Читать книгу "Веселые истории про Петрова и Васечкина - Владимир Алеников"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вась, а Вась! – повернулась к Петрову Танька.
– Ну! – отозвался Петров.
– А ты когда-нибудь женишься?
Петров задумался.
– А чё, – наконец ответил он. – Может. И женюсь.
– А ты бы на какой девочке женился? – с интересом спросила Танька.
Петров снова задумчиво пожевал травинку.
Танька терпеливо ждала.
– Я бы на той женился, – после долгой паузы сказал Петров, – у которой бы было голубенькое платьице.
– Ага, – удовлетворённо кивнула Танька, оглядев свой голубой сарафан.
– И у которой волосики бы были светленькие!
– Ага, – снова хмыкнула белобрысая Танька.
– И которая бы мне сказала: «Дорогой, бедный Васенька!» – заключил Петров.
– ДОРОГОЙ, БЕДНЫЙ ВАСЕНЬКА?!! – Танька от возмущения даже вскочила.
– Угу! – мечтательно протянул Петров. – Понимаешь, я, к примеру, устал или там расстроился, ну или ещё что-нибудь такое. А она ко мне подходит, целует меня вот сюда, – он ткнул пальцем в щёку, – и говорит: «Дорогой, бедный Васенька!»
– Забудь об этом! – металлическим голосом сказала Танька. – ЭТОГО ты не дождёшься! Вот ЭТОГО никогда не будет! Понял? НИКОГДА! Пойдём, Лушка!
И разгневанная Танька удалилась, гоня перед собой козу.
Петров уныло смотрел ей вслед.
Корова Милка, щипавшая травку, подняла голову и тоже посмотрела вслед удалявшейся Таньке.
– Так-то, – упавшим голосом сказал Милке Петров. – Никто мне никогда не скажет: «Дорогой, бедный Васенька!»
И он глубоко вздохнул.
Корова Милка перевела свои большие грустные коровьи глаза с удалявшейся Таньки на лежащего Петрова. Что-то дрогнуло в её коровьей душе. Она подошла к Петрову, лизнула его в щёку и низким грудным голосом промычала:
– Дорогой, бедный Васенька!..
Комментарий Маши Старцевой
Петров всю жизнь, с самого детства, был… в общем, сами видите какой! И вообще, я в эту историю не верю. Коровы говорить не могут.
Комментарий Васечкина
А я верю! Петров никогда не врёт! Мало ли чего может быть! А Танька эта – дура!
Васечкин с Петровым шли по улице и ели мороженое. Они остановились около газетного стенда.
Блуждающий взгляд Петрова уткнулся в газету.
Неожиданно глаза его загорелись.
– Смотри-ка, Васечкин, – восторженно сказал Петров. – Вот и про меня наконец напечатали! А то всё везде ты да ты! Ну надо же, а?!
– Иди ты! – завистливо поразился Васечкин. – Почему это про тебя? А про меня? Где покажи! Дай поглядеть-то!
– Да не толкайся ты! Сам прочту! – осадил его Петров. – Вот, слушай! «За истёкший квартал автобусы нашего города перевезли 1 678 523 пассажира». Ну как? – торжествующе спросил он, покосившись на друга.
– Что «ну как»? – недоумённо переспросил Васечкин. – А где же здесь про тебя?
– Ну и балда же ты, Васечкин! – усмехнулся Петров. И снисходительно объяснил: – Я же в истёкшем квартале тоже ездил на автобусе. Значит, это и про меня написано. Понял?
– Ага! – кивнул Васечкин. – Только это не просто про тебя. Это и про меня тоже! Я ведь тоже ездил на автобусе. В истёкшем квартале! Вот так-то!
И Васечкин довольно ухмыльнулся.
Петров задумался.
Что-то во всём этом было неправильное.
– А вот и нет! – наконец осенило его. – Про тебя здесь нету!
– Как это нету? – возмутился Васечкин. – Про тебя, значит, есть, а про меня нету. Это почему это?
– А потому, – пояснил Петров, – что ты всё время без билета ездил. А пассажиров считали по оторванным билетам. А раз ты билета не отрывал, то никто тебя и не сосчитал. Поэтому здесь про тебя и не сказано. Понял?
И Петров, довольный, зашагал дальше, доедая на ходу мороженое.
Васечкин уныло плёлся рядом, тщетно пытаясь придумать что-нибудь, чтобы ущемить друга. Но, как назло, ничего в голову не приходило.
(Вспоминает Васечкин)
Было мне семь лет. Я уроки делал. А бабушка сказала:
– Ты, Петя, за Женей присмотри, я пока обед приготовлю. А ты уроки делай, она тебе мешать не будет. Только пиши чисто, а то вечно грязь разводишь!
Ну, я сказал, хорошо.
Женька – это сеструха моя, ей два с половиной года.
В общем пишу я, стараюсь, а Женька рядом вертится, варенье клубничное из банки ест, головой покачивает и тараторит без конца:
– Пиши, пиши чисто! Гязно нельзя так! Я вот скоро большая буду, в школу пойду, чисто буду писать! Я – хорофая! Пиши, пиши чисто!
В общем достала она меня. Я даже разозлился.
Отстань, говорю! Я уже всё написал, говорю.
А она:
– Ой, как чи-и-исто! Дай, я бабушке покажу!
Ну я и дал ей тетрадь.
Она на кухню побежала, а я за ней. Любопытно посмотреть, как бабушка отреагирует на моё чистописание.
– Баба, баба! – кричит Женька. – Смотри как чи-и-исто!
Бабушка взяла тетрадь, посмотрела, да как ахнула. Я даже поначалу не понял в чём дело.
А оказывается, Женька-то заляпала всю тетрадь липкими от варенья пальцами. Грязища получилась жуткая!
А Женька говорит:
– Хорофый Петя. Чи-и-исто-чи-и-исто пишет. Хорофый!
В общем с тех пор я и перестал стараться чисто писать. Потому как смысла в этом никакого нет. Всё равно, как ни старайся, кто-нибудь обязательно заляпает!
Комментарий Маши Старцевой.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Веселые истории про Петрова и Васечкина - Владимир Алеников», после закрытия браузера.
