Читать книгу "Братья Львиное Сердце - Астрид Линдгрен"

– Да, да, Юнатан! – кричал я. – Я иду! – снова крикнул я и вскочил с постели.

В темноте эхом отозвался чей-то крик. Это кричал Юнатан! В моём сне он кричал и звал меня на помощь. Я это знал. У меня в ушах ещё звенел этот крик. И мне захотелось прямо в эту минуту, тёмной ночью броситься искать его, где бы он ни был. Но скоро я понял, что это невозможно. Что мог сделать я, такой беспомощный? Я мог лишь снова лечь в постель. Меня била дрожь, и я чувствовал себя маленьким, растерянным, испуганным, одиноким, самым одиноким на свете.

Ненамного стало мне легче, когда наступило утро, а потом пришёл светлый, ясный день. Конечно, страшный сон как-то отдалился, потускнел, но крик Юнатана, его призыв о помощи не выходил у меня из головы. Мой брат звал меня – разве я не должен отправиться в путь и искать его?

Я сидел часами возле кроликов и думал, что мне делать. Мне не с кем было поговорить, не у кого спросить совета. К Софии я идти не мог, она бы меня не отпустила. Она ни за что не позволила бы мне ехать, не настолько она была глупа. Ведь то, что я задумал, было глупо, и я сам это понимал. И опасно. Опаснее и быть не могло. А ведь я совсем не храбрый.

Не знаю, как долго я сидел, прислонясь к стене конюшни, и рвал траву. Я сорвал все травинки до одной вокруг того места, где сидел. Но это я заметил уже потом, а не тогда, когда сидел и мучился, не зная, что делать. Часы шли, а я всё сидел и сидел. Может, я сидел бы там и до сих пор, если бы не вспомнил слова Юнатана, что иногда нужно решиться и на опасное дело, а не то ты не человек, а куча дерьма!

И тут я решился. Стукнув кулаком по клетке с кроликами так, что бедняги подпрыгнули, я сказал громко, чтобы уверить самого себя:

– Я сделаю это! Я сделаю это! Я вовсе не куча дерьма!

Ах, как мне стало легко, когда я принял решение!

– Я знаю, что поступаю правильно, – сказал я кроликам, ведь больше мне говорить было не с кем.

А как же кролики? Теперь они одичают. Я вытащил их из клетки, отнёс за калитку и показал им прекрасную зелёную Долину Вишен.

– По всей долине полно травы, – сказал я им, – и там сколько угодно кроликов, с которыми вы можете водиться. Мне думается, там вам будет гораздо лучше, чем в клетке, только берегитесь лисы и Хуберта.

Все три кролика, казалось, были немного удивлены. Они сделали несколько прыжков. Убедились, что они на свободе. А потом пустились наутёк и исчезли за зелёными холмами. Мол, поминай как звали!

Я стал торопливо собираться в дорогу. Приготовил всё, что нужно было взять с собой: одеяло, чтобы завернуться в него, когда буду спать, огниво, чтобы развести огонь, мешок, полный овса для Фьялара, и мешок с едой для меня самого. Да, у меня не было ничего, кроме хлеба, но это был самый вкусный хлеб на свете – лепёшки Софии. Она принесла их мне целую гору, и я набил ими мешок доверху. Этого мне хватит надолго, решил я, а когда хлеб кончится, буду есть траву, как кролики.

София собиралась принести мне суп на следующий день, но к тому времени я уже буду далеко. Бедной Софии придётся самой есть свой суп! Но я не хотел, чтобы она беспокоилась, куда я подевался. Я должен был предупредить её, но так, чтобы она не успела мне помешать.

Я взял из очага кусок угля и написал на стене большими чёрными буквами: «Кто-то звал меня во сне, и я отправляюсь далеко за горы искать его».

Я написал такую странную записку на тот случай, если не София, а кто-нибудь другой придёт в Рюттаргорден и станет шарить по углам. Чужой в ней ничего не поймёт, а София сразу догадается: я уехал искать Юнатана!

Я радовался, чувствуя себя в эту минуту по-настоящему сильным и храбрым, и даже напевал себе под нос: «Кто-то звал меня во сне, и я ищу его за дальними гора-а-а-ами». До чего же это здорово звучало! Я подумал, что обязательно расскажу об этом Юнатану при встрече.

Если я встречу его, пришло мне на ум позднее. А если не встречу?

И тут вся храбрость разом слетела с меня. Я снова стал кучей дерьма. И, как всегда, мне захотелось пойти к Фьялару, чтобы тут же увидеть его. Только он мог мне хоть немножко помочь, когда мне было грустно и страшно. Сколько раз я приходил к нему в стойло, когда мне было невмоготу оставаться одному! Стоило мне поглядеть в его умные глаза, похлопать его по тёплой спине, погладить его мягкую морду, как мне становилось легче. Без Фьялара я не выжил бы в ту пору, когда со мной не было Юнатана.

Я побежал в конюшню.

Но Фьялар в стойле был не один. С ним был Хуберт. Да, он стоял и поглаживал моего коня, а увидев меня, ухмыльнулся.

Сердце у меня сильно заколотилось.

«Это он предатель», – подумал я. Мне кажется, я давно его заподозрил, но теперь я был точно уверен. Хуберт был предателем, иначе к чему ему приходить в Рюттаргорден и шпионить здесь?

«Этот человек знает слишком много», – сказала тогда София, и Хуберт был этим человеком. Теперь я понял это.

А что именно он знал? Всё? Неужто он знал, что мы прячем в ларе с овсом? Я старался не показывать, как мне страшно.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я, храбрясь изо всех сил. – Что тебе нужно от Фьялара?

– Ничего, – ответил Хуберт, – я шёл к тебе и услышал конское ржание, а я люблю лошадей. Хорош твой Фьялар!

«Меня не проведёшь», – подумал я и спросил:

– А что тебе надо от меня?

– Хочу дать тебе вот это, – сказал он и протянул мне что-то, завёрнутое в белую тряпку. – Вчера вечером у тебя был такой печальный и голодный вид, я подумал: «Может, у них в Рюттаргордене кончилась еда, пока Юнатан охотится?»

Не зная, что и сказать и что делать, я растерянно пробормотал: «Спасибо». Но ведь не мог же я принять еду от предателя! Или всё-таки мог?

Я осторожно развернул тряпку. В ней был большой кусок сушёно-копчёной баранины, ну, как там она называется, форфиуль – баранья скрипка.

Мясо пахло замечательно. Мне захотелось тут же вонзить в него зубы. Хотя следовало вернуть это мясо Хуберту и послать его подальше.

Но я этого не сделал. Разбираться, кто предатель, было делом Софии. А я, я должен был делать вид, будто ничего не знаю и ничего не понимаю. К тому же мне очень хотелось взять это мясо, его так не хватало в моём мешке!

Хуберт продолжал стоять рядом с Фьяларом.

– Ты в самом деле хороший конь, почти такой же хороший, как моя Бленда.

– Бленда белая, – сказал я. – Тебе нравятся белые лошади?

– Я очень люблю белых лошадей, – ответил Хуберт.

«Тогда тебе, наверно, хочется получить их целый табун – пятнадцать!» – подумал я, но промолчал.