Читать книгу "Ленин - Роберт Пейн"

В те времена университетские порядки мало чем отличались от казарменных. Ректором университета обычно был кто-нибудь из известных ученых. Но над ним стоял куратор, назначенный самим царем. В его обязанности входило смотреть за тем, чтобы процесс обучения шел по-военному организованно и четко, чтобы все ходили навытяжку, как на параде, и постоянно демонстрировали свою лояльность. За нарушения наказывали нещадно. Горе было студенту, не удостоившему проходившего мимо генерала приветствием сообразно его чину. А приветствовать генерала надо было таким манером: прежде всего следовало откинуть мантию с левого плеча, обнажив эфес шпаги; затем вытянуть левую руку вдоль туловища по линии бокового шва брючины и, наконец, дотронуться двумя пальцами правой руки до фуражки. Эти театральные штучки ничуть не раздражали Илью Ульянова. Он всей душой был предан царю и выполнял требуемые ритуальные действия с предельной точностью. За все время обучения в университете он не имел ни одной плохой оценки и по окончании был удостоен самых высших похвал. 7 мая 1855 года он получил свое первое назначение — преподавателя математики в дворянском институте в городе Пензе, что находился приблизительно в пятистах верстах от Казани. Кроме того, по рекомендации профессора Лобачевского он выполнял обязанности руководителя метеорологической станции. Кто знает, может, он так и закончил бы свою жизнь скромным учителем математики в провинциальном городе, если бы не его дружба с семьей Веретенниковых. Они-то и посоветовали ему жениться. Иван Дмитриевич Веретенников был инспектором института, в котором учительствовал Илья Ульянов. Его жена Анна была в высшей степени культурной женщиной, читала с одинаковой легкостью книги на немецком и французском языках. У нее была сестра Мария, еще незамужняя. Их познакомили, и Илья Ульянов, которому в ту пору было тридцать два года, женился на Марии Бланк. Большую часть своей молодой жизни невеста провела в имении отца недалеко от Казани.

Сохранилась их свадебная фотография. Марию Ульянову можно назвать довольно интересной женщиной, — в ней было что-то значительное. Не худенькая, с высокой талией; на ней вышитое платье. Особой красотой она не отличалась, — женщины ее типа становятся красивыми с годами. В ее лице читаются упорство, живой ум и веселый нрав. Видно, что она была человеком с сильным характером и при случае могла постоять за себя, чего бы это ей ни стоило. В отличие от Марии облик Ильи Ульянова говорит лишь о его добродушии и мягкости характера. У него уже заметны сильные залысины, он гладко выбрит; лицо плоское, глубоко посаженные глаза, широкий нос, большой, добрый рот. Он смотрит на мир с ласковым удивлением и интересом, и еще — с великодушием и снисходительностью. Это был человек абсолютно достойный, тонкий, мыслящий, временами импульсивный, подверженный резким сменам в настроении. Такими бывают молодые священники или настоящие педагоги, по призванию своему решившие отдать всю жизнь делу воспитания юных поколений. Помимо этой свадебной фотографии сохранились еще несколько его портретов. Но здесь он уже отрастил бороду; волосы на голове зачесаны назад так, что лоб его кажется неестественно большим и странно непропорциональным, и это вместе с большой седеющей бородой придает его лицу выражение дикой исступленности, что было совершенно несвойственно его натуре.

С легкой руки Веретенниковых брак получился счастливый. Илья Николаевич называл свою жену на английский манер — Мэри или Мери, что тогда было в моде; такое звучание ему больше нравилось, чем имя «Мария», которым она была крещена. До последнего дня его жизни она любила его беззаветной любовью, и даже в какой-то степени преклонялась перед ним. В нем было столько нежности, великодушия и терпения.

