Читать книгу "Сокровища старой церкви - Валерий Гусев"

Приезжий неторопливо поднял с земли плащ, аккуратно встряхнул его, вновь перебросил через руку и оперся на трость, как мушкетер на шпагу.

– Ну, обормоты, продолжим наши игры? Или перейдем к мирным переговорам? Надеюсь, вы уже поняли, что объект для атаки выбрали крайне неосмотрительно. – Незнакомец достал сигареты, угостил побитых, щелкнул зажигалкой. – А вообще-то хвалю. Действовали смело, нахально, а главное – дружно. Но, – приезжий брезгливо поморщился, – примитивно, грубо.

– Да уж, – проскулил Кролик, икая, – приемов не изучали.

– И напрасно. Мужчина – это прежде всего воин. Во все времена. – Друзья и не заметили, что идут, слушая во все уши и открыв все рты, за незнакомцем, как цыплята за наседкой. – Ладно, обормоты, в свободное от отдыха время поделюсь с вами опытом. В дни моей бурной молодости, находясь в спецкомандировках за рубежом, – незнакомец доверительно, как равным, подмигнул ребятам, – я многому научился. Не откажусь дать вам пару уроков. – И легко зашагал тропкой в горку, скрылся за церковной оградой.

– Во мужик, да? – покрутил головой Мишка. – Штирлиц, в натуре. Небось в разведке работал!..

Снимая эту информацию, Ратников все время прислушивался к какому-то далекому, дома за три, равномерному стуку: словно кто-то, отчаявшись, безнадежно дубасит в запертую дверь. Участковый вопросительно посмотрел на бабулю Чашкину.

Старуха кивнула:

– Он, милок, он. Да ты не печалься, не вырвется: я его на ключ закрыла и лавкой приперла. Не уйдет!

Андрей сердито покачал головой, поднялся из-за стола:

– Ну, пойдемте, гражданка Чашкина, посмотрим, что за шпиона вы приютили.

– И то – пора, – поднялась, поскрипывая, и бабуля. – А то ведь дом разнесет. Ишь как колотится!

Вошли в сени, под грохот, уже усталый, редкий. В открытую дверь Андрей увидел, что бабкин дед сидит за столом, пьет молоко и косится в окошко: гремит-то давно, а дождя все нет.

Чашкина отодвинула скамью, повернула ключ и с криком: «Спасайся, Андрюша, сейчас как выскочит!» – резво отпрыгнула в сторону.

И точно – дверь распахнулась, ударила в лавку, грохнулись с нее на пол пустые ведра и, дребезжа, разбежались по углам.

– Извини, шериф, я сейчас! – Приезжий, оттолкнув участкового, вылетел во двор. Затихли вдали торопливые шаги, хлопнула дверца уборной.

– Опять упустили, – прошептала старуха, прикрывая в испуге ладонью рот. – Теперь там запрется!

Не заперся. Вернулся. Облегченно отдуваясь, попенял бабке:

– Ты, бабуся, если уж содержишь кого под стражей, так хоть парашу в угол ставь или горшок под кровать – чуть не лопнул!

Чашкина сконфузилась, шмыгнула в комнату, шуганула деда, загремела посудой.

– Участковый инспектор Ратников, – представился Андрей. – Надолго к нам? С какой целью?

– Цель, шериф, примитивная – отдохнуть после трудов праведных и боев жарких, – ответил приезжий, протягивая паспорт. – Искусствовед, историк. Изучаю памятники старины.

– Хорошая у вас фамилия, – улыбнулся Андрей, возвращая документы.

– А я и в натуре – великий, – не стал скромничать историк. – Заходи как-нибудь вечерком. Посидим, оттянемся.

Андрей на эти слова ничего не сказал, поднял руку к фуражке:

– Желаю хорошего отдыха.

– Благодарю, шериф. Если какие по службе проблемы, обращайся, всегда поддержу. Мы ведь с тобой коллеги.

