Читать книгу "Бунтарь. За вольную волю! - Юрий Корчевский"

– Пли!

Пушки грянули разом. Заряжены были свинцовым дробом, и эффект был ужасающим. На такой короткой дистанции поразило дробом всех – людей, коней. Некоторые кони ранены, бьются в конвульсиях. Два уцелевших всадника нахлёстывают коней, удаляясь от батареи.

– Заряжай дробом! – командует Михаил.

Споро работали пушкари. Да и как не торопиться, если от этого жизнь зависит не только чужая, но и своя. Ворвись конница на батарею, всех порубили бы. За стрельбой по коннице Михаил упустил ситуацию на поле боя. А она изменилась не в лучшую сторону для войск Болотникова. Скопин-Шуйский сосредоточил самые боеспособные полки в центре, ударом рассёк войско мятежников надвое. Казакам Муромца бы с тыла зайти, ситуацию опасную выправить, а конница изменника Ляпунова не даёт. Звон железа, пальба из пищалей, грохот пушек, крики ратников, вопли раненых, ржание лошадей, какофония звуков оглушающая.

Михаил с пушкарями дал ещё залп, а затем стрелять стало опасно, своих можно задеть. Войска поперемешались, у стрельцов форма одинаковая, не понять, где чьи. По ощущениям, бой шёл уже часа два-три, упорный, никто уступать не хотел. Перед бунтарями конечная цель похода – Москва, купола храмов видны. Кажется – ещё напор и ворвутся мятежники в богатый город. О! Славно пограбить можно! Из всех городов того времени столица самый зажиточный город, а уж золотые купола храмов буквально затмевали разум своим блеском. Для царских войск Москва, с её Кремлём, как оплот, как знамя, символ. Здесь царь, митрополит Гермоген, а главное – семьи стрельцов и дворян, самое дорогое сердцу воина. Если многие города и губернии сдавались Болотникову без боя или даже поддерживали, то Москва стояла. Здесь уже видели Лжедмитрия первого с его поляками, попытками насадить чуждую веру – католицизм. И видеть Лжедмитрия второго столица решительно не желала.

Обе стороны несли потери, каждая яростно дралась, обе жаждали победы. От неё зависело многое. Не за царя дрались войска Шуйского, за веру христианскую, привычный уклад жизни, за семьи. У мятежников мотивация другая – земли крестьянам, возможность быстро разбогатеть на грабежах. И всё пока эфемерное, в обещаниях. Болотников грамоту от царевича Дмитрия показывал, но самого Дмитрия никто в войске не видел. А для селянина важно увидеть лично, руками пощупать, у крестьян психология такая.

Московские воеводы опытнее, где слабину видят, бросают подмогу, маневрируют полками удачно и своевременно. Болотников и его воеводы уступали москвичам, да ещё выучка и дисциплина в войске бунтовщиков хромали. Постепенно москвичи теснить стали, что на флангах, что в центре. Войско Болотникова сопротивлялось, но вынуждено было пятиться, отходить, а потом и вовсе побежало. Это была первая победа Шуйского. «Многих воров побили, и живых многих поймали», – писали после боя в летописях.

Михаил, хоть и не стратег был и даже без военного образования, ситуацию оценил. Москвичи давят на всех участках, холопы побежали. Но стрельцы войска мятежников ещё держались. Бежать, бросая оружие, для Михаила было бы унизительно. Всё же в войске он воин, пушкарь, мужик, в конце концов.

– Грузите пушки и огневой припас на сани, – распорядился он.

Приказ был выполнен с быстротою. Одна пушка была заряжена дробом, её уложили на последние сани прямо на лафете. Остальные пушки после выстрелов не заряжали, уже некогда было. Обоз тронулся. К пушкарям подлетел на коне один из помощников Болотникова.

– К Серпухову отходим! Пушки сберегай!

И умчался. Да и без напоминаний Михаил пушки бы не бросил. Не успели версту проехать, как сзади разбойничий посвист, топот копыт. Михаил замыкал свой обоз, поскольку опасность могла настичь сзади. Он справедливо полагал, что командир должен быть там, где опасно, своими глазами видеть ситуацию. Догоняли обоз всадники из конницы Шуйского. Один из верховых на пике имел чёрный флажок как опознавательный знак. Отряд невелик, в полсотни сабель, но пушкарям обороняться особенно нечем. Михаил увидел только один выход.

– Стой! – приказал он возничему.

А тот ушам не верит. Как остановиться, когда сзади догоняют?

– Лошадь держи под уздцы! – приказал он ездовому.

Пушка заряжена, одно плохо – жаровни потушены, запальные трубы холодные. Так пистолеты за поясом есть. Два холопа по приказу Михаила, немного сдвинули сани, фактически наводя пушку по горизонту. Михаил к запальному отверстию пушки пороха подсыпал, поднёс пистолет, взвёл курок и нажал спуск. От искр кремневого замка пистолета воспламенился порох на стволе пушки, у затравочного отверстия. Выстрел! Сани густым чёрным дымом окутались. От отдачи сани вперёд швырнуло, Михаила задело, он упал. Сани оглоблями лошадь вперёд толкнули. Не ожидавшая подвоха лошадь на колени рухнула, билась в постромках. Михаил голову повернул. Как там преследователи? Повезло, что в пушке не ядро было, а дроб. Разлёт свинцовых картечин широк, да и точность прицеливания не так важна, как при стрельбе ядром.

Всадники понесли серьёзные потери. Лежали люди, валялись кони. Несколько оставшихся в живых разворачивали коней.

– Заряжайте пушку! – приказал Михаил. – Шустро!

Пушкари поторапливались. Нападение на батарею было первым при отступлении, но не последним. Михаил в это время подсыпал пороха на затравочную полку в пистолете. Горящую жаровню на санях не повезёшь, загорится. А пистолет выручил раз, выручит и другой. Через несколько вёрст соединились со стрельцами отступавших бунтовщиков. Обрадовались и пушкари, и стрельцы. Для пушкарей стрельцы прикрытие, а для стрельцов огневой щит. С каждой верстой отступающих становилось всё больше, примыкали маленькие отряды и одиночки из разбитого войска. В Серпухове задержались на несколько суток, собирая отставших. Так получилось, что казаки отряда Муромца отступали к Туле, а пешцы Болотникова к Калуге. Преследования царских войск не опасались, им самим раны зализать надо. Но и в Серпухове сидеть нельзя. Болотников понимал, что царские войска его в покое не оставят, будут преследовать. Так и получилось. И сам царь, и воевода Скопин-Шуйский на волне эйфории от первой победы жаждали добить Болотникова.

Переход для мятежников выдался трудным. В обозах раненые, а ещё холодно, снега полно. Частично по льду замёрзших рек, а то и санными путями, изымая по пути сани у селян, добрались до Калуги. Болотников сразу стал укреплять оборону. Вот где пригодились пушки. В самой Калуге немного пушек было, да с войском десятка три пушек и тюфяков прибыло. Войско в городских избах разместилось. Тепло, печи топятся, и провизия пока есть.

Войско Скопина-Шуйского подошло к Калуге 10 декабря 1606 года, осадило город. Расположились в окрестных деревнях, а во многих местах разбили походные шатры. Крепостные стены с наскока лихого не взять, Калуга – город укреплённый. А ещё снега замели, завьюжило. Попробовали стрельцы Скопина город взять штурмом, да от пушек потери понесли, отступились. Скопин решил город измором взять, блокировав дороги, дабы лишить подвоза продовольствия. И жителям есть надо, и многотысячному войску Болотникова. Огневых припасов у мятежников хватает, да порох хлеба не заменит.