Его женитьба совпала с новым назначением. Он был переведен в Нижний Новгород, значительно более крупный и колоритный, нежели Пенза. Супруги поселились во флигеле при гимназии. Их жизнь протекала в покое и комфорте, как и подобало в те времена жить семье, принадлежавшей к средней буржуазии. Вечерами они собирались в гостиной и пели под аккомпанемент на рояле или играли в карты; посещали театр, ходили в гости к коллегам, принимали их у себя. Мария заботилась о муже, занималась пением, ухаживала за цветами в саду, активно участвовала в жизни местного общества, — словом, полностью реализовала себя. Единственное, что омрачало ее существование, — она скучала без мужа, когда ему приходилось по выходным дням отлучаться из дома, чтобы подтянуть по своему предмету какого-нибудь неуспевающего ученика. Это было спокойное, размеренное существование. В Москве или в Петербурге такой образ жизни сочли бы безнадежно провинциальным. Так оно и было, но в России больше, чем в любой другой стране, провинция служила той сокровищницей, из которой вышли лучшие умы и таланты. Пишущая братия могла сколько угодно рассуждать о невыносимой скуке провинциальной жизни, но на самом деле в крупных губернских центрах зрела интеллектуальная мощь, кипела своя культурная жизнь. Илья Николаевич прекрасно сознавал, что как педагог он обязан всячески развивать и поощрять культурные начинания в своем городе. Постепенно он стал проявлять большие способности в административной деятельности. Это было отмечено, и местное начальство решило подыскать ему должность, где его таланты могли бы проявиться в полную меру.

От брака Марии и Ильи Ульяновых родилось шестеро детей. В 1864 году родилась Анна, двумя годами позже — Александр. Затем в течение четырех лет у них детей не было, после чего на свет появился Владимир, а вслед за ним — Ольга, в 1871 году, и Дмитрий — в 1874-м. Снова четырехлетний перерыв, и появляется еще одна дочь, Мария. Младенец Николай, родившийся в 1873 году, прожил всего несколько недель. Доведись Илье Николаевичу, верному слуге царя-государя, узнать, что все оставшиеся в живых дети уйдут в революцию, он бы неминуемо сошел с ума.

До некоторого времени мы имели весьма скудные сведения о семье Марии Бланк. Советские идеологи окружили родословную Ленина по материнской линии плотной завесой тайны, имея на то соответствующие причины. Теперь-то все разъяснилось. То, что Илье Николаевичу со временем было даровано потомственное дворянство, — он имел чин действительного статского советника и пользовался соответствующими привилегиями и почестями, а также правом занимать высокие должности, — это, как считала коммунистическая верхушка, было еще полбеды. В конце концов, выйдя из низов, он сам пробил себе дорогу в жизни, неустанно трудясь на ниве просвещения, и был заслуженно вознагражден. Получалось, что он был достойным отцом великого сына. Что же касается семейства матери Ленина, то оно никак не соответствовало коммунистическим стандартам. Такая родня Ленину была ни к чему. Как-никак они владели землей, крестьянами, жили в достатке.

О семье Бланков еще не все известно, загадки остаются. Но что касается личности Александра Дмитриевича Бланка, когда-то юного студента санкт-петербургской Медико-хирургической академии, куда он поступил в 1818 году, тут никаких загадок нет. Через шесть лет, по окончании Академии, он был отправлен работать врачом в Смоленскую губернию, потом в Пермь, а оттуда — на оружейные заводы в город Златоуст, на Урал. Бланк происходил из семьи немецких колонистов, из числа тех, кто был приглашен в Россию Екатериной Великой; тогда им было предложено селиться в низовьях Волги. Было это в 1762 году. Немецкие поселения должны были служить барьером на пути татар, временами вторгавшихся в пределы России. По сложившемуся обычаю молодежь из немецких семей женилась и выходила замуж, выбирая себе пару из среды таких же немцев-колонистов. Александр Бланк, не будучи исключением, взял себе в жены девушку-немку, Анну Ивановну Гросхопф. Гросхопфы принадлежали к сословию средней городской буржуазии. Это было почтенное, зажиточное семейство, культурное, разумное, способное к коммерческому делу. Брат Анны Карл достиг должности вице-президента торговой компании, занимавшейся экспортом. Другой брат, Густав, стал таможенным инспектором в Риге. Все в доме Гросхопфов говорили на трех языках: русском, немецком и шведском, а на шведском потому, что мать их была шведкой. В девичестве ее звали Анна Карловна Остедт.