Читать книгу "Расходный материал - Олег Орлов"

– Есть, понял. Когда представите личному составу?

– Тебе оно надо?

– Ну, пока активный образ жизни не могу вести, – Игорь пристукнул по полу костылем, – могу по воскресеньям сидеть ответственным, все одно буду в спортзале.

– О, и то дело. – Майор посмотрел на часы. – Пошли прямо сейчас, пока они на «самку» не расползлись.

Казарма располагалась на первом этаже, так что ковылять по столь нелюбимым ступенькам пришлось недолго. По пути успел рассказать свою краткую биографию. Увидев начальника курса, дневальный проорал «смирно», по паркету загрохотали ботинки подбегающего дежурного. Майор махнул рукой, не дожидаясь доклада, приказал ему командовать построение. Дежурный проорал команду, ее продублировали командиры взводов, которых оказалось три штуки. Что, впрочем, традиционно для второго факультета с его специальностями «провод», «ЗАС» и «волокно». Какого хрена там присутствовало «волокно», которое было проложено в позиционном районе одной-единственной дивизии, никто сказать не мог, но год от года факультет выдавал на-гора тридцать рыл, заточенных на обслуживание аппаратуры, существующей всего в нескольких экземплярах. Уже давно пора было разогнать эту бурсу, чего тянули столько лет?

Курс построился, и троица офицеров прошла в центр взлетки, откуда навстречу им двинулся один очень хорошо знакомый Берсеневу персонаж. Воистину день сюрпризов. Майор не стал дожидаться доклада, просто бросил «вольно» и перешел к представлению.

– Товарищи курсанты, представляю вам нового офицера нашей роты – начал майор, тактично опустив, на какой должности стоит этот новый офицер, – гвардии капитан Берсенев Игорь Петрович, выпускник нашей шестой роты. Ранее был командиром взвода противодиверсионной борьбы в сто пятнадцатой гвардейской дивизии. У нас находится с целью окончательного выздоровления, поэтому сопли вам подтирать не станет, а будет передавать опыт на кафедре тактики. Вопросы? Замечательно. Игорь Петрович, у вас?

– Нет. Стрельченко, подойдите после построения.

– Развод на самоподготовку через пятнадцать минут, не опаздывать. Вольно, разойдись! – скомандовал майор и скрылся в канцелярии.

– Товарищ капитан, сержант Стрельченко по вашему приказу прибыл! – нарисовался тут как тут сияющий, словно медный таз, привет из прошлого с улыбкой Чеширского Кота.

– Счастье, ты какими судьбами здесь? Помню, собственными руками писал тебе представление к мореманам.

– Не прошел по здоровью, пришлось сюда поступать, я ж сам из Ипатово.

– Да, Счастье, оказывается, залипухи бывают даже у тебя. Из наших кого видел?

– Витька Большой тут прорабом работает, строит дом для богачей на Морозова. Непейводы в Краснодаре, приезжал недавно, с остальными переписываюсь.

– Понятно, а у меня Савельев и Зотов – все.

– Как, где? – Сержант вылупился на Берсенева совершенно ошалевшими глазами.

– Ты че, Счастье, телевизор не смотришь? Там же, где и меня. – Игорь постучал тростью об пол. – Бологое, тихий гарнизон, где никогда ничего не случается, а вон оно как.

– Так это вы там террористов покрошили?

– Угу, нашел тут крошителей, если потери посчитать, то это они нас. Ладно, иди, учись, если что, найдешь меня в спортзале или на тактике.

Задумчивый Стрельченко поплелся к своей тумбочке, а к Берсеневу пристроился старлей.

– Служили вместе? На Китайской?! Вот круто! – Опа! Тут-то Игоря и осенило. Понял, что в старлее неправильного. Да ведь он пиджак. Все кадровые военные по своей природе пацифисты. За пять лет военного училища молодой человек успевает проникнуться мыслью, что его настоящая работа начнется только с началом боевых действий. И как всякое разумное создание, офицер стремится всеми способами откосить от работы. Особенно от такой, где тебя с высокой вероятностью могут отправить в мир иной или сделать инвалидом, что еще хуже. Если в армии кто и хочет войны, то исключительно толстобрюхие генералы, пилящие бюджет с представителями промышленности. А тут… ему, видите ли, круто сидеть голодным в болоте и кормить вшей с комарами, а рядом пять миллионов китайцев, которые просто мечтают тебя укокошить.

– А почему Счастье? – разродился старлей.

– Когда в двух метрах от тебя разрывается гаубичный стодвадцатидвухмиллиметровый снаряд, а ты живой, и только штаны на коленке порваны, это что?

– Везение?

– Нет, везение, это когда приходишь в сортир с газетой, а там туалетная бумага. А выжить после артобстрела – это СЧАСТЬЕ! Ну, все, до пятницы. – Капитан потряс не въехавшему старлею руку и заковылял на выход.

Когда выходили из казармы, зазвонил телефон, у адъюнкта внезапно-планово закончился рабочий день, и он предлагал подбросить Игоря до места постоянной дислокации, а до кучи поднять его рюкзак на этаж. Берсенев был только «за». Андрюха проводил до дверей, с пыхтением сбросил рюкзак, поинтересовался, заехать ли за ним утром. Игорь отказался, врачи сказали нагружать ногу, за полчаса доковыляет, благо дом рядом – валенком добросить.

Открыв входную дверь, понял: сюрпризы на сегодняшний день не кончились. В квартире кто-то жил. В смысле постоянно жил, а не наведывался раз в месяц посмотреть на сохранность имущества. И этот кто-то с высокой степенью вероятности был женщиной. Маловероятно, что в провинциальном Таврополе мужик станет носить туфли на шпильке. Народ здесь не столь сильно отравлен цивилизацией, могут не понять «души прекрасные порывы». Нет, определенно не поймут. Значится, женщина, и, судя по количеству туфель, не одна. Хотя, а сколько туфель должно быть у женщины? У Светки в строевой на прошлом месте службы их только на работе было пар двенадцать. Ситуация требовала уточнения. Достал телефон, выбрал нужный из списка контактов, прослушал долгую серию гудков, потом на том конце взяли трубку.

– Ма, привет, я дома.

Империя, Крепость, шесть месяцев после Столкновения

Сборы вышли недолгими, новоиспеченная командир звезды достала из тайников свои четыре накопителя, небольшой запас наличности, кое-что из драгоценных камней, которые можно быстро продать, и несколько толковых амулетов. Все, остальное так, ширпотреб, в армии выдадут получше, а при необходимости сама сможет сделать. Уходя, оглянулась, последний раз посмотрела на дом, в котором провела последнюю пару лет. Очень неплохих лет, надо признать. Жаль, конечно, терять свободу, но тут уж ничего не поделаешь. Нет, естественно, можно сбежать по дороге, гоняться не станут, но дома на ней повиснет смертный приговор. Как заканчиваются такие истории, известно всем и каждому среди разумных, населяющих разнообразные уголки обитаемого мира. Очень повезет, если просто умрешь. А можно и не просто. Например, окажешься на алтаре. Последнего особенно не хотелось, тогда придется возвращаться. Бросила заклинание, активировавшее ее оставшиеся в доме магические поделки на самоуничтожение. Все, теперь действительно все, если и оставила она в прошлой жизни какие-то следы, то они оборвутся на руинах ее бывшего дома.