Читать книгу "Карусели над городом - Юрий Томин"

— Вы думаете, он вырастет? — спросил Борис.

— Не сомневаюсь. А теперь ты скажи, что мы с ним будем делать?

— Отнести в детский садик?

— Нас спросят, откуда мы его взяли.

— Мы все расскажем.

— Ты сумеешь объяснить? — усмехнулся Алексей Палыч. — Я, например, не берусь объяснить даже своей жене. Впрочем, ей — в особенности. Мы с тобой, Боря, попали в нелегкое положение. Иди ты лучше домой. Я скажу, что был здесь один.

— Нет, — Борис замотал головой, — пускай мы вместе… Вам одному могут не поверить.

— Ну что ж, — сказал Алексей Палыч, — вместе так вместе. Будет хотя бы с кем играть в шахматы в сумасшедшем доме.

— Алексей Палыч… — сказал Борис. — Знаете что, Алексей Палыч… Давайте его вообще покуда никуда не отдавать. Он нам еще пригодится.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне нужно подумать до завтра.

— А если он погибнет до завтра?

— Чего это он погибнет, если голый через космос летел?

— Я не думаю, что он летел именно в таком виде, — сказал Алексей Палыч и улыбнулся впервые за весь вечер. — До ближайшей звезды — четыре световых года, так недолго и простудиться. Скорее всего он родился… то есть я хочу сказать — образовался на этом столе.

— Как это образовался? — спросил Борис. — Он ведь живой…

— Существует гипотеза, — сказал Алексей Палыч. — В принципе человека можно, грубо говоря, разобрать на атомы, передать информацию по какому-нибудь каналу[17]и собрать его снова на другом конце канала из такого же материала. Скорее всего, это для них уже не фантастика.

— Алексей Палыч, — снова попросил Борис, — ну, давайте оставим его хоть на один день. Ничего ему не сделается. Все равно уже ночь. Ну, куда мы его понесем?

— Честно говоря, — сказал Алексей Палыч, — я и сам не знаю, что с ним делать. Правильней всего было бы пока отнести его к нам домой. Но как я объясню все жене? Женщины не всегда верят даже тому, что видят, а ведь она не видела, как он появился.

— Да, женщины, они вообще… — согласился Борис, понимая, что Алексей Палыч начинает поддаваться.

— А все-таки, может быть, лучше его отнести?

— Куда?

— Гм… — сказал Алексей Палыч. — В родильный дом, что ли… Так он уже, в известном смысле, родился. Ясли закрыты. Милиция?.. Нет, милиция тут ни при чем. Да и не примут его нигде без документов. Вот если бы они с ним документы прислали… В общем, ничего я, Боря, не знаю.

— Значит, пока оставим, — сделал вывод Борис. — А завтра я принесу список.

— Какой список?

— Еще не знаю какой.

Алексей Палыч внимательно взглянул на Бориса, но не стал выяснять, о каком списке идет речь, решив, что в списке будут перечислены меры по спасению мальчика.

— Ну что же, думай… — сказал Алексей Палыч. — Две головы всегда лучше, чем одна. Но вдруг он начнет кричать и его услышат… Ты представляешь, в чем нас могут обвинить?

— Он не будет кричать. Не будешь? — обратился Борис к младенцу.

Мальчик улыбнулся и помотал головой.

— Понимает! — обрадовался Борис. — Я же говорил, что он понимает!

— Ты говорил, что он повторяет слова, — уточнил Алексей Палыч.

— А теперь уже понимает. Вот смотрите. Кричать нельзя. Понял? — отчетливо проговорил Борис, наклоняясь над мальчиком.

На этот раз мальчик мотнул головой утвердительно.

— Конечно, понимает, — торжествующе сказал Борис. — Не могли же они послать к нам какого-нибудь дурачка, вроде Сереги. У них там, наверное, тоже отбирают, как у нас космонавтов.

Алексей Палыч вздохнул. Ему тоже не хотелось вот так просто расставаться с мальчишкой. Это было чисто человеческое желание. Сейчас он не думал о мировом славе, которая могла обрушиться на него как на открывателя космической жизни. Конечно, он знал, что во многих странах радиотелескопы обшаривают небосвод в поисках сигналов от инопланетного разума. Наступило время, когда человеку стало невтерпеж от своего одиночества в космосе. Десятки ученых занимались этой проблемой и ничего пока не нашли. А те, кого не нашли, взяли и послали, да не какие-нибудь лучи, а весьма симпатичного мальчика. И не в Академию наук, а прямо в руки двум кулеминским полуночникам. От такого доверия и прослезиться недолго.

Алексей Палыч не прослезился, но ему было очень приятно.

— Ладно, — решился Алексей Палыч, — до завтра пускай побудет. Я бы остался с ним на ночь, да Анна Максимовна… И тебе нельзя оставаться — родители будут искать. Я думаю, ничего не случится: если его послали в такую дорогу, то, наверное, предусмотрели какие-то меры защиты. Только на столе его оставлять нельзя.

Алексей Палыч вытащил из-под стола доску, оставшуюся после настилки пола, распилил ее на три части. Борис тем временем убрал все с верстака. Они приколотили обрезки доски к верстаку, получился просторный ящик. На дно ящика постелили рабочий халат.

Алексей Палыч осторожно взял мальчика на руки. Тот неожиданно оказался тяжелым, гораздо тяжелее Андрюшеньки.

— Тю-тю-тю, — сказал Алексей Палыч, — сейчас мы будем бай-бай.

Мальчик засмеялся. Алексей Палыч со стыдом подумал, что он, пожалуй, выглядит глуповато. Зачем неземному младенцу это земное сюсюканье? Но неземного сюсюканья Алексей Палыч не знал.

— Ну, спи, — сказал Алексей Палыч, укладывая младенца и накрывая его своим пиджаком. — Спи. Сделай вот так. — И учитель прикрыл глаза, показывая гостю из космоса, как спят хорошие земные дети.

— Палыч… — сонно сказал мальчик, и веки его сомкнулись.

— Я — Палыч, я, маленький, — умилился Алексей Палыч. — Мы завтра придем.

И внезапно Алексей Палыч понял, что испытывает к этому мальчику чувство, неведомое ему ранее. Это было сильнее, чем чувство к Андрюшеньке. Это было нечто вроде чувства Пигмалиона.[18]И очень хорошо, что об этом не знала Анна Максимовна. Она показала бы мужу, как пигмалионить. «С космическими детьми нежничаешь, а для своего внука слов не находится!» — вот что примерно сказала бы Анна Максимовна, увидев, как шлепает Алексей Палыч губами над спящим мальчишкой.

Алексей Палыч погасил свет. Они вышли на школьный двор.

— Без меня не открывай, — предупредил учитель, запирая дверь на оба замка. — Завтра, после уроков…

Они шли по ночной улице. Намаявшиеся за день собаки провожали их сонным тявканьем. На густо-синем небе медленно, незаметно для глаза, вращались вокруг Кулеминска звезды. Им не было никакого дела до двух заговорщиков, и только на одной из них кто-то внимательно всматривался в маленькую голубую планетку, пока она не повернулась и Кулеминск не скрылся за горизонтом.