного влечения к Пенелопе. Однако внутренний голос продолжал возмущенно восклицать: «Это же малышка Пен! Девчонка с растрепанными волосами и торчащими из-под грязного платья костлявыми коленками! Как ты можешь потерять голову от Пенелопы Торн?»

– Ты непременно попадешь в беду, если будешь настолько беззаботна, что возьмешь в качестве сопровождающего лишь этого ни на что не годного кучера, – проговорил герцог.

Глаза его собеседницы превратились в черные льдинки.

– Я не должна перед тобой извиняться или что-то объяснять. – Пен развернулась, собираясь уйти. – Приятного вечера, ваша светлость.

Кэм вскочил на ноги.

– Нет, подожди!

Он схватил Пенелопу за руку. В юности он прикасался к ней сотни раз, но сейчас… Исходившее от Пен тепло дрожью прокатилось по его телу, и Кэм тотчас же понял, что это была настоящая катастрофа. Он попытался представить себе лицо леди Марианны, но вместо ее холодной красоты увидел лишь черные как у цыганки волосы и горящие дерзостью глаза.

– Отпусти меня, Кэм, – тихо сказала Пенелопа.

– Даешь слово, что не сбежишь? – Герцог пристально взглянул на нее.

– Снег завалил дороги к северу отсюда, и я не удивлюсь, если дороги и в южном направлении тоже занесены.

– Стало быть, мы заперты в этом Богом забытом заведении, не так ли, Пен?

Она взглянула на него, прищурившись.

– Совершенно верно, ваша светлость. – Накинув на себя плащ – с таким видом, словно он был подбит мехом горностая, – Пенелопа Торн вышла из кухни. Спину же при этом держала прямо и покачивала бедрами с такой чувственной дерзостью, что сердце Кэмдена едва не выскочило из груди.

Черт бы ее побрал!

Глава 4

Олдхейвен-Хаус, Лондон, февраль 1828 года

Затянувшись последний раз, Гарри Торн поморщился и отшвырнул окурок в обрамлявшие террасу кусты. Ему ужасно не нравилось, что среди молодых повес, с которыми он водил компанию, курение вошло в моду.

Впрочем, в последнее время Гарри вообще мало что нравилось. Меланхолия его появилась после смерти старшего брата Питера; полная всевозможных утех жизнь двадцатитрехлетнего молодого аристократа, не обремененного никакими обязательствами, утратила свою былую привлекательность.

К тому же депрессию усугубляло чувство вины. Проклятье! Если бы он знал о проблемах Питера, то непременно бросился бы на помощь. Но Питер ни с кем не делился. И все же невероятно трудно смириться с тем обстоятельством, что его брат испустил последний вздох в полном одиночестве, в чужой стране, а он, Гарри, даже не смог с ним попрощаться.

Молодой человек покинул бальный зал и вышел в утопавший в темноте сад. Звуки скрипок, наигрывавших последний вальс, постепенно стихали, пока не превратились в едва слышный струнный шепот.

Где-то здесь его ждала леди Вера Стэндиш, решившаяся, наконец, подарить ему свое округлое очарование, – если, конечно, Гарри правильно понял ее многозначительные взгляды. Но она бросила ему вызов, предложив отыскать ее в саду. И Гарри – после месяцев настойчивых преследований – оставалось лишь надеяться, что она пряталась не слишком тщательно. Только вот перспектива исследовать достойные восхищения прелести леди Веры не помогала справиться с унынием.

С такими мыслями Гарри подошел к дальней стене сада. Заслышав шорох, он обернулся, пытаясь почувствовать хоть какое-то возбуждение…

А потом вдруг раздался совершенно неожиданный звук, и звук этот напоминал… тихие всхлипывания? О, конечно же это была не леди Вера.

Гарри попятился, дабы не нарушать уединение тех, кто, возможно, прятался в кустах. Но тут вдруг снова послышались всхлипывания, а потом – и рыдания.

Гарри отступил еще на несколько шагов. В конце концов, какое ему дело до тех, кто плакал в одиночестве? К тому же… Если уж вспоминать о леди Вере, – то, может быть, она найдет себе более преданного поклонника? Ведь всем известно, что терпение – не ее добродетель. И это, возможно, было бы к лучшему.

Гарри шумно споткнулся о камень, и в саду воцарилась тишина. Но кем бы ни была прятавшаяся в кустах женщина, она поняла, что ее плач был услышан.

И тут Гарри вдруг понял, что не может оставить человека в беде – любого, пусть даже и незнакомого. Тихо вздохнув, он направился к заросшей падубом нише. Пробираясь сквозь колючие заросли, он не мог не вспомнить сказку о принце, спешившем пробудить ото сна Спящую Красавицу.

– Прошу вас, не подходите ближе, – внезапно раздался тихий прерывистый шепот всего лишь в нескольких шагах от него.

– Слишком поздно, – пробормотал Гарри, вырвавшись, наконец, из кустов на уединенную полянку.

Его глаза уже привыкли к темноте, поэтому он сразу же различил девушку в светлом платье, сидевшую на деревянной скамье.

– Уходите, – прошептала она.

Гарри не видел ее лица, но, судя по голосу, она была очень юна. Девушка теребила в руках кружевной платок.

– С вами все в порядке? – спросил Гарри.

– Да, в полном, – ответила она, отпрянув.

Ну, вот… Он спросил. А она ответила. Значит, все хорошо. И, следовательно, теперь можно отправляться на поиски леди Веры.

– Почему вы плачете? – спросил Гарри.

– Я не плачу, – ответила девушка, дрожь в ее голосе свидетельствовала об обратном.

– А мне кажется, что плачете.

– Я всего лишь… простудилась, – пробормотала незнакомка.

– В таком случае, вам не следует сидеть на холоде, – резонно заметил Гарри.

– А вам не следует разговаривать с незнакомыми женщинами, которым вас не представили, – последовал столь же резонный ответ.

Заявление незнакомки заинтриговало Гарри. Секунду-другую помолчав, он спросил:

– Значит, вы такая, мисс…

– Какая же? – резко перебила девушка.

Гарри невольно улыбнулся:

– Для меня – незнакомая.

Тут девушка поднялась со скамьи, и полная луна выбрала именно этот момент для того, чтобы выглянуть из-за туч и дать Гарри возможность рассмотреть эту невероятно расстроенную девицу.

Бросив на нее взгляд, он почувствовал себя так, будто кто-то вдруг с силой ударил его в «солнечное сплетение». Но как, черт возьми, ему удалось не встречаться с ней до сего момента?! Неужели он так сосредоточился на этой фальшивке Вере Стэндиш, что не заметил настоящего золотого слитка?!

– Я не незнакомка, – ответила девушка, окинув Гарри взглядом своих огромных глаз, выделявшихся на изящном личике, обрамленном густой копной золотистых волос. – Но я начинаю думать, что незнакомец – это вы.

Девица была столь хороша, что Гарри не сразу нашелся с ответом. Наконец, улыбнувшись, он спросил: