Читать книгу "Пробуждение - Марк Фрост"

От собственного удара Уилл пошатнулся и чуть не упал, но все же сумел удержаться на ногах и продолжил бег. Какой бы невидимый ночной кошмар он только что ни огрел суком, тварь продолжала его преследовать. Воздух подернулся рябью. Что-то острое пронзило толстовку Уилла и оцарапало его спину. Огненная игла боли заставила его бежать еще быстрее по извилистой тропе.

У него начало темнеть перед глазами. Он слышал, что невидимые чудища гонятся за ним, но он успел прилично оторваться. Отчаянно пытаясь сохранить разрыв, Уилл, не сбавляя темпа, сделал крутой поворот. Но, коснувшись земли левой ногой, он угодил в липкую грязь, поскользнулся, в падении развернулся и…

Шлеп. Он упал на левый бок, покатился по земле и выставил руки в стороны, чтобы затормозить. Он остановился у самого края двадцатифутового обрыва.

Уилл поднялся на ноги и похромал дальше. До него доносились отвратительные хрипы, фырканье и сопение, и влажные, мясистые шлепки. Твари отставали от него не более чем на тридцать ярдов и быстро сокращали разрыв. До конца проезда оставалось около четверти мили. «Я ни за что от них не уйду», – в отчаянии подумал Уилл.

Впереди темноту разорвал слепящий свет. Оглушительно взревел мотор, и к Уиллу устремились две ярко горящие фары. Может быть, черный седан? Разглядеть машину было невозможно.

Уилл бросился к обочине. Машина проскочила мимо. От жара могучего двигателя нагрелся воздух. Уилл почувствовал едкий запах паленой резины. Автомобиль вильнул вбок и круто развернулся. Но это не седан. Ослепленный фарами, Уилл все же сумел рассмотреть силуэт гоночного «Праулера», который он утром видел около кафе. За рулем сидел тот самый здоровяк.

С оглушительным свистом из пары выхлопных труб «Праулера» вылетело пламя. Стена огня рванулась назад по дороге, и на нее наткнулись мерзкие твари, преследовавшие Уилла. Злобный вой сменился пронзительным визгом. Уилл увидел охваченные огнем, мечущиеся из стороны в сторону и извивающиеся бесформенные массы.

Машина быстро подъехала к нему и остановилась.

– Садись, – прорычал водитель.

Это был тот самый голос, который Уилл слышал утром – правда, только у себя в голове.

Уилл проворно забрался на заднее сиденье, и водитель на огромной скорости погнал «Праулер» по дороге. Оглянувшись назад, Уилл увидел, как горящие твари падают в пропасть с края обрыва, выписывая в воздухе огненные спирали.

Машина с ревом миновала открытые ворота в конце проезда и почти мгновенно поравнялась с жилыми домами. Уилл втянул голову в плечи. На невероятной скорости «Праулер» начал лавировать по улицам и переулкам, совершая головокружительные повороты. Водитель наклонился к рулю. В свете уличных фонарей Уилл заметил большую круглую нашивку на его кожаной куртке. Там были какие-то три изображения и слова, но какие – он не смог разобрать.

А потом «Праулер» проехал по неосвещенной части улицы и остановился.

– Выходи, – рыкнул водитель.

Уилл выскочил из машины и попятился. Водитель молча сидел на рулем и смотрел на него через темные летные очки. В его напряженности и неприятной неподвжности таилось обещание жестокости.

– Что это были за твари? – спросил Уилл.

– Ты не хочешь этого знать, – буркнул водитель.

– Но…

– Рот закрой. Ты небось считаешь себя большим умником, пацан, но если не хочешь загнуться раньше времени, в следующий раз на рожон не лезь.

Уилл не смог понять, что за акцент у водителя, но его слова звучали резко и остро – он словно рубил ими воздух. К тому же, этот невероятный сленг был Уиллу не знаком.

– Извините, – пробормотал Уилл. – Но я почти ничего не понял из того, что вы сказали.

Водитель наклонился в сторону, к свету фонаря, и опустил очки. Кустистые черные брови нависали над пронзительными глазами хищника. А еще Уилл увидел шрамы. Очень много шрамов.

Водитель поднял вверх правый указательный палец.

– Вот это, – сказал он, – значит «один».

После этого он нажал на газ. «Праулер» на полной скорости повернул за угол, и рев его мотора быстро стих в ночи.

Уилл огляделся по сторонам. Он стоял в пятидесяти футах от задней двери своего дома. Из открытого окна доносилась музыка. Женский голос пел в сопровождении биг-бенда, игравшего старомодную оркестровку.

Если сегодня пойдешь ты в лес,

То попадешь ты в сказку.

Если сегодня пойдешь ты в лес,

Надеть не забудь ты маску[4].

Отец дома

Уилл выглянул из-за угла. Черные машины исчезли.

Он подбежал к задней двери и бесшумно вошел. Кто-то был в кухне. До него донесся аромат духов матери и запах готовящегося печенья. Уилл на цыпочках прошел по коридору и заглянул в кухню.

«Белинда» ходила из стороны в сторону, прижимая к уху мобильник. Уилл заметил, как она прижала руку к затылку и поморщилась – похоже, от боли.

Потом она начала говорить монотонным, плохо знакомым голосом.

– Он не вернулся… Я не знаю, куда он пошел… Да, я дам вам знать, если он…

Уилл попятился по коридору назад. Он наступил на скрипучую половицу и в испуге отскочил к стене.

– Медвежонок Уилл? – окликнула его «Белинда». – Это ты? Ты дома?

Проклятье.

– Привет, – проговорил Уилл и открыл заднюю дверь так, словно он только что вошел.

– Иди в кухню! Я испекла печенье!

– Секундочку. У меня кроссовки грязные.

Уиллу хотелось снова убежать из дома, но скоро должен был вернуться отец. Но он не мог сейчас встретиться со странно изменившейся матерью. К тому же слишком громко звучала эта глупая песня. Уилл громко хлопнул дверью и направился в гостиную.

Рядом с драгоценной отцовской коллекцией виниловых пластинок стоял старинный вертящийся столик. В коллекции имелись и долгоиграющие пластинки, и «сорокапятки» в бумажных конвертах. Можно сказать, звуковая дорожка жизни его родителей. Эту музыку Уилл знал лучше, чем ту, которую слушали его ровесники.

№ 78: КЛАССИКА СТАЛА КЛАССИКОЙ НЕ ПРОСТО ТАК, А ПОТОМУ ЧТО ОНА – КЛАССИКА.

В шесть часов мамы и папы

Их домой придут забрать,

Потому что плюшевым мишкам

Спать пора, спать пора…

Уилл приподнял тонарм и убрал иглу с пластинки. Он сделал это слишком резко, и из динамиков донесся треск. В комнату вошла «Белинда».

– Ты всегда любил эту песенку, – сказала она.