Читать книгу "Я охочусь на убийц - Барри Лига"

Джаз повернулся и увидел, что лицо Хоуви заливала кровь.

Глава 4

Какую-то долю секунды Джазу казалось, что на Хоуви напали, но потом его друг запрокинул голову и произнес:

— Только не это! Вот черт!

Хоуви дважды в неделю делали уколы для поддержания свертываемости крови, но все равно у него довольно часто шла носом кровь. На этот раз получился настоящий поток, две одинаковые струйки вытекали из носа, устремляясь к губам и подбородку. В одной руке мальчишка держал полицейский отчет, а в другой — его фотокопию. При этом он широко расставил руки, чтобы капельки крови не попали на бумагу. Джаз бросился к приятелю и подставил ему под подбородок ладонь, сложив ее лодочкой, чтобы перехватить поток крови и не дать ей капнуть на пол. Но две капельки все равно успели попасть на кафель, образовав на нем почти ровные ярко-красные кружочки.

Кровь у Хоуви казалась особенно теплой в холодном помещении морга. «Это особенное тепло», — заметил Билли, и Джаз поморщился. Потом он свободной рукой зажал другу нос, чтобы остановить кровь.

— Збасибо, — прогнусавил тот.

— Когда тебе в последний раз делали укол?

— М-м-м… В четверг.

— Наверное, это из-за холода, — предположил Джаз. — Пошли в другую комнату. Там на столе, кажется, были салфетки.

Они осторожно перешли в контору, Джаз при этом по-прежнему одной рукой держал Хоуви за нос, а другую на всякий случай не отводил от его лица, одновременно поглядывая себе под ноги. Он боялся наступить на капельки крови и размазать их по всему полу морга. Кровь всегда считалась веской уликой, и оставлять ее здесь было нельзя. Кровь, как известно, тесно связана с ДНК человека, а удалить ее полностью практически невозможно ни с какой поверхности.

«Пять литров», — пронеслось в голове Джаза. Пять литров. А достаточно потерять всего пару капель, чтобы оставить после себя неопровержимые улики. И их окажется предостаточно.

Как только они очутились в кабинете похоронного бюро, Джаз заставил Хоуви бросить документы и самому держать себя за нос. Сам Джаз прекрасно понимал, что не может больше оставаться в окровавленных перчатках. Но и оставлять их здесь в таком виде тоже казалось бессмысленным. Поэтому он решил для начала хорошенько прополоскать их. Ржаво-красная вода веселым ручейком завертелась в раковине, устремляясь в канализационное отверстие. Ее течение подействовало на Джаза гипнотически. Он мысленно вернулся в те давние времена, которые он почти не помнил, но и забыть окончательно тоже не мог. Он попал в свое собственное детство. В те времена ему тоже приходилось видеть, когда ржаво-красная вода вот так же водоворотом кружилась в раковине.

Билли Дент выполнял свои родительские обязанности весьма странно. Они больше напоминали промывание мозгов ребенку, нежели классическое воспитание. В результате Джаз из всего своего детства запомнил лишь некоторые эпизоды. Как вот сейчас — кровь, стекающая в канализацию. Ее отвратительный до тошноты запах забивается в ноздри. А в раковине лежит острый окровавленный нож. С той поры Джаз боялся ножей, попадающих в раковину и лежащих там. Он просто не мог выносить этого зрелища. И даже дома, всякий раз, когда ему приходилось пользоваться ножом, он аккуратно мыл его и тут же клал в специальный ящик для ножей или вставлял в деревянную блок-подставку. Один только вид ножа в раковине приводил его в неописуемую дрожь.

«Отлично, сынок… Молодец, режешь отлично… Чисто… как будто курицу…»

Джаз заставил себя вернуться в действительность. Он вытер руки насухо, а перчатки бросил в урну, которые здесь стояли повсюду. Потом он помог Хоуви зажать сложенную в несколько раз салфетку между деснами и верхней губой, потому что именно в этом месте проходит один из крупных сосудов, снабжающих нос кровью. Поэтому давление именно на этот участок могло довольно быстро остановить кровь.

И действительно, очень скоро кровотечение стало замедляться, а потом и вовсе прекратилось.

— Ну, прости, — виновато произнес Хоуви и нагнулся, чтобы поднять бумаги.

