Читать книгу "Точка возврата - Мария Ильина"

Лада села, огляделась: вроде все сделано, можно и бутерброд соорудить с колбаской, благо фигура позволяет. Не спеша, спокойно позавтракать. Вкусно, хорошо, но тревога не уходит. Что-то не так, не должен малыш столько спать! Побежала, потрогала, так и есть — горяченький. Допрыгалась, заболел. Конечно, старый хрыч везде окна пооткрывал, душно, видите ли! На ребенка плевать! Артошка проснулся, захныкал, сунула под мышку градусник, сынок пищал, вертелся, не давался. Давно пора электронный термометр купить! Привычно злилась на мужа, будто он во всем виноват, даже в том, что Артошка срыгнул на новенькую сиреневую футболку. Ну, какое тут к черту творчество, когда пахнешь кислым молоком! С трудом Лада нашла телефон районной детской поликлиники, набрала номер. Дед сидел на кухне, кромсал колбасу допотопным ножом, хорошо хоть не рыбу, какая-никакая Ладина победа. То, что она готовила, не ел из принципа, говорил: молоком пахнет. Каким еще молоком?! Издевательство сплошное. С утра опять в Кремль на экскурсию намылился, все тянет его туда, будто потерял что. Посмотрел насмешливо, с деланным изумлением разинув рот, слюна капнула в железную миску с «Дошираком».

— Неужели захворал солдат? И гигиена не спасла? Лада начала заводиться:

— Нечего смеяться! И он не солдат!

— Мужчина — значит воин! В армии служить будет, — спокойненько так ответил, но с вызовом. Ей хватило. Завелась с полуоборота.

— Не будет! Там дедовщина да одно отребье! Дети из приличных семей по-другому устраиваются!

— Ни к чему армия? — дед ухмыльнулся, демонстрируя торчащий сбоку гнилой зуб. — А защищать вас кто будет? Верно, заласканные птенчики, что из-под мамкиного крылышка до старости не вылазят!

Лада взбесилась окончательно:

— Вы птичьей философией безразличие к внуку не прикрывайте!

— Эх, дуреха ты молодая! Жизнь распланировала на двадцать лет вперед! — и ушел, хехекая.

Казалось, скрипучий смех еще долго будет витать в опустевшей прихожей. Вот достал, старый козел! «Молодая, глупая!» Для него все моложе шестидесяти — желторотые юнцы. Ископаемое! Повернулась, чтобы крикнуть ему это вслед, и вздрогнула от резкого звонка в дверь.

В смахивающей на злую, облезлую кошку женщине врач угадывался лишь по затрепанному белому халату. В каждом движении, жесте читалось «До чего же вы мне все надоели!» Не снимая туфель, прошлепала по ковру в детскую, на ходу протирая руки каким-то средством. На веселых кошачьих мордочках грязