Читать книгу "Роботер - Алекс Лэмб"

Четверть века назад галатеанские учёные открыли «предел Нэг-Блэка» – фундаментальное ограничение мощности и миниатюризации. Любая молекулярная технология при определенном уровне распадалась на протеины и становилась бесполезной. Предел положил конец человеческим мечтам о миниатюризации техники, и заодно о величайшей мечте Галатеи: лёгкому терраформированию.

Оно оказалось исключительно трудным. Первые поселенцы запустили процесс, который уже нельзя было останавливать. Печальный опыт убедил: если закрыть работы, атмосфера далеко не сразу вернётся в исходное состояние. Последует эпоха жутких ураганов. Придётся эвакуировать всю планету.

Оттого пришлось вернуться к знакомой проверенной технологии, позволившей отправиться к звёздам и заселить планеты: к робототехнике. Но роботы были велики и неуклюжи, их требовалось много, и возникла потребность координировать тысячи машин, работающих одновременно, задействованных в самом сложном и затратном проекте человеческой истории. Нормальные люди не справились бы – и потому галатеане вывели новую породу людей. И Уилла в том числе.

Обучая и воспитывая роботеров, им внушали, что они спасители планеты. Но, по опыту Уилла, относились к ним не совсем так. Один из самых стойких предрассудков человеческого общества – предубеждение против социально ущербных людей. Уилл всю жизнь упирался в него. Как только люди узнавали, что Уилл – роботер, отношение менялось раз и навсегда – и не важно, что он вполне мог уживаться с нормальными людьми. Они начинали разговаривать медленней, громче, глядели сверху вниз. Ведь их модификации были личными, оплаченными из своего кармана, а модификации Уилла – дешёвый государственный стандарт. Франц – типичный пример подобного высокомерия.

Наконец пришло сообщение:

«Коммандер Рис-Нойес ожидает вас».

Уилл встал и заставил себя идти к лифту. К горлу подкатил тошный ком. Спустя тридцать секунд роботер стоял перед дверью высокого начальства.

Офис – необъятный пустой зал, занимающий весь верхний этаж. В углу – одинокий канцелярский стол с рабочей консолью и старомодным книжным шкафом. В другом углу – стол для совещаний, вокруг него – аккуратно придвинутые стулья. Между столами – огромный узорчатый золотистый ковёр. Кроме них, во всем зале только два предмета: мягкие коричневые кресла на балконе. В одном Роберт Рис-Нойес. Он любил, чтобы роботеры звали его «Боб». Обширный, мощный как медведь, Боб, всегда носивший одно и тоже: шорты и бледно-зелёную тенниску с эмблемой флота. Он часто улыбался и предпочитал дружеский, неофициальный разговор. Но сегодня Боб не улыбался.

– Привет, Уилл. Садись.

Он указал на пустое кресло.

Уилл собрался с духом и пошёл через золотистую мягкую пустыню.

Боб – добродушный, весёлый, благожелательный. И чертовски опасный человек. Наполовину офицер, наполовину психиатр, он заведовал всем, что во флоте касалось роботеров. Родители модифицировали его, усилив память и способность сопереживать. Боб хорошо использовал оба дара, приобретя энциклопедические познания в неврологии, психиатрии и истории роботеров. Как и большинство представителей среднего класса Галатеи, он был гениален.

Уилл подошёл, пожал протянутую руку. И не удержался, глянул в сторону. С балкона открывался фантастический вид: террасные сады походили на рисовые поля из земного исторического фильма.

– Уилл, да садись ты.

Роботер опустился в кресло. Как удобно. Нечеловечески уютно. Где-то на Галатее живёт гениальный дизайнер кресел.

Боб уселся, сложил руки, сцепил пальцы.

– Ладно, давай прямо к делу. Как я слышал, ты не подчинился своему эксперту и взялся менять СОП прямо в бою. Это правда?

– Да, сэр, – сухо подтвердил Уилл.

Боб махнул рукой.

– Не хочу слышать здесь никаких «сэр». Это между нами, ладно?

Уилл неохотно кивнул.

– Эксперт Лёнг, мягко говоря, на тебя разозлился. Он подал официальную жалобу и непрестанно ворчит с самого приземления. Говорит, не может работать с тобой. И не станет, так вот. Мол, если ты сомневался насчёт СОП, мог бы посоветоваться, а не лезть сам.

Уилл нахмурился. Когда, скажите на милость, было советоваться? Посреди битвы, когда счёт на секунды?

– Твой капитан тоже не шибко счастлив. По уставу Кляйн обязан доложить о нарушении приказа. Помимо устава, Кляйн не хочет больше слышать ни об этом деле, ни о тебе.

– Знаю, это звучит не слишком гуманно, но… – заговорил Уилл.

Боб поднял руку.

– Погоди, дай мне закончить. Хм, в общем, если посмотреть с другой стороны, твой отчёт подтверждает правильность твоего решения. Похоже, ты и в самом деле спас жизни всех на «Аслане» и «Фениксе», включая адмирала Брайанта. Он видел твою модель и лично вступился за тебя, прося о снисхождении.

Боб замолчал, чтобы лучше дошёл смысл сказанного. Уилл чуть не подпрыгнул. Сам адмирал! Надо же, как разлетелось известие. Значит, дела не так уж плохи!

И тут Боб вздохнул.

– Уилл, зачем ты завербовался во флот? – тихо спросил он.

– Конечно, чтобы помочь в войне с землянами, – тут же ответил Уилл и покраснел.

Правда, да, но не вся. Уилл завербовался ещё и потому, что ненавидел свою жизнь. Его родили для терраформирования, для борьбы с постоянно возникающими экологическими проблемами, для жизни в общежитиях роботеров и постоянного чтения отчетов памяти тех, с кем Уилл не мог и не хотел общаться. Спокойное, предсказуемое, душное существование.

Детская мечта: стать звёздным капитаном. Но Уиллу уже много раз говорили: работа капитана – не для роботеров. Даже если бы он умел понимать и организовывать людей, особые роботерское таланты отчаянно необходимы дома.

Но Уилл не бросил мечту. В свободное время он конструировал разумные, гибкие, способные к самосовершенствованию СОПы. Если уж нельзя стать обычным капитаном, отчего не создать команду искусственных разумов для корабля, который сможет пилотировать один роботер?

Амбициозным проектам помешала война. Законы занятости изменились. Уиллу уже исполнилось двадцать, и он сразу завербовался во флот – к большому огорчению родителей. Пятью годами позже роботеры не стали ближе к капитанскому креслу, но, по крайней мере, Уиллу не пришлось заниматься терраформированием.

– Уилл, ты – самый крутой из всех роботеров, которых я знаю, – сказал Боб и покачал головой. – Но ты же и самый упрямый. Со всех трёх кораблей, где ты служил, характеристики одинаковые: отлично работает, но не выполняет приказы.

– Я выполняю приказы. Но лишь разумные.

– Видишь? Вот оно, то самое. Разве ты не понимаешь, каким ненадёжным типом выглядишь? Твоя карьера висела на волоске. Надо было хотя бы проинформировать Франца. А ещё лучше и капитану скинуть сообщение. Меньше было бы паники. А если бы выяснилось, что ты зря затеял всю бучу, – конец твоей карьере во флоте.