Но Джаз успел схватить их с пола быстрей.

— Не беспокойся ни о чем.

Правда, в глубине души он сам сильно волновался. Несмотря на все меры предосторожности — и перчатки, и даже шапочки, — теперь они сильно рисковали, ведь по каплям крови полицейские могли легко вычислить ДНК Хоуви.

— Перчатки и салфетки положи в урну, потом вытащи оттуда весь мусорный пакет. Мы заберем его с собой и потом где-нибудь сожжем.

Они надели новые перчатки и снова взялись за работу. Джаз вытер все брызги крови в помещении морга, а салфетки бросил в мешок для мусора, где уже набралось порядком всякого ненужного барахла от Хоуви. И все же его не покидало чувство, что они оставляют за собой следы. Ведь если пол не промыть водой с отбеливателем, под специальными лампами кровь все равно начнет светиться. Правда, ему даже представить себе было сложно, как кто-то из полиции вздумает обработать пол приготовленным для этой цели распылителем, а потом исследует все помещение в ультрафиолетовом свете. Риск был минимальным. Это не те вещественные доказательства, которые находят и тщательно изучают. И все же первой заповедью Билли Дента всегда считалось: да не оставь после себя улик!

— Не ходи сюда! — приказал Джаз, заметив, что Хоуви приближается к моргу. — Я сам тут все закончу. Не хватало еще, чтобы у тебя опять началось все это по новой…

Он положил на место полицейский отчет и в последний раз оглядел мертвое тело. Женщина была очень молода. И симпатична. Джаз не мог не отметить про себя, что именно такие жертвы предпочитал Билли. Он даже не стал бы возражать, если бы она стала оказывать ему сопротивление. Это даже возбуждало его. Так становилось интересней. Что-то вроде вызова для него.

Джаз убедился в том, что тело оставалось точно в такой же позе, когда он открыл мешок, и только после этого закрыл его на молнию, возвращая женщину в темноту.

— Они не знают, кто она такая, — раздался голос Хоуви. Он просматривал копию отчета. На верхней губе паренька все еще виднелось красное пятно. — А разве нельзя взять у нее отпечатки пальцев? — Он замолчал и добавил: — Ну, тех хотя бы, что остались.

— Только когда прекратится процесс трупного окоченения. А на это потребуется время. Может быть, даже еще целый день. — Джаз вышел из морга и закрыл за собой дверь, не запирая ее. — И потом результаты насчет отпечатков пальцев тоже приходят не сразу. Если в базе данных штата ничего не обнаружится, они отправят их федералам. И к тому же отпечатки пальцев хороши только тогда, когда есть с чем их сравнивать. Если у нее раньше их никогда не брали, то это тоже ни к чему не приведет.

Хоуви понимающе кивнул и снова задумался.

— Ее нашли совершенно голой, — негромко и очень серьезно продолжал он. — Как ты считаешь, тот, кто это сделал… Как ты полагаешь, он с ней… ну, развлекался?

Джаз нервно сглотнул. Он понимал, что Хоуви спрашивает его про эту Джейн Доу, но он не мог не вспомнить о жертвах Билли. Хоуви оказался смышленым пареньком и никогда не спрашивал Джаза ни о жертвах его отца, ни о том, как он вообще мог жить рядом с таким чудовищем, и на что все это походило. Но с другой стороны, если бы ему захотелось узнать о кровавых подробностях «подвигов» Билли, он мог просто заглянуть на любую страничку в Сети, посвященную Денту. Или найти на кабельном телевидении двухчасовую документальную ленту про «Безжалостного убийцу Билли» (так его тоже нередко называли). И все же это были разные вещи. Одно дело — говорить об избиениях, порезах и увечьях, и совсем другое — информировать зрителя обо всем том, что касается секса. Как правило, о таких эпизодах попросту умалчивали. Или применяли нейтральный термин «сексуальное насилие», а дальше дорогие зрители могли по своему усмотрению рисовать себе любые картины, уже без гладеньких и причесанных дикторов с белоснежными улыбками, которые никогда не отважатся засорять эфир настоящими описаниями всех этих ужасов. А ведь именно они и составляли большую часть всех преступлений, от которых Хоуви бы попросту стошнило.