Читать книгу "Черная вдова, или Ученица Аль Капоне - Марина Крамер"

Ей пришлось собрать волю в кулак и не отвечать на призывные взгляды Нисевича, бросаемые в ее сторону всю планерку. По окончании Марина просто удрала к себе.

Работая в перевязочной, она все время отвлекалась на медсестру Аню, то и дело разглядывавшую что-то на своей заведующей, хотя обычно девушка глаз лишний раз на нее не поднимала, чтобы не нарваться на едкое замечание.

– Аня, у меня что, глаза размазались?

– Нет, Марина Викторовна, просто вы какая-то другая сегодня, – смутилась та.

– Что, ору меньше обычного? Так еще не вечер!

– И это тоже, но еще у вас глаза светятся как-то…

– Не выдумывайте, Аня, – сказала Коваль, выходя из перевязочной. – Лучше на работе сосредоточьтесь.

Марина допивала кофе, когда в ее кабинет влетел Денис.

– Ты что себе позволяешь?! – заорал он. – Кто дал тебе право игнорировать меня? И что за хрен уехал на твоей тачке?

– Что еще ты хочешь узнать? – холодно поинтересовалась Марина.

– Не крути хвостом, Коваль, отвечай! – велел Денис, стараясь поймать ее взгляд.

– Я не обязана удовлетворять твое любопытство! Все, можешь быть свободен, – отрезала Марина, пряча глаза и понимая, что только грубостью она сможет заставить его уйти.

– Сейчас ты не только любопытство мое, но и меня удовлетворять будешь, – прошипел он, доставая из кармана тонкий кожаный ремень. Началось все-таки! – Я повторяю вопрос: кто это был? – Он с размаху хлестанул по столу, и Марина в испуге вздрогнула.

Его расчет был верным – кричать она не станет, а через дубовую дверь звук ударов не слышен.

– Денис, не надо, – попросила Коваль, глядя на ремень с ужасом.

– Я не слышу! – снова удар по столу.

– Знакомый.

– Не ври, у тебя нет таких знакомых! Кто это?

– Денис, я устала…

– Конечно, – перебил он, подскакивая и хватая ее за горло. – Конечно, устала – посмотри на себя – тебя же трахали все выходные, просто не вынимая! Я же так хорошо знаю этот взгляд кошки, обожравшейся сметаной! Говори, сучка, это он тебя так отделал? Ну?!

– Отпусти, – прохрипела Марина. – Да, он! Все, доволен теперь?

Денис убрал руки и переспросил, точно не понял:

– Он?!

Она растирала горло, думая, что же теперь будет дальше. А дальше он со всей дури вытянул ее ремнем, попав по плечу. Боль была такая, что у Марины потекли слезы. Она подняла на Дениса глаза:

– Пожалуйста, не надо больше… Я прошу тебя, Денис, не надо, я больше не могу…

Но он уже разошелся. Ей хорошо было знакомо это состояние – такое бывало нечасто, но тогда Денис становился неуправляемым и жестоким. И останавливал его только вид крови. Это давало ему ощущение полной власти над ее телом, чего он и добивался – чтобы такая обычно неприступная и надменная красотка валялась у него в ногах, истекая кровью и умоляя не делать ничего больше. Тогда он менял гнев на милость и с удовольствием занимался любовью, хотя Марина к тому времени больше походила на растерзанную куклу. В остальное время Денис Нисевич был вполне нормален, как любой другой мужик. Даже нежен и внимателен иногда. Но эти припадки садизма… Коваль почему-то была уверена, что он мстит ей за то, что она – такая, какая есть.

Нисевич всегда выбирал время, когда гарантированно никто не помешает, а насчет слышимости в кабинете можно было не беспокоиться. Во-первых, дубовая дверь, а во-вторых, он находился в самом конце отделения, рядом с запасным выходом. Кроме того, Марина никогда не закричала бы, не позвала бы на помощь, и Денис прекрасно это знал. Ее репутация и гордость не позволили бы посвятить кого-то в свои дела. Но и сам Нисевич старался делать все так, чтобы не наносить видимых увечий и следов, никогда не прикасался к лицу.

Вот и сейчас он провел пальцами по Марининой щеке, губам, стер слезы, выкатившиеся из глаз, поцеловал почти нежно… За руку вытащил из-за стола и опустил на пол. Она знала, что сейчас лучше не сопротивляться, иначе будет больнее и дольше. Нужно просто молчать и терпеть… Он начал лупить ее ремнем что есть силы, не жалея. Марина закусила губу и терпела, а Денис разошелся не на шутку. Белый врачебный халат на жертве мешал ему наслаждаться садистской «процедурой» в полной мере. Поэтому он сдернул его с Марины и отшвырнул, как тряпку. Увидел красное белье, усмехнулся:

– Что, твой новый, как бык, на красное западает?

Не дожидаясь ответа, снова взялся за ремень. Терпеть стало невозможно, Марина застонала.

– Да, давай, попроси меня, и я перестану, – говорил Денис, замахиваясь и опуская ремень на ее спину снова и снова. – Попроси, я сразу брошу. Ну, что же ты, Коваль, не молчи.

Но у нее словно перегорел предохранитель – она знала, что любовник ждет только одного-единственного слова, и все это сразу же закончится, но молчала. От боли уже заходилось сердце, но она не издавала ни звука. Нисевич злился – Марина ломала ему кайф. Поняв, что не добьется желаемого, он отбросил ремень.

– Вставай! Испортила все, – недовольно поморщился он. – Что с тобой сегодня?

Он поднял ее голову, заглядывая в глаза:

– Ну, что ты?

Марина попыталась встать. Все тело стало сплошным сгустком боли, спина горела, как кипятком обваренная.

– Уходи, – прошептала она. – Пожалуйста, уходи, я не могу видеть тебя…

– Что-то я перестарался сегодня, – заметил Денис. – Больно?

– Нет. Уходи.

– Не ври, Коваль! – произнес он, садясь в ее кресло и закуривая. – Тебе больно, у тебя спина кровоточит. Но ты, сучка, не признаешься, чтобы мне удовольствия не доставить.

– Денис, – проговорила Марина, поднимаясь наконец с пола. – Я очень прошу – уйди. Мне не больно и не плохо, мне никак. Я устала, я больше не хочу тебя, понимаешь? Я боюсь, что однажды ты просто убьешь меня. Мне никогда не нравились твои причуды, но я терпела. А теперь – все, не могу больше, силы кончились. Финиш.

Она тоже взяла сигарету, щелкнула зажигалкой, накинула халат, мгновенно прилипший к иссеченной спине, и невольно поморщилась.

– Что, все-таки больно? – заметил Нисевич.

– Нет.

– Так и не скажешь, кто драл тебя все выходные?

– Ты слышал. Это моя жизнь, я свободная женщина и сплю, с кем захочу, – отрубила Коваль, затягиваясь сигаретой.

– Нет, Коваль! – засмеялся Денис. – Не свободная ты, и спать будешь со мной, только я могу дать тебе то, что нужно. Ведь ты любишь мои игры, пусть не все, но любишь, иначе не позволяла бы.

Он грубо схватил ее за руку и притянул к себе, сдирая лифчик.

– Вот мои следы, – он водил пальцем по левой груди, заставляя Марину вздрагивать. – Ты никогда не разрешила бы, если б сама не хотела.