Читать книгу "35 кило надежды - Анна Гавальда"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Думаю, все дело было в этом, ко мне хорошо относились из-за того моего письма. Все знали, что я абсолютно бездарен, но хотя бы стараюсь с этим бороться.
Зато по рисованию и труду я был вне конкуренции. Особенно по труду. Я умел больше учителя, честное слово. Когда у кого-то на уроке что-то не получалось, то в первую очередь обращались ко мне. Сначала месье Жугле это не нравилось, а теперь он берет пример со своих учеников: то и дело спрашивает у меня совета. Умора.
Больше всего я ненавидел физкультуру. В спорте я с детского сада ноль, но здесь это особенно бросалось в глаза, потому что ребята все подобрались крепкие, ловкие и любили это дело. А у меня ничего не получалось: я ведь не умею ни бегать, ни прыгать, ни нырять, ни ловить мяч, а уж бросать-то и подавно… Ни-че-го. Полный ноль. Пустое место.
Ребята надо мной смеялись, но не зло.
— Эй, Дюбоск, — говорили мне, — когда ты соорудишь машинку для наращивания мускулов?
Или:
— Берегись! Прыгает Дюбоск, готовьте повязки!
Раз в неделю я говорил по телефону с мамой и первым делом спрашивал ее, есть ли новости. Однажды она сказала:
— Слушай, Грегуар, хватит. Ты же знаешь, если будут новости, я сразу тебе скажу.
Расскажи лучше, как ты живешь, что делаешь, какие у тебя учителя, какие друзья…
А мне нечего было ей сказать. Я что-то выдавливал из себя и поскорее закруглял разговор. Все, что не касалось дедушки, стало мне по фигу.
Мне жилось неплохо, но счастлив я не был. Я мучился оттого, что ничем не могу помочь деду Леону. Я бы горы свернул для него, я бы дал, если надо, разрезать себя на кусочки и поджарить на медленном огне. Я готов был нести его на руках через всю землю, прижимая к груди, я бы все что угодно стерпел, лишь бы спасти его, но что толку, если все равно сделать ничего было нельзя. Только ждать.
Это было невыносимо. Он-то пришел мне на помощь в самый трудный момент, когда мне это было позарез нужно, а я что? Никакого от меня проку.
Так я думал до того урока физкультуры. В меню на сей раз был канат с узлами. Жуть. С шести лет пытаюсь, но так ни разу и не исхитрился на него залезть. Никак. Канат с узлами — мой вечный позор.
Когда подошла моя очередь, Moмo гаркнул: — Внимание, внимание, сейчас инспектор Гаджет продемонстрирует нам свои носки!
Я посмотрел на верхушку столба, к которому был привязан канат, и прошептал: «Дедушка, послушай! У меня получится. Я это сделаю для тебя. Для тебя, слышишь?»
На третьем узле я понял, что больше не могу, но только покрепче стиснул зубы и напряг свои дохлые руки, полные сырковой массы. Четвертый узел. Пятый. Все, сейчас выпущу. Мне это не под силу. Нет, нельзя, я ведь обещал! Я крякнул и посильнее уперся ногами. Нет, все, не могу. Руки уже разжимались. И тут я увидел ребят — весь класс стоял вокруг столба, далеко внизу. Кто-то крикнул:
— Держись, Дюбоск! Давай!
Пришлось еще поднатужиться. Пот заливал глаза, руки горели.
— Дю-боск! Дю-боск! Дю-боск! — надрывались ребята, поддерживая меня.
Седьмой узел. Больше не могу. Сейчас потеряю сознание.
А они там, внизу, скандировали титры из мультика:
— Кто идет, кто идет?… Инспектор Гаджет! Это он, это он!.. Инспектор Гаджет!
Они подбадривали меня, но этого было мало.
Осталось всего два узла. Я поплевал на руку, потом на другую. «Дедушка, вот он я, смотри! Я посылаю тебе мою силу. Я посылаю тебе мою волю. Возьми их. Возьми! Они тебе нужны. Ты в тот раз помог мне своим знанием, а я помогу тебе тем, что у меня есть: возьми мою молодость, мой задор, мое дыхание, мои мускулы, они маленькие, да удаленькие. Возьми их, дедушка! Возьми все… Пожалуйста!»
Ляжки у меня уже кровоточили, я не чувствовал ни рук, ни ног. Остался последний узел.
— Давай! Да-вай! Да-вааай! — бесновались ребята. А громче всех кричал учитель. Я рявкнул сам на себя: «НЕ СПАТЬ!» — и ухватился за верхушку столба. Внизу творилось что-то неописуемое. Я плакал. От радости и от боли, все вместе. Я соскользнул вниз как куль. Момо и Самюэль подхватили меня и стали качать.
— Это он, это он! Инспектор Гаджет! — пели все.
Я отрубился.
С этого дня меня как подменили. Я стал решительным. Злым на работу. Целеустремленным. Откуда только силы взялись?
По вечерам, вместо того чтобы смотреть со всеми телек, я уходил. Далеко, через поля, леса, деревни. Я шагал долго-долго. Дышал медленно и глубоко. И повторял про себя всегда одно и то же: «Возьми все это, дедушка. Дыши этим чистым воздухом. Дыши. Вдыхай этот запах земли и тумана. Я здесь. Я — твои легкие, твое дыхание, твое сердце. Я помогу тебе. Возьми». Это было как искусственное дыхание рот в рот, только на расстоянии.
Я сытно ел и много спал, я трогал кору деревьев и ходил гладить соседских лошадей. Запуская руку в теплую гриву, я шептал: «Возьми. Это тебе полезно».
Однажды вечером позвонила мама. Когда за мной пришел дежурный, сердце у меня так и упало.
— Новости неважные, сынок. Врачи прекращают лечение. Оно ничего не дает.
— Но он же умрет!
Я выкрикнул это в пустом коридоре.
— Тогда уж отключите его сами, быстрее будет!
И я бросил трубку.
После этого я на все плюнул. Стал опять играть в настольный футбол с ребятами, работал спустя рукава и почти перестал разговаривать. Жизнь мне опротивела. Для меня дедушка как будто уже умер. Когда звонили родители, я им просто не отвечал.
И вот вчера парень из старшего класса пришел за мной в спальню. Я дрых без задних ног. Он тряс меня так и эдак:
— Эй! Эй! Просыпайся! Подъем!
Я выговорил, еле ворочая языком:
— Шшшто… што шлушилось?
— Это ты, что ли, Тотоша?
— Почему ты спрашиваешь?
Я протер глаза.
— Потому что внизу какой-то дед в инвалидной коляске разоряется: вынь да положь ему Тотошу… Так это, часом, не ты?
Кое-как натянув штаны, я кубарем скатился с четвертого этажа. Бежал и плакал в три ручья, как маленький.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «35 кило надежды - Анна Гавальда», после закрытия браузера.