Читать книгу "Строгановы. Самые богатые в России - Сара Блейк"

С уже готовых, но еще не освященных икон, на Аникия смотрели Спаситель, Богородица, угодник Николай.

– Я тебе конечно не указ, любил говаривать Аникий мастеру, но ты посмотри, какое благолепие кругом, ведь и деревья, и трава, и вода, все это Создатель смог придумать, так отчего ж рядом с ним на иконе этого нет? Постарайся, прошу тебя, чтобы все как в жизни было.

И усердный иконописец добавлял ажурные завитки для воды, прописывал тонкие травинки и пушистые облака. Фигуры ангелов и святых были прописаны необычайно искусно, лица изумляли миниатюрностью работы, одежда расписывалась с миниатюрной точностью, чтобы в складках одежды, в полутонах читалось движение. Обычно святых располагали на фоне необыкновенно красивых тонковыписанных пейзажей, где каждый листик дышал живостью.

– Значит, точно все к Успению будет готово? – еще раз спросил Аникий.

– Не изволь сомневаться, нежели мы не понимаем?! С Божьей помощью все будет сделано. – Заверил мастер-иконописец.

Глава 7

Семен, Максим и Яков Строгановы и завоевание земель

Аникий Федорович Строганов прожил долгую и богатую событиями жизнь. После смерти Лизаветы он несколько лет вдовствовал, а потом женился повторно. Софья была на много его моложе. Родила она Аникию Федоровичу дочь, которую тот любил больше жизни. Баловал, конечно, то и требовал от нее послушания беспрекословного. Правда то или нет, но ходит в тех местах предание, что собственноручно скинул он ее с обрывистого холма в воду, в наказание за то, что ослушалась батюшки и тайно бежала с пришлым казаком. Молодых поймали, а Строганов в диком запале скинул своенравную дочь в реку. Правда то или нет никто уже не скажет. Только на старости лет ушел Аникий Федорович в монастырь и постригся в монахи – то ли грехи свои замаливал, то ли с Богом хотел поговорить в конце жизни – не ведомо.

Аникий с сыновьями и их семьями все вместе жили в одном доме и после его смерти сыновья совместно стали управлять таким огромным производством. Так же вместе жили в фамильном доме в Орле-городке. Воспитанные отцом в почитании церкви так же жертвовали на храмы, перепись церковных книг и создание икон.

Южные границы владений постоянно подвергались нападениям местных племен ногайцев, и братья решили строить у реки Сылтва укрепленный острожек, это уже был пятый по счету форпост. А чуть позже в Зауралье была основана слобода на реке Тахчей. Братья полагали, что это поможет и в разведке новых месторождений соли, и в необходимой обороне при набегах местных племен. Но надеждам братьев не суждено было сбыться: восстание черемисов смело слободку, потом к восставшим присоединились племена остяков и башкир, и вся эта орда докатилась аж до давно казалось бы укрепленных и неприступных Канкора и Кергедана. Хан Кучум, возглавлявший восстание, радовался не долго.

Иван Грозный повелел лично братьям Строгановым брать сколько угодно людей, чтобы освободить земли. Было собрано ополчение, а братья по собственной инициативе набрали более тысячи казаков, вооруженных пищалями. Уверенность в победе была настолько велика, что еще до начала похода они запросили у царя грамоту на присоединение всей завоеванной земли. И Грозный опять не отказал, заочно он разрешил построить крепости на Тоболе, Иртыше и Оби. Прошло время и стало понятно, что самостоятельно братья Строгановы не покорят Сибирь. Виной тому стали и дележ отцова наследства – промыслы, земли, богатства раздели братья промеж собой, что не самым лучшим образом сказалось на мощи всего торгового дома. Истек и двадцатилетний срок милости государя невзыскания налогов со Строгановских деревень. Казне нужны были деньги на войну. Золотыми ручейками утекало богатство из когда-то сильных мощных Строгановских владений, закрывались соляные варницы.

Что касается казаков, так общаться с вольнонаемными лихими войнами братьям Строгановым приходилось не раз. Почему выбор пал именно на Ермака Тимофеевича точно сейчас никто не скажет, но известно одно – в момент выступления его отряда из Орла-городка атаману было уже пятьдесят лет, он имел хороший военный опыт после Ливонской войны. Братья Строгановы оплатили полностью снаряжение для казаков, а цель была одна – усмирить бунтующие племена и завладеть таким неприступным Уралом.

Ермак Тимофеевич был лицом широк, бороду носил окладистую, плечами силен, голосом грозен. Вольного казачьего атамана боялись все от Волги до Хвалынского моря.

– Атаман, – громко крикнул, слезая с лошади Яков Кольцо, – у тебя гости!

– Кто такие? – Ермак поднялся.

– Говорят люди Строгановых.

– Веди их ко мне.

Перед грозным казаком предстали трое плечистых парней.

– Мы к тебе, Ермак Тимофеевич с ласковой грамотой от братьев Строгановых, что живут в Приуралье, слышал наверно о таких?

– Как не слыхать?! – кивнул атаман. Он взял протянутую грамоту и начал читать. Послы стояли молча, с пристальным вниманием наблюдая за выражением его лица.

– Значит, они предлагают мне оставить разбой и поступить к ним на службу честную, стать войнами царя Белого?

– Все как есть написано, – кивком головы подтвердил один из послов. – Предлагают тебе и твоим сотоварищам пойти походом против хана Кучума. Ты – воин доблестный, в ратном деле нет тебе равных, а солепромышленники обязуются снарядить твоих людей пищалями да мушкетами. А за дела твои будут платить тебе золотом.

Ермак обвел взглядом собравшихся послушать новости казаков, зачитал часть грамоты:

– Имеем крепости и земли, но мало дружины; идите к нам оборонять Великую Пермь и восточный край христианства. Ну что Никита Пан, Яков Михайлов скажете? – спросил он друзей.

– Я так думаю, друже, отчего б нам в Сибирь прогуляться не съездить? – усмехнулся в усы Никита Пан. – Засиделись мы на Волге, простору маловато.

– Так тому и быть, – удовлетворенно кивнул головой Ермак. – Передайте Строгановым, что через месяц обещаюсь быть у них. Пусть готовятся встречать!

И застучали топоры у Яика. Принялись казаки строить себе струги, на которых по реке планировали добраться до Строгановских владений. Казацкую ладью делали в основном из липы. Вначале выбиралось большое дерево, стоящее недалеко от воды, его рубили, чтобы изготовить колоду, основу для струга. Потом к ней прибивали длинные доски по нескольку с каждой стороны. Обычный струг был метров десяти в длину и три в ширину, по середине ладьи ставили мачту, но пользовались ей редко, в основном предпочитая грести веслами. Вмещал такой струг до двадцати человек. Выстроив 25 таких судов, Ермак отправился на Большой Иргиз, а оттуда – на Волгу. Дальше казацкий путь лежал на Каму, затем на Чусовую.

Как раз вовремя подоспело войско Ермака – татары перевалили через уральский хребет и принялись нещадно разорять пермские деревни.

С хлебом-солью встречали Строгановы казаков. Еще бы, помощь бывалых военных людей нужна была как воздух! Ермак сошел со струга в блестящих доспехах, поклонился по русскому обычаю, отведал хлеба-соли.