Читать книгу "Палач - Дэниел Коул"

Они подошли к еще одной бронированной двери, за которой, когда Дэвис произнес пароль, оказалась зона отдыха, пугающе пустая.

– А как ведет себя Масс в роли заключенного? – спросила Кертис тоном, в котором чувствовался неподдельный интерес.

– Образцово. Если бы они все себя так вели… Розенталь! – крикнул он молодому человеку в дальнем конце поля для игры в мини-футбол, который побежал к ним, скользя на льду. – В чем дело?

– В третьем блоке опять драка, сэр, – запыхавшись, ответил парень.

Шнурок на его ботинке развязался и теперь волочился по полу.

Начальник тюрьмы вздохнул.

– Боюсь, вам придется меня извинить, – сказал им Дэвис, – на этой неделе к нам поступила новая партия заключенных, а когда они меряются со стариками силами и устанавливают свой порядок, всегда поначалу возникают проблемы. К Массу вас проводит Розенталь.

– К Массу, сэр? – Полученный приказ явно не вызвал энтузиазма у надзирателя. – Да, конечно.

Начальник тюрьмы поспешно удалился, а новый конвоир повел их в тюрьму в тюрьме, окруженную собственными стенами и ограждениями. Подойдя к воротам первого периметра безопасности, Розенталь стал яростно шарить по карманам, как будто что-то потерял, и хотел уже развернуться, но Руш похлопал его по плечу и протянул пластиковую карту.

– Вы уронили ее вон там, – дружелюбно сказал он.

– Спасибо. Босс бы меня убил в прямом смысле слова, если бы я ее опять потерял…

– Если бы его не опередил один из сбежавших массовых убийц, которых вы должны охранять, – заметила Бакстер, так что молодой человек тут же сделался пунцовым от смущения.

– Простите, – сказал он и открыл зажужжавшую дверь только для того, чтобы подвергнуть их череде новых проверок и обысков.

Он объяснил, что крыло усиленного режима разбито на несколько «отростков» по двенадцать одиночных камер каждый. Надзирателям разрешалось работать здесь не больше трех лет, после чего их переводили на обычный режим.

Внутри их встретили бежевые стены и двери, терракотового цвета полы и лабиринт ржаво-красных ограждений, ворот и лестниц. Над их головами в проходах были растянуты сетки, провисшие в центре от мусора.

Поскольку все заключенные сидели по своим камерам, в здании царила неестественная тишина. Розенталь передал гостей другому надзирателю, и тот проводил их в комнату на первом этаже, где их ждала неряшливо одетая женщина средних лет. Ее представили как специалиста по языку жестов, после чего охранник зачитал им всем известные правила и, наконец, открыл замок.

– Помните, если вам что-то понадобится, я буду за дверью, – дважды подчеркнул он, толкнул тяжеленную створку, и они увидели внушительную фигуру человека, сидевшего к ним спиной.

Бакстер нутром почувствовала, как нервничают охранники в присутствии их самого прославленного заключенного. От металлического стола к наручникам Масса тянулась длинная цепь, дальше она спускалась вниз по синему комбинезону и соединялась с кандалами, приковывавшими его к бетонному полу.

Когда они вошли в камеру, он даже не повернулся, оставляя их любоваться глубокими шрамами на его затылке, лишь дернул головой и втянул воздух, вдыхая их запах.

Женщины нервно переглянулись, в то время как Руш сел, самоотверженно выбрав место как можно ближе к подозреваемому.

Несмотря на цепи, не позволяющие покинуть камеру, не он, а Бакстер почувствовала себя в ловушке, когда за ними закрылась тяжелая дверь и она села напротив человека, который хоть и был лишен свободы, но по-прежнему представлял для нее угрозу.

Когда Масс увидел, как она оглядывает камеру, старательно избегая встречаться с ним взглядом, на его обезображенном лице проступила косая ухмылка.

Глава 5

Среда, 9 декабря 2015 года,

11 часов 22 минуты утра

– Я же говорила вам, что это пустая трата времени, – вздохнула Бакстер, когда они вышли во внутренний дворик крыла усиленного режима.

Во время получасового монолога Кертис Масс не предпринял ни малейшей попытки ответить хотя бы на один ее вопрос. У Эмили было такое ощущение, что она была в зоопарке и смотрела на какое-то животное в клетке – от злодея осталось одно лишь имя, порабощенная, сломленная тень чудовища-садиста, до сих пор заставлявшего ее вскакивать по ночам, питавшаяся жалкими остатками печальной репутации, которой он больше не соответствовал.

Волк уничтожил его раз и навсегда – тело и душу.

Она не могла сказать наверняка, почему он то и дело поглядывал на нее, – то ли знал, что она совершила, то ли просто понимал, что перед ним женщина, прославившаяся после его ареста. Так или иначе, она была рада, что все уже позади.

Розенталь поджидал их в «пузыре», зоне безопасности для персонала в дальнем конце блока. Теперь он уже шел им навстречу.

– Нам надо будет тщательно обыскать камеру Масса, – сказала Кертис.

На лице надзирателя, совсем еще неопытного, отразилось замешательство.

– Я… э-э-э… а начальник тюрьмы в курсе?

– Вы шутите? – в отчаянии спросила Бакстер.

– Я хочу выразить согласие с Бакстер в этом вопросе, – сказал Руш, – хотя и в более вежливых выражениях. Масс не имеет к нашему делу никакого отношения. Мы могли бы направить усилия на что-нибудь более полезное.

– Исходя из того, что мы только что увидели, я разделяю ваше мнение, – дипломатично начала Кертис, – но мы обязаны следовать строгому протоколу, и я не уеду отсюда до тех пор, пока мы не исключим малейшую возможность того, что Масс причастен к новым убийствам.

Потом повернулась к Розенталю и сказала:

– В камеру Масса… пожалуйста.

Доминик Баррелл, которого другие заключенные и надзиратели больше знали как Хвастуна, оказался в тюрьме после того, как избил до смерти совершенно незнакомого человека только за то, что тот на него «странно» посмотрел. Большую часть своего срока он отсидел в первом блоке, однако недавно, совершив два нападения на надзирателей, ничем не спровоцированных с их стороны, был переведен на строгий режим. С учетом его репутации и увлечения бодибилдингом, превратившегося в навязчивую страсть, его по возможности старались избегать, несмотря на невзрачную фигуру и 167 сантиметров роста.

Сидя на своих нарах, он увидел, что в пустую камеру Масса, располагавшуюся аккурат напротив его собственной, в сопровождении охраны вошли три человека. Когда они начали обыскивать помещение два на три метра, он совершенно утратил к ним интерес и продолжил разрезать свой матрац на длинные полоски ткани при помощи острой как бритва пластмасски, отломанной от какой-то упаковки.

Услышав, что надзиратели открыли дверь первой камеры, чтобы построить заключенных на ланч, он перевернул матрац и намотал длинную отпоротую полоску ткани на талию, спрятав ее под одеждой. Выйдя на галерею, Хвастун увидел, что от стоявшего впереди Масса его отделял только один человек. Когда надзиратель отправился дальше, он оттолкнул стоявшего между ними заключенного, и тот, вероятно, зная о репутации Баррелла, безропотно отошел в сторону.