Читать книгу "PQ-17 - конвой в ад - Пол Лунд"

Капитан "Кристофера Ньюпорта" поднялся на борт «Замалека» так и не оставив своего револьвера. Он утверждал, что не может обходиться без него, имея в качестве команды такой сброд. Но капитан спасательного судна тихонько разоружил вояку.

Поврежденный «Ньюпорт» мог попасть в руки противника, поэтому он был торпедирован одной из подводных лодок. Торпеда взорвалась с ужасным грохотом, но даже после этого прошло целых 20 минут, прежде чем судно пошло на дно вместе со своим драгоценным грузом.

Остальная часть утра прошла относительно спокойно. 4 самолета висели над горизонтом, и морякам казалось, что они совершенно неподвижны. Однако вскоре к ним привыкли, и это зрелище уже не вызывало никакого интереса. Мы прошли далеко к северу от острова Медвежий, унылой скалы, которую лишь изредка посещали случайные рыбаки. Многие в этот момент вспоминали их невероятные рассказы. Этот остров, который трудно заметить на большом расстоянии, находился на самом опасном отрезке арктического маршрута. Отсюда было ближе всего до германских аэродромов в Норвегии. Мы напряженно ждали дальнейшего развития событий.

В районе боев все мысли людей были сосредоточены на личной безопасности, которая во многом зависела от того, что надето на человеке. Будет ли он продолжать кутаться в толстую теплую одежду — или разденется, рискуя превратиться в ледышку? Тяжелые одежды моментально утащат человека на дно, но долгая вахта в легкой одежде на открытой орудийной платформе убьет не менее верно. Поэтому многие шли на компромисс, снимая бахилы и надевая толстые чулки и туфли. Если корабль затонет, или человека сбросит взрывом в воду, он имеет хороший шанс избавиться от шерстяной шинели, шарфов и дождевика, а также всего остального. После этого он мог постараться добраться до спасательной сети. Но сбросить бахилы невозможно, они утаскивают человека в ледяную пучину, словно пушечное ядро, привязанное к ногам.

И вот в такой напряженный момент моряки британских кораблей с огромным удивлением увидели, как американские корабли вдруг резко спустили свои "Звезды и полосы" с гафелей. Они что, спятили? Ответ был получен буквально через пару минут, когда флаги опять взвились на мачтах. Это были новенькие "Звезды и полосы", в десять раз больше по размерам, чем старые, изорванные и просоленные ветрами Атлантики. Ну конечно же! Ведь сегодня Четвертое Июля День независимости. Прекрасный вызывающий жест перед лицом противника. С американских кораблей доносилась громкая музыка, моряки начали танцевать на палубах. И это отнюдь не была попытка хоть как-то согреться.

В крейсерской эскадре происходило то же самое. «Тускалуза» и «Уичита» тоже спустили обычные походные флаги и подняли огромные церемониальные полотнища. Последовал обмен сигналами. Адмирал Гамильтон передал американским крейсерам и эсминцам, входящим в его соединение: "В день вашего великого праздника было бы бесчеловечным держать вас на боевых постах, однако даже свободу мореплавания можно истолковать двояко. Для нас честь иметь вас рядом, и я желаю всем вам доброй охоты".

На это крейсер «Уичита» ответил: "Для нас большая честь быть вместе с вами, когда вы отстаиваете идеалы, символом которых для нас является 4 июля. Мы особенно счастливы входить в состав вашей эскадры. Празднование этого юбилея всегда сопровождается большим фейерверком. Я верю, что вы нас не разочаруете".

Британский крейсер «Норфолк» присоединился к поздравлениям, передав на «Уичиту»: "Желаем вам всего самого наилучшего. Соединенные Штаты единственная страна с известным днем рождения". На это «Уичита» ответила: "Благодарю. Мы думаем, вам следовало бы праздновать День матери".

А вскоре начались празднования. Или хотя бы фейерверки.

