Читать книгу "Яд древней богини - Наталья Солнцева"

На кухонном столе перед ней лежала кипа газет, которые она хотела просмотреть, пока печется пирог. Журналисты изощрялись вовсю, придумывая небылицы из жизни звезд эстрады и кино, спортсменов и политиков. Ева равнодушно пробегала глазами невероятные истории, скандальные подробности и пикантные новости. Одна коротенькая заметка с названием «Нелепая смерть» привлекла ее внимание.

Некий журналист Ершов писал о последних месяцах жизни своей матери, Мавры Ершовой. Она стала жертвой хулиганских действий - планомерного, методичного запугивания со стороны неизвестного лица. Нервы пожилой женщины не выдержали, здоровье начало сдавать, и она скончалась. Милиция, призванная охранять граждан от подобного безобразия, оказалась не только бессильна, но и не заинтересована что-либо предпринимать. Они попросту отмахнулись от жалобы.

Далее господин Ершов кратко изложил свое возмущение бездействием правоохранительных органов и закончил риторическим вопросом: «До каких пор люди будут беззащитны перед выходками отпетых хулиганов?»

Запах пирога отвлек Еву от газеты. Она открыла духовку - ее изделие покрылось румяной корочкой, пора было вынимать его. Выкладывая пирог на блюдо, она все думала о прочитанном. История, описанная журналистом Ершовым, чем-то напоминала происходящее в семье Рудневых.

Ева выписала телефон и адрес редакции газеты и занялась уборкой. Заметка «Нелепая смерть» не шла у нее из головы. Наконец, она решилась - выключила пылесос, села и набрала номер, указанный в газете. Ей вежливо ответили, соединили с Ершовым, который весьма кстати оказался в редакции.

- Я прочитала о смерти вашей матери, - волнуясь, сказала Ева. - Примите мои соболезнования.

Журналист сдержанно поблагодарил.

- Могу я поговорить с вами? - спросила Ева.

- О чем?

Ершов был немногословен, раздражен неуместным любопытством.

- Видите ли… я кое-что слышала о подобной ситуации. Разве вы не собираетесь выяснить, по какой причине…

- Я очень тороплюсь, - перебил ее журналист. - Перезвоните мне через полтора часа, и тогда мы договоримся о встрече.

Он положил трубку прежде, чем Ева успела ответить.

Она снова взялась за пылесос, но одолевающие ее мысли мешали наведению чистоты и порядка. За полтора часа, отведенные ей журналистом Ершовым, она не успела как следует сделать уборку. Едва дождавшись назначенного времени, Ева позвонила.

Ершов не обманул: он оказался на месте и согласился встретиться с Евой у станции метро «Измайловский парк». Она летела туда, как на крыльях, охваченная сыскным азартом.

Солнышко припекало, цветочная пыльца носилась в горячем воздухе. Ершов, высокий, худощавый мужчина лет тридцати, стоял, обмахиваясь газетой. Ева узнала его по росту и рубашке в малиновых разводах, что было оговорено. Его лицо с угловатыми, заостренными чертами, покрывали бледные веснушки; высокий лоб с залысинами придавал журналисту вид интеллектуала; бесцветные глаза прятались за стеклами очков.

Он без улыбки поздоровался, сухо представился.

- Чем могу быть полезен?

Ева слегка растерялась. Увлеченная самыми фантастическими предположениями, она не подготовилась к разговору. Пришлось импровизировать на ходу.

- Я… понимаете, с матерью моей подруги происходит то же самое! - выпалила она.

- Что именно? - наклонив голову, уточнил Ершов.

Казалось, он плохо слышит.

- Кто-то звонит ей по телефону и придумывает разные страшилки. То пауками пугает, то… «жучками».

- Энтомологический [3] триллер! - глубокомысленно изрек Ершов, криво улыбнулся. - А я здесь при чем?

- Ну… вы писали, что вашу маму тоже запугивали.

- Это совсем другое дело, милая барышня, - нахмурился журналист.

- Да? Ей не звонили по телефону?

- Ей присылали письма…

Ева молча обдумывала услышанное. Неужели чутье подвело ее? Не может быть! Во время чтения заметки «Нелепая смерть» она отчетливо ощутила внутренний толчок: щелк! - ситуации Ершовых и Рудневых взаимосвязаны. Неизвестно, как и чем. Это она собиралась выяснить у автора материала.

- Какие письма? - спросила Ева, собравшись с мыслями.

- Чудовищно глупые и страшные, в духе черной магии. Будто бы сами Силы Тьмы явились из преисподней, дабы отправить душу моей матери в ад, обречь ее на вечные муки. А чтобы она не задерживалась на этом свете, против нее был произведен заговор на смерть, обряд с использованием кладбищенской пыли… и прочее. Письма изобиловали жуткими подробностями магических ритуалов - гробовыми гвоздями, могильными червями, проклятиями типа… «пусть отступится от тебя Ангел-Хранитель, твой избавитель… землю с трех могил мешаю, тебя проклинаю…». Что-то подобное. Ну и «сувениры» соответственные подкладывались - то пучки волос, перевязанные черной ниткой, то гвоздь ржавый, якобы из гроба, то осиновые щепки, то… словом, нарочно не придумаешь. Мать у меня была верующая, очень из-за всего этого переживала, сильно боялась, заболела даже. Особенно после того, как соседский пес Марсик издох.

- Марсик? - удивилась Ева.

- Да. Сначала нам подбросили фигурку собаки из воска, проколотую насквозь иглой… а потом Марсик… ну, вы понимаете. Мама ужасно расстроилась, она решила, что собака пострадала из-за нее. Представляете? Я потом узнал, что в городе эпидемия чумки, в том числе это коснулось и нашего двора. Сдох не только Марсик, а еще пара бездомных собак, которые ютились в нашем подвале.

- Вы пытались все объяснить матери?

- Много раз, - кивнул Ершов. - Она вроде бы слушала, соглашалась, но страх был сильнее. Вскоре после смерти Марсика мы нашли в почтовом ящике восковую фигурку женщины, проколотую иглой. Мама как ее увидела, сразу в обморок… слегла, и больше не встала. Вот чем закончились «магические» шутки!

- А что сказали врачи? Они назвали причину смерти вашей матери?

Ершов подавленно развел руками.

- Какая разница? Мама раньше болела бронхитом, пневмонией… у нее было слабое здоровье. Участковый врач сказал, что на почве нервного перевозбуждения возникла легочная недостаточность, потом паралич сердца… в общем, зачем вам такие грустные подробности?

- Я дотошная, - сказала Ева. - Хочу сделать вывод на основании большего количества фактов. Каким образом попадали к вам эти ужасные письма?

- Их бросали в наш почтовый ящик. Они были в простых конвертах без обратного адреса. Насколько я могу судить, текст писем набирали на компьютере, потом распечатывали. К сожалению, мама их сразу сжигала: она была уверена, что таким образом нейтрализует вредное воздействие.

- Жаль…

- Чего? - встрепенулся журналист. - Писем?

- Жаль, что нельзя на них посмотреть, - вздохнула Ева.

- А что вы ожидали увидеть? Настоящие колдовские атрибуты? Уверяю вас, бумага была самая обыкновенная, для принтера… шрифт тоже не готический и не похожий на каббалистические символы; почтовый конверт, какой можно приобрести в любом отделении связи. Ничего сверхъестественного.