Читать книгу "Три королевских слова - Агата Бариста"

— Да ладно, — махнула я рукой. — Ты же знаешь, я не обеднела.

— Да, но он-то этого не знал! Ты уж меня извини, хозяйка, но по тебе не скажешь. Посмотри на себя — рубашонка клетчатая, шортики джинсовые, тапочки эти вечные на резиновом ходу… Ведьма Данимира, пора на шпильки переходить.

— Тапочки удобные, я в них счастлива. Не представляю, как люди передвигаются на шпильках. Некоторые даже бегают — я сама видела. Мне на эти ходули смотреть страшно, не то что самой надеть. И потом, я и так высокая, а на каблуках стану еще выше. А насчет Лехи… Ну не знаю, не знаю…

— А я думаю, что знаешь. Представь, что этот Леха сбежал не от тебя, а от твоей подружки. От Ольги. Или от Маришки.

— Какой негодяй! — вскричала я тут же. — Гад ползучий!

— Ага, — довольно муркнула Снежинка. — Оказывается, мы всё прекрасно и сами понимаем. У тебя проблемы с самооценкой, хозяйка. Такое часто бывает с книжными девочками, но это пройдет со временем — когда тебе надоест попадать впросак. А пока ты можешь представлять на своем месте дорогого тебе человека. Так тебе легче будет разобраться, что такое хорошо и что такое плохо. А то ишь! Девочка ему Бродского почитала, и поэтому Вася Помидоров теперь у нас страдалец.

— Снежка! Во-первых, не Вася Помидоров, а Леха Абрикосов, во-вторых, да не читала я ему Бродского. Ты так говоришь, как будто я на табуретку влезала и оттуда декламировала. Так просто, к слову пришлось, совсем чуть-чуть. Стали говорить, что лето жаркое, даже слишком, все слегка замучились. Ну, вот я и вспомнила: «Я не то что схожу с ума, но устал за лето. За рубашкой в комод полезешь, и день потерян. Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это — города, человеков, но для начала — зелень». Вот и все. Но и четырех строчек хватило, чтобы от меня сбежали.

— Это твой Бродский написал? — заинтересованно спросила Снежинка, не обращая внимания на мое самобичевание. — Молодец, он, наверное, в прошлой жизни котом был. Иногда так устаешь в этой шубе, а солнце все светит и светит… Жа-арко… И все такое зеленое-презеленое… В жару сразу хочется чего-то черно-белого, начинаешь завидовать обычным котам. Если встретишь Бродского, передай ему, что он хороший поэт.

— Я не встречу его, Снежечка, он уже умер.

— Ну, тогда он сейчас кот, наверное, — рассудила Снежинка. — За хорошие стихи. Может быть, даже чей-то фамильяр. Я бы с радостью с ним познакомилась.

Я подумала и согласилась, что да, я бы тоже с радостью познакомилась. Хотя мне и непонятно, почему это Бродский за свои стихи должен стать именно котом.

Снежинка посмотрела на меня с укоризной.

— Сама подумай, хозяйка. Разве ты встречала хоть одну собаку, которая писала бы стихи?

Женская логика все-таки ничто по сравнению с кошачьей, подумала я.

— Нет, не встречала. Хотя, честно говоря, я и котов таких не встречала.

Снежинка возвела к потолку оранжевые очи, на ее белоснежной мордочке появилось мечтательное выражение.

— Встречала. Левиафан пишет стихи.

— Лева?! Наш Лева?

Матерый манул Левиафан при виде Снежинки совершенно терял голову и пытался изображать юного котеночка. От его игривых скачков и пробежек в буфете подпрыгивала посуда и звенели хрустальные подвески на качающейся люстре в гостиной. Теперь выяснилось, что он еще и стихи для Снежинки сочиняет.

— А я и не знала.

— Он пишет стихи только для меня, — довольно мурлыкнула Снежинка. — И только мне читает.

— Лева — мужчина видный, но суровый, не каждому душу раскроет. Счастливая ты, Снежка.

— Да, я такая, — не стала скромничать кошечка. — Лева говорит, что я неповторимая, как настоящая снежинка. И еще что я похожа на Мэрилин Монро. Кстати, это правда, что каждая снежинка уникальна? А кто это придумал и зачем это надо?

На тот момент Снежка забыла о своем новом статусе, и ее мысли принялись по-прежнему с легкостью переходить от предмета к предмету.

Мне все-таки хотелось вернуться к волнующему меня вопросу.

— Снежинки и вправду все разные, а почему так, я не знаю. Снежечка, ты мне лучше скажи… — Я смущенно потупилась, но потом продолжила: — А я случайно не зануда? Ну, знаешь, вроде мальчишки не любят таких… Я учусь слишком хорошо и слишком много знаю… таких заучками зовут.

— Тебя в Оленегорске так называли? — удивилась Снежинка. — Никогда не слышала.

— Нет, в нашей школе все нормально было, мне кажется, меня все любили. Но в больших городах все по-другому — я в телевизоре видела, в сериале «Заучка и Хулиган», который по утрам повторяют. Ты же знаешь, я всегда телевизор на кухне включаю, пока завтрак готовлю…

— Завтрак?.. — задумчиво сказала Снежка. — Может, мне съесть чего-нибудь?

— Я имела в виду, что, может быть, я… э-э-э… зануда?

— Всем бы такими занудами быть, — небрежно бросила Снежинка. — Рыбки? Или сметанки ложечку? Или все-таки рыбки?.. Пожалуй, я бы съела корюшки… совсем чуть-чуть, пару штучек…

— Не сезон. Только в консервах, а консервы тебе нельзя. Я тебе лучше сметаны дам, ты вот только на мой вопрос ответь… На самом деле ведь меня волнует не частный случай с Лехой Абрикосовым, арт-фотографом, бог ему судья, а философский вопрос в глобальном масштабе… с высоты птичьего полета, так сказать.

— Я, конечно, не парень, но мне тоже иногда от тебя сбежать хочется, ведьма Данимира. Выражайся проще. А то ты пока к сути дела подойдешь, сметана прокиснет.

— Проще? Пожалуйста. Ждать ли мне принца на белом коне или…

— Жди.

Снежинка снова повалилась на спину и продолжила ловить невидимую муху.

Я подождала некоторое время, наблюдая за ее игрой, потом разочарованно спросила:

— И это все?

— А что ты хотела услышать?

— Что-нибудь еще. Хотелось бы развернутого ответа.

Снежинка перестала помавать лапками в воздухе, аккуратно сложила их на груди и повернула круглую мордочку в мою сторону.

— Ну что ты как маленькая, хозяйка? Ты же ведьма. Ведьминскую сущность в мешке не утаить. Ты все равно не сможешь без своих бумерангов, и звонких цитат, и без Эрмитажа, и всего такого прочего. Зачем тебе связываться с тем, кто не хочет ведьму? Сейчас, подожди, — она зажмурилась, и я поняла, что Снежинка подключилась к планетарной мудрости. Вскоре она приоткрыла глаза: — Вот, подходяще. С любимым нужно говорить на одном языке.

Я хихикнула.

— А если я полюблю китайца?

— Тебе разве не хотелось бы услышать Бродского на китайском?

— Э-э-э… Понятия не имею… А как ты думаешь, Снежечка, я… это… ну, в общем, если я буду такой переборчивой… — я набрала воздуха и произнесла страшное: — А я случайно не останусь старой девой?

Я очень боялась остаться старой девой.