Глава 3. Рассеяться!

Утро этого замечательного дня, Четвертого Июля, было холодным, но ясным. Солнце сияло в прозрачном синем небе, и яркое синее море было тихим, как мельничная запруда. Крейсерское соединение подошло ближе и теперь виднелось в нескольких милях впереди справа по курсу — 4 крейсера, 3 эсминца и гидросамолет «Валрос», лениво кружащий вверху. Наш маленький траулер находился ближе других к крейсерам. Они располагались справа от конвоя, то есть южнее — с той стороны, откуда следовало ожидать появления вражеских самолетов. Все моряки соединения внимательно следили за небом.

На зеркальной глади моря отражались идущие в идеальном порядке суда конвоя. Транспорты следовали 9 колоннами по 4 или 5 судов в каждой. Корабли ПВО располагались между колоннами, а прочие корабли охранения выстроились вокруг. За кормой транспортов виднелись два крошечных пятнышка — подводные лодки. Но на горизонте упрямо болталась пара «селедок».

И вот к ним начали присоединяться бомбардировщики Ju-88. Они прилетали по одному или парами, и кружили, подобно стервятникам, выжидая удобный момент. Но пока что они не приближались к конвою.

"Валрос" спешно приводнился и был поднят на борт крейсера. Два корректировщика с американских крейсеров, которые вели противолодочное патрулирование, тоже вернулись после короткой стычки с немецкими разведчиками. Они совсем не подходили для боя с гораздо более мощными немецкими самолетами.

А после полудня Ju-88 начали спорадические атаки. Они непрерывно сбрасывали бомбы и хотя не добились ни одного попадания, все-таки держали зенитчиков в постоянном напряжении. Глухое буханье многоствольных пом-помов перемежалось с резким треском эрликонов и бофорсов — атакованные транспорты вели огонь из всего, что могло стрелять. Туман немного опустился и самолеты часто было слышно, но не видно.

Вскоре прибыли новые немецкие самолеты — несколько «Хейнкелей» и пара «Фокке-Вульфов», однако пока еще противник не пытался нанести массированный удар. Ближе к ночи, казалось бы, все успокоилось, американский эсминец «Уэйнрайт» отделился от крейсерской эскадры, чтобы заправиться с «Олдерсдейла». Примерно в 17.00, когда он прорезал строй конвоя, направляясь к танкеру, слева появились 6 «Хейнкелей». Командир «Уэйнрайта» Дон Мун направился навстречу самолетам, чтобы обстрелять их. Орудия эсминца могли стрелять на 12000 ярдов, но когда был открыт огонь, снаряды легли недолетами примерно на 500 ярдов. Мун подошел еще ближе и сделал несколько выстрелов, однако и теперь не смог достать самолеты. Немецкие пилоты, судя по всему, прекрасно знали дальнобойность американских орудий, однако Мун четко дал им понять, что он наготове.

Все это время торговые суда и корабли сопровождения стреляли из всех орудий. К ним присоединился «Лондон», который открыл огонь главным калибром с предельной дистанции. В этом налете участвовали 12 «Хейнкелей», они описали круг и сбросили торпеды, но успеха не добились. Некоторое время самолеты кружили вокруг конвоя, а потом попытались атаковать корабли эскорта, но отступили, встреченные плотным огнем. К концу дня конвой отбил несколько атак немецкой авиации, при этом часть кораблей получила мелкие повреждения, в основном от действий перевозбужденных зенитчиков.

Затем последовала новая передышка. К 18.00 «Уэйнрайт» все-таки сумел добраться до «Олдерсдейла» и начать заправку. В это время дымка по правому борту конвоя спустилась еще ниже, поэтому корабли, шедшие в левых колоннах, могли на севере видеть яркое солнце и синее небо, а корабли правых колонн только мутную серую пелену на юге. Но над самой водой, ниже пелены тумана, видимость была отличной, и море было гладким, как стекло.