Читать книгу "Дракон и жемчужина - Барбара Картленд"

Поэтому она медленно вновь опустилась на скамейку и холодно спросила:

— Что вам угодно узнать?

— Все, что известно об этом вам самой.

Девушка начала очень неохотно:

— Когда наложница, такая, как Цы-Си, которая сейчас стала вдовствующей императрицей, призывается на службу во дворец, она присоединяется к другим маньчжурским девушкам, за которыми посылают в это же время.

— Сколько же их бывает?

— Около шестидесяти. Они надевают лучшие наряды и все драгоценности, которые семья может купить для них или одолжить у кого-либо. Целая процессия девушек движется через Имперский город мимо общественных зданий, павильонов, храмов, пагод и жилых кварталов.

— Наверное, им бывает очень страшно!

— Да, мне кажется, что шестнадцатилетней девушке все это должно казаться просто ужасным, — согласилась Цзывана. — Попав за высокую стену, будущие наложницы оказываются на попечении дворцовых евнухов, которые сопровождают их, пока девушки проходят через внутренний двор, а потом поднимаются по широкой лестнице из белого мрамора.

Стэнтон Вэр настолько ясно представил себе эту картину, словно все происходило у него на глазах. Он словно воочию видел крытые красной черепицей храмы богов-покровителей и мавзолеи императорских предков.

Каждое здание поражало тщательностью отделки и фантазией древних мастеров: гротескные рычащие львы и фантастические черепахи защищали дома и их обитателей от злых духов.

— Маньчжурских девушек со всеми положенными церемониями переводят через Золотую реку, — продолжала Цзывана. — Потом, во времена Цы-Си, наложниц встречала мачеха императора, которую сопровождал главный евнух. Изучали гороскоп девушек, проверяли, нет ли у них каких-нибудь изъянов, признаков болезней, после чего наконец они присоединялись к населению дворца, которое составляло около шести тысяч человек.

— Какая зловещая церемония!

— Так и есть, но еще страшнее то, что потом наложнице предстояло провести месяцы, а может быть, и годы в полном одиночестве. Она не видела не только императора, но вообще мужчин, если не считать евнухов. Мне рассказывал кто-то, кто был знаком с Цы-Си, когда она была еще совсем молодой, что император нередко тайком выскальзывал за стены Запретного города в сопровождении кого-нибудь из любимых евнухов. Они отправлялись в притоны Внешнего города, в приюты цветов, в опиумные ямы, туда, где можно было увидеть стриптиз, пообщаться с китаянками, так называемыми лилейными ножками.

Стэнтон Вэр внимательно слушал, не перебивая девушку. Он не мог не удивляться, что столь юное и хрупкое существо знакомо со столь пикантными подробностями жизни. Несмотря на то что майор сам все это знал, он не прерывал ее рассказ, следя за ним с искренним интересом.

— Мне говорили, — продолжала Цзывана, — что в один прекрасный день главный евнух, взяв нефритовую табличку, на которой император писал имя наложницы, с которой хотел провести следующую ночь, обнаружил на ней имя Цы-Си.

— Сколько времени она провела до этого в Запретном городе?

— Три года. Главный евнух явился в ее комнату, раздел девушку, завернул в алое покрывало и на плече понес к императорской постели. Это был первый раз, когда ей удалось его увидеть. Этикет предписывал, чтобы она подползла к нему от изножия кровати. На заре главный евнух вновь отнес Цы-Си в ее комнату. Тот день, в который ей выпало счастье посетить императорское ложе, заносился в специальную книгу и скреплялся специальной печатью.

— Странная церемония. В Англии ее назвали бы варварской.

— Я слышала, что англичанки считают себя равными мужчинам, а порою даже думают, что превосходят их.

— А что еще, интересно, вы слышали об Англии? — улыбнулся майор.

— Знатные дамы, считающие себя неотразимыми, повелевают мужчинами, а те, по слабости характера, подчиняются.

Стэнтон Вэр не смог сдержать улыбку, слыша, какое презрение проскользнуло в ее голосе.

— Кого вы презираете больше, — спросил он, — женщину, которая командует мужчиной и отдает больше приказаний, чем сама вдовствующая императрица, или мужчину, готового ей повиноваться?

— Мне кажется, плохо и то и другое, — отвечала Цзывана. — Мужчина рождается, чтобы повелевать. Если бы наш император не оказался столь слабым, что стал узником своей тетки, мы не были бы сейчас в том положении, в котором находимся.

— Да, наверное, вы правы, — согласился Стэнтон Вэр. — Но слабость многих мужчин, возможно, объясняется дурным влиянием женщин определенного сорта.

— Настоящий мужчина должен быть сильным не только физически, но и духовно. А женщина должна его вдохновлять, но не командовать им.

Стэнтон Вэр негромко рассмеялся. Цзывана удивленно посмотрела на него.

— Мне вдруг стало интересно, какая из ваших кровей вложила вам в уста эти слова.

— Разве я не могу мыслить самостоятельно?

— Нет, — ответил он. — Вас овевают три ветра: во-первых, это ветер Китая. Следуя ему, вы должны быть мягкой и податливой, низко склоняться перед своим Господином и Хозяином. Во-вторых, русский ветер. Он несет огонь, бурю, готовность сопротивляться господству мужчины, но и радоваться его власти над вами.

Майор заметил, как дрогнули ресницы девушки. Она хотела что-то возразить, но он продолжил, не дав ей заговорить:

— Ну а в-третьих, это английский ветер. Он нашептывает вам, что любовь может быть совершенной только тогда, когда двое равны, потому что созданы друг для друга. В этом случае это уже не вопрос о том, кто одержит верх, а нежный и неразделимый союз.

Повисло долгое молчание, словно окутавшее обоих туманным облаком. Первой его нарушила Цзывана. Очень тихо она проговорила:

— Вот это и обрели мои родители.

— И это надеетесь обрести вы?

— Я маньчжурка. Когда я приехала в дом Цзэнь-Вэня, которому отец доверял больше, чем любому из тех, кого он знал в России, я поклялась служить Китаю. — Она взглянула на собеседника, словно бросая ему вызов, и продолжала: — Я много училась и читала, потому что знала: эту прекрасную страну ожидают трудные времена.

Помолчав, девушка продолжала уже совсем другим тоном:

— Это оказалось частью моей кармы. Некоторые вещи я обязана была сделать, чтобы стереть прошлые ошибки или заплатить долги прошлых жизней.

— Мне кажется, что вы уже совершили немало полезного, однако ни вы, ни Цзэнь-Вэнь не считаете нужным рассказать мне об этом, — отозвался Стэнтон Вэр.

— Все это мелочи, которыми я могла помочь просто потому, что имела вход не только в Запретный город, но и в русское посольство.

— Но вы игнорировали британцев, — заметил Стэнтон Вэр.

— Не имею ни малейшего желания помогать британцам.

— Сейчас, может быть, судьба, записанная в вашей карме, заставит вас помочь мне.