Читать книгу "Хищница - Джеймс Кэрол"

Мендоза молчала, бросая украдкой на Уинтера беглые взгляды.

– Мой отец был полицейским, – наконец сказала она. – И дед. Так что можно считать, что это семейный бизнес.

– Твой отец все еще работает?

– Он ушел на пенсию десять лет назад, – покачала головой Мендоза. – Они с мамой переехали в Нью-Гэмпшир.

– А мама тоже в полиции работала?

– Нет, она работала женой полицейского. Она и затеяла этот переезд. Прожив в Нью-Йорке тридцать лет, она хотела убраться от этого города как можно дальше.

– И наверняка она была не в восторге, когда ты решила пойти по стопам отца.

– Нет, конечно, но она предполагала, что так случится. На этом все, больше никаких вопросов.

Через пару минут они въехали в город. Пока они медленно двигались по Мейн-стрит, Уинтер ощущал себя, словно вернулся в машине времени в конец прошлого века. Не было видно ни сетевых магазинов, ни «Макдоналдса», ни «Старбакса». Около парикмахерской медленно вращался вокруг своей оси старомодный красно-белый указатель, рядом виднелась надпись «Аптекарь», а самым крупным зданием в центре был универмаг. В автосервисе продавался бензин и подержанные отремонтированные машины. Судя по всему, этот бизнес передавался от отца к сыну поколениями. Уинтер начал напевать музыку из «Сумеречной зоны», а Мендоза делала вид, что ничего не слышит.

Полицейский участок Хартвуда располагался в маленьком одноэтажном бетонном здании посередине Мейн-стрит. Мендоза припарковалась на свободном месте и заглушила двигатель. Грязный «Форд» по соседству явно отпраздновал десятилетний юбилей и прошел не менее трехсот тысяч километров.

– Думаешь, это их единственная машина? – спросил Уинтер, открывая дверь автомобиля.

Мендоза ничего не ответила.

Уинтер вышел и потянулся после долгой дороги. Встряхнув конечности, он надел куртку и застегнул ее до самого подбородка, чтобы не замерзнуть. Деревья, посаженные вдоль тротуара, под светом утреннего солнца утопали в красках – разные оттенки коричневого, красного и оранжевого радовали глаз. В такой прекрасный осенний день легко забывалось, что совсем скоро декабрь.

Мендоза поправила форму и пошла к входу. Уинтер не отставал. Открыв дверь, они оказались в помещении, разделенном длинной стойкой на две части – для посетителей и сотрудников. Попасть из одной в другую можно было, подняв перегородку.

Стола было всего два, а помещение это, похоже, единственное. Таким образом, полицейское управление Хартвуда состояло из двух человек. В углу была оборудована маленькая камера два на два метра. Железная решетка и кровать были ввинчены в пол и стены. Унитаза, к счастью, не наблюдалось. На одной стене висела крупная карта округа Монро, а в другой была дверь во двор.

Парню за стойкой на вид было лет двадцать пять. Что-то подсказывало, что умом он не блещет. Смотрел он с таким выражением лица, как будто впервые увидел живых людей. По крайней мере, тридцатилетнего человека с седой головой он точно видел впервые. Уинтер заключил, что этот юноша был здесь явно не главный.

Мендоза сдвинула солнцезащитные очки на затылок и подошла к стойке. Увидев жетон полиции Нью-Йорка, парень как завороженный смотрел на него и только потом медленно поднял голову и посмотрел ей в глаза.

– Шеф Берч еще не пришел, – сказал он так тихо и застенчиво, что, наверное, если бы Мендоза изобразила детскую пугалку, он бы умер, не сходя с места. Форма у него была чистая и отглаженная. Все стрелки на своих местах, и обстирывает его, вероятнее всего, мама. На бейджике значилась фамилия Питерсон.

– Возможно, в его отсутствие вы сможете нам помочь, – сказала Мендоза. – Нам нужна информация по делу об убийстве семьи Рид.

Питерсон смотрел на нее так, как будто она говорила на неведомом ему языке. Только через несколько секунд до него дошло, о чем его попросили.

– Скоро придет шеф Берч.

– Да, но вы-то уже здесь.

– Я ничего не знаю об убийстве Ридов, – сказал он.

– С учетом того, как много убийств происходят в Хартвуде, немудрено, что вы все забыли.

– Скоро придет шеф Берч, – снова как заведенный сказал Питерсон.

– Скоро – это через сколько?

Питерсон смотрел и молчал.

– Я так понимаю, у вас в городе почти ничего не происходит, – вздохнув, сказала Мендоза. – И поэтому, если вдруг случается форс-мажор, вы просто звоните Берчу по телефону, и в этом случае он приезжает.

– Но сейчас не форс-мажор.

– Просто позвоните ему, ладно?

– Не могу. Он не любит, когда его отвлекают от завтрака.

Потеряв терпение, Уинтер поднял стойку и подошел к одному из столов. Он явно принадлежал Питерсону – на нем стоял включенный компьютер.

– Эй! – закричал Питерсон. – Вам сюда нельзя.

Не обращая на него внимания, Уинтер сел на стул, открыл верхний ящик и сразу же нашел искомое. На первой же странице записной книжки были записаны домашний и мобильный номера Берча. Мендоза стояла рядом и уже держала наготове мобильный. Уинтер показал ей номер, и она тут же его набрала.

– Выходите из-за стойки, – сказал Питерсон безо всякой надежды.

– Шеф Берч? – спросила Мендоза и терпеливо выслушала ответ. – Это сержант Мендоза из полиции Нью-Йорка. Я сейчас веду расследование, которое привело меня в ваш прекрасный город. Буду очень благодарна, если вы уделите мне пару минут времени.

Тут она снова замолчала, слушая Берча.

– Да, верно, мы в отделении. Офицер Питерсон очень гостеприимен.

Берч сказал что-то такое, на что Мендоза рассмеялась. Через пару «ага» она повесила трубку.

– Прибудет через десять минут.

9

Десять минут растянулись на пятнадцать. Шеф Берч ввалился в участок с широкой и политкорректной улыбкой. В талии у него было сантиметров как минимум сто тридцать. По всей видимости, он и правда очень не любил, когда его отвлекали от еды, и нежелание Питерсона звонить ему во время завтрака получило свое объяснение.

Его габариты поистине впечатляли. В пятьдесят с небольшим у него были черные, аккуратно подстриженные волосы, красные щеки, три подбородка и сердечный приступ в обозримой перспективе. Протиснуться сквозь проход оказалось непросто, и фальшивая улыбка не задержалась на его лице. Руку для пожатия он не предложил, и было очевидно, что ему не хочется здесь находиться. Он взглянул на Мендозу и перевел взгляд на Уинтера, рассматривая его волосы, футболку с Джимом Моррисоном, поношенные «левайсы» и потертые «конверсы».

– А вы кто такой?

– Джефферсон Уинтер. Работаю вместе с сержантом Мендозой над этим делом.

– Вы не из полиции, – с подозрением заметил он.

– Вы правы. Но я более десяти лет работал в отделе поведенческого анализа ФБР. Сейчас я на свободных хлебах.