Читать книгу "Стратегические операции люфтваффе. От Варшавы до Москвы. 1939-1941 - Дмитрий Зубов"

Сами по себе удары по столь крупному городу, как Лондон, создавали массу проблем его жителям. В нем, по состоянию на 1940 г., проживало свыше семи миллионов жителей. Жизнедеятельность такого крупного мегаполиса очень сильно зависит от бесперебойной работы водоснабжения, канализации, электрических сетей, общественного транспорта, железнодорожного транспорта, предприятий питания и торговли. При массированных налетах все эти системы неизбежно получали повреждения и могли быть попросту парализованы. Это грозило коллапсом, а при определенных обстоятельствах – и социальным взрывом.

Английская столица построена на глине и гравии. Многие здания вдоль Темзы опирались на сваи. Рытье убежищ для населения в таком грунте было сопряжено с большими трудностями. В ходе подготовки к ожидаемым бомбежкам было сделано очень немногое. В парках и на открытых местах вырыли траншеи, а подвальные этажи некоторых домов усилили балками. Самым лучшим укрытием были станции метро, те, что располагались ниже уровня земли[32].

Первый массированный налет на Лондон 7 сентября с мыса Гри-Не на побережье Ла-Манша лично наблюдали рейхсмаршал Геринг, командующий 2-м воздушным флотом генерал-фельдмаршал Кессельринг и командир 2-го авиакорпуса генерал Бруно Лерцер. Увидев армады бомбардировщиков, с ревом несущиеся в сторону Туманного Альбиона, командующий люфтваффе так расчувствовался, что тут же экспромтом произнес торжественную речь, переданную затем по всем германским радиостанциям.

Настал исторический момент, объявил он народу. После налетов британских самолетов на Берлин фюрер приказал в качестве отмщения провести большую атаку на Лондон. Он, Геринг, лично взял на себя ответственность за это мероприятие и теперь слушал рев бомбардировщиков люфтваффе, средь бела дня пролетавших над Ла-Маншем, чтобы ударить в самое сердце врага[33]. С точки зрения пропаганды это был отличный ход, и немецкий народ с воодушевлением воспринял весть о массированном налете на столицу Британии.

В течение первых суток бомбардировщики люфтваффе произвели 625 самолето-вылетов против британской столицы. Первые авиаудары были нанесены уже вечером, как только позволили погодные условия. Англичане не ожидали подобной смены приоритетов, их немногочисленные истребители по-прежнему были равномерно рассредоточены по всей Южной Англии. Поэтому в бой с немецкими бомбардировщиками над столицей вступили лишь разрозненные группы и одиночные самолеты. Один из таких «Спитфайров» пилотировал Альфред Огилви из 609 Sqdn. RAF.

Судьба этого летчика была типичной для своего времени. С детства мечтая посвятить себя авиации, он сначала пытался поступить на службу в ВВС Канады, однако там дело не сложилось. Тогда 25-летний Огилви летом 1939 г. отправился в Англию, где его с радостью приняли. Далее были школа первоначальной летной подготовки, учебное летное подразделение, потом летом 40-го просьба «послать на фронт». В тот момент больше всего вакансий было в истребительных подразделениях, и 20 августа Огилви оказался в 609-й эскадрилье. Каждый день не возвращались с боевых заданий десятки британских летчиков, и вечером 7 сентября ему самому представилась возможность понять почему…

Прибыв в район южнее Лондона, Огилви увидел большую группу Do-17Z. Сам он потом вспоминал: «Над Лондоном мы обнаружили выше себя много «бандитов». Мы поднялись на 7100 м и напали со стороны солнца. Вслед за «Красным-2» я атаковал спереди три бомбардировщика. Я выпустил по ним пару трехсекундных очередей, сокращая дистанцию с 200 до 75 м. Затем я дал по одному из них шести– или семисекундную очередь, после чего он перевернулся на спину и пошел вниз. Я последовал за ним, но затем снова набрал высоту и продолжил атаку. Когда я снова пикировал на бомбардировщики, меня атаковали два сто девятых и один прошел рядом со мной. Пикируя за ним, я с очень близкого расстояния полностью опустошил свое оружие. Он перевернулся на спину и начал гореть. Израсходовав весь боекомплект, я вернулся на аэродром»[34]. Однако героизм отдельных летчиков не мог помешать налету.

Сотни бомб сыпались на Лондон, большинство из которых поразили цель. Так, экипажи 60 Ju-88 из KG51, присоединившиеся к атакам уже ночью, могли наблюдать огромное зарево пожаров – следствие успешных авиаударов предыдущих соединений. Сбросив бомбы на свои цели, все «Юнкерсы» без потерь вернулись обратно. Огонь зениток оказался гораздо слабее ожидаемого. Впрочем, это не было случайностью. Предыдущие налеты люфтваффе на провинциальные города привели к значительному рассредоточению английской зенитной артиллерии, и, когда Лондон стал главным объектом атак, в огромном городе было всего 92 орудия! Понятно, что такими силами нельзя было организовать даже сильный заградительный огонь.

Впрочем, не для всех немецких экипажей вылет прошел удачно, а кое-кому пришлось потом и поплавать в Канале, как немцы называли пролив Ла-Манш. Так, «Хейнкели» из I./KG53 наносили удар по доку «Кинг Георг», расположенному на берегу Темзы. На подходе к цели на высоте 3000 м группа была атакована 15 «Спитфайрами». Не-111 фельдфебеля Мартина Винтера из 1-й эскадрильи получил несколько попаданий в левую часть фюзеляжа и левый двигатель, который вскоре задымил. При этом был тяжело ранен бортмеханик Герхард Мюллер.

Самолет вынужден был преждевременно сбросить бомбы и, развернувшись, уходить в сторону французского побережья. Сам Винтер так описывал пережитое: «С левой стороны я видел Дувр. Затем я пролетел на низкой высоте в направлении Дуэ мимо английского радиолокатора. Мы больше не подвергались атакам со стороны истребителей и вскоре увидели французское побережье. Вдруг бортрадист подает сигнал: «Два «Спитфайра» сзади!» Истребители стреляли только по правому двигателю. Все кончилось очень быстро. На высоте 50 м правый двигатель также вышел из строя.

На море было сильное волнение. Я поставил закрылки и элероны перпендикулярно волнам, чтобы избежать опрокидывания… Целясь между большими волнами, я дал газ обоим двигателям, полностью открыв дроссельные заслонки… Перелетев через гребень волны, машина опустилась на воду. Короткий толчок – и она плыла…»

После этого экипаж покинул самолет, пересев в надувную лодку, перетащив туда и раненого бортмеханика. Через пять минут «Хейнкель» затонул. Винтеру понадобилось много усилий, чтобы надуть лодку до конца, так как клапан оказался не совсем исправен. Пока он делал это, плавсредство сильно раскачивало на волнах, и Мюллера вскоре смыло в воду[35]. Когда лодка пришла в более или менее сносное состояние, три летчика стали ожидать помощи.

Ночью в небе появился спасательный FW-58 со знаками Красного Креста на фюзеляже. Некоторое время он кружил над лодкой, но потом в небе появились английские истребители, и самолету пришлось улететь. Через какое-то время показался гидросамолет Не-59. Увидев его, Винтер выстрелил из ракетницы. Летчики заметили лодку, однако из-за сильного волнения на море приводниться им так и не удалось.