Читать книгу "Конклав - Роберт Харрис"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Братья мои, – сказал Ломели, распахивая объятия, – добро пожаловать.
Мексиканский архиепископ тут же на смеси итальянского и испанского начал сетовать на путешествие по Риму – показал след плевка на темной ткани рукава и сообщил, что на входе в Ватикан их встретили немногим лучше. Заставили предъявить паспорта, подвергли обыску, осмотрели содержимое чемоданов.
– Мы что, декан, обычные преступники?
Ломели взял жестикулирующую руку в обе свои и сжал ее:
– Ваше высокопреосвященство, надеюсь, что вы хотя бы вкусно поели, – может быть, на некоторое время останетесь без хорошей еды. Мне очень жаль, что вы, как вам кажется, подверглись унизительному досмотру. Но мы должны сделать все возможное, чтобы конклав прошел в условиях абсолютной безопасности, и, к сожалению, всем нам приходится платить за это некоторыми неудобствами. Отец Дзанетти проводит вас к стойке регистрации.
Сказав это и не выпуская руку прелата, он легонько направил Хиерру ко входу в Каза Санта-Марта, после чего отпустил его. Глядя им вслед, О’Мэлли пометил их имена в списке, потом посмотрел на Ломели и вскинул брови, на что Ломели ответил ему таким укоризненным взглядом, что испещренные капиллярами щеки монсеньора стали еще краснее. Ломели нравилось чувство юмора ирландца. Но он не допускал шуток над своими кардиналами.
Тем временем на склоне появились еще трое. Американцы, подумал Ломели, эти всегда держатся сообща, они даже устраивали совместные ежедневные пресс-конференции, пока он не пресек это. Наверное, приехали на такси из американского общежития на Вилла Стритч. Он узнал их: архиепископ Бостона Уиллард Фитцджеральд (возраст шестьдесят восемь, погружен в пасторскую деятельность, все еще расчищает завалы после педофильского скандала, умеет работать с прессой), Марио Сантос, иезуит, архиепископ Галвестон-Хьюстона (семьдесят лет, президент Конференции католических епископов США, осторожный реформатор) и Пол Красински (семьдесят девять лет, архиепископ-эмерит Чикаго, префект-эмерит Верховного трибунала апостольской сигнатуры[23], традиционалист, ярый сторонник легионеров Христа[24]). Как и латиноамериканцы, североамериканцы имели девятнадцать голосов. Было широко распространено мнение, что Трамбле, будучи почетным архиепископом Квебека, сможет с ними договориться. Вот только голоса Красински он не получит – тот уже открыто сказал, что будет голосовать за Тедеско, причем сделал это в оскорбительной манере для покойного папы: «Нам нужен такой святой отец, который вернет Церковь на надлежащий путь после долгого периода блужданий». Передвигался он с помощью двух палок и одной из них махнул Ломели, а швейцарский гвардеец нес его большой кожаный чемодан.
– Добрый день, декан! – Красински был рад возвращению в Рим. – Уверен, вы надеялись больше меня не увидеть.
Он был старейшим членом конклава – через месяц ему исполнится восемьдесят, уставной предельный возраст для голосования. У него была болезнь Паркинсона, и все до последней минуты сомневались, позволят ли ему врачи отправиться в дальнее путешествие.
«Ну что ж, – мрачно подумал Ломели, – значит, прилетел, и поделать с этим ничего нельзя».
– Напротив, ваше высокопреосвященство, мы бы не отважились проводить конклав без вас, – сказал он.
Красински скосил глаза на Каза Санта-Марта:
– Вот, значит, куда вы меня определили?
– Я оставил для вас номер в цокольном этаже.
– Номер! Благородно с вашей стороны, декан. Я думал, комнаты распределяют по жребию.
Ломели наклонился к нему и прошептал:
– Я ради вас пошел на фальсификацию.
– Ха! – Красински ударил палкой по брусчатке. – Не удивлюсь, если вы, итальянцы, пойдете на фальсификацию и в голосовании!
Он поковылял дальше. Его спутники в смущении задержались, словно их вынудили привести на свадьбу старика-родственника и они не могут отвечать за его поведение.
Сантос пожал плечами:
– Увы, Пол не меняется, к сожалению.
– Да ничего страшного. Мы много лет поддразниваем друг друга.
Ломели на странный манер чуть ли не скучал по старому грубияну. Они оба вышли из прошлого. Нынешний конклав будет третьим, в котором они оба участвуют. Этим похвастаться могли лишь несколько человек. Большинство из прибывающих кардиналов никогда не участвовали в папских выборах, а если Коллегия выбирала относительно молодого папу, то для многих выборы становились последними. Они вершили историю, и, по мере того как день клонился к вечеру, а кардиналы поднимались по склону со своими чемоданами (иногда в одиночку, но чаще группами), Ломели все больше поражался тому, что многие из них относятся к предстоящим выборам со священным трепетом, даже те, кто пытался изображать невозмутимость.
Какие только расы они не представляли – вот оно, свидетельство широты распространения Католической церкви: люди, родившиеся в столь разных условиях, оказываются объединены верой в Господа! Из восточных стран (марониты и копты) приехали патриархи Ливана, Антиохии и Александрии, из Индии – ведущие епископы Тривандрама и Эрнакулам-Ангамали, а еще архиепископ Ранчи – Саверио Халко, чье имя Ломели с удовольствием произнес правильно:
– Кардинал Халко, добро пожаловать на конклав…
С Дальнего Востока приехало не менее тринадцати азиатских архиепископов – из Джакарты, Себу, Бангкока и Манилы, Сеула и Токио, Хошимина и Гонконга… И еще тринадцать прелатов прибыли из Африки – Мапуто, Кампалы, Дар-эс-Салама, Хартума, Аддис-Абебы… Ломели был уверен, что африканцы будут голосовать единым блоком за кардинала Адейеми. В середине дня он увидел нигерийца – тот шел по площади в направлении Дворца Святого престола. Несколько минут спустя он появился с группой африканских кардиналов. Предположительно, встретил их у ворот. На ходу он показывал на одно здание, на другое, словно хозяин. Он подвел их к Ломели для официального приветствия, и декан был поражен тем, насколько они почтительны по отношению к Адейеми, даже седовласые кардиналы вроде Зукулы из Мозамбика и кенийца Мвангале, который надел кардинальскую шапку гораздо раньше Адейеми.
Но для победы Адейеми понадобятся голоса не только Африки и стран третьего мира, а заручиться такой поддержкой ему будет непросто. Он может получить голоса африканцев, нападая (как уже не раз делал это) на «сатану глобального капитализма» и «скверну гомосексуализма», но это не поможет ему в Америке и Европе. В конклаве по-прежнему преобладали европейские кардиналы – пятьдесят шесть. Их Ломели знал лучше. С некоторыми дружил уже полвека (например, с Уго Де Лукой, архиепископом Генуи, учился в епархиальной семинарии). С другими встречался на конференциях на протяжении тридцати лет.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Конклав - Роберт Харрис», после закрытия браузера.