«Коллеги, – усмехнулся про себя Андрей, – в натуре».

Андрей присел на скамейку, сняв фуражку, положил ее рядом.

В селе было тихо. Изредка гремело ведро, падая в колодец, где-то на дальнем конце деловито стучал топор. Брякнет чья-то калитка, звякнет велосипедный звонок, ответит ему петушиный ор…

Неспокойно что-то на душе у Ратникова. Неуютно как-то. Будто отложил на завтра важное дело. А завтра может поздно стать.

Из калитки Серегиных выскочила Галка. Андрей вспомнил, что надо бы зайти к ним, сказать хозяину, чтобы побыстрее оформлял лицензию на охотничье ружье.

Дом у Серегиных был на селе одним из лучших – хозяин на все руки горазд. Семья вообще была крепкая, непьющая, дружная. Все у них в лад делалось. Непонятно, почему Галка так задружилась с мушкетерами-хулиганами. Наверное, потому, что сама хулиганкой росла – видать, из-за семейной скуки и порядка.

Вот и сейчас – поскакала шальной козой вдоль штакетника. Шуганула разлегшегося на дороге кота, поддала ногой выкатившийся за калитку мячик, подпрыгнула, сорвала с ветки и прикусила молоденький липовый листок.

Что-то напевала, головой вертела, как любопытная птаха, увидела Андрея – смутилась. На две секунды.

– Здрасьте, Андрей Сергеич, – улыбнулась всеми веснушками. – Вы к нам? А папка к Профессору пошел, ружьем хвалиться. – Профессором на селе заглазно Великого назвали. – А вы у него еще не были? Ой, как интересно! Мальчишки от него не вылезают. Он им рассказывает, как в разведке работал, приемы показывает, ножом кидается…

Галка, сверкая глазами, зубами и веснушками, скрывая смущение девчоночьей болтовней, трещала как сорока обо всем подряд, что приходило в ее шальную от первой любви голову.

Она влюбилась в Андрея в прошлом году. Сразу и, разумеется, на всю жизнь. Было это в клубе, на танцах. Вдруг оборвалась музыка, завизжали девчонки, расступились ребята, и в центре остался стоять забуянивший проезжий шофер: с синяком под глазом, в порванной на груди рубахе и с ножом в руке. Он мутным, злобно-тупым взглядом водил по сторонам, кого-то высматривая. Андрей – он стоял у окна – машинально шагнул вперед, поймал идущую с ножевым ударом руку, заломил ее, рубанул парня ребром ладони в шею. Шофер рухнул как подкошенный, и Ратников застегнул на нем наручники.

– Бросьте его в кузов, – сказал он подбежавшим на помощь мужикам. – Утром в район отправлю.

Вот тут Галка и влюбилась. Потому что как раз мечтала-ждала своего единственного – самого смелого, самого сильного и красивого. Никто не знал ее тайны. Только иногда перехватывал ее мечтательный (в спину участкового) взгляд Колька Челюкан, странно как-то перехватывал – то ли задумчиво, то ли грустно…

– А еще они надумали в поход на лодках пойти! Ты не слушаешь, дядя Андрей?

Не замечал Андрей ее блестящих глаз, ее смущения, но слушал очень внимательно. И о своем думал. И решение принимал.

– Скажи отцу, я вечером зайду. Мне сейчас в район надо. – И он быстро пошел к себе, завел мотоцикл.

В горотделе милиции Ратников зашел в дежурную часть, о чем-то там пошептался, что-то поспрашивал. Потом написал какую-то бумагу и оставил ее у следователя Платонова.

– Не беспокойся, – сказал следователь, – сделаю. Я как раз по этой линии работаю. Ты пока ничего не предпринимай. Наблюдение установи. Поглядывай. И вот еще что. Заверни сейчас в музей. Поговори с директором – оттуда сигнал был. Похоже, не случайно к вам гость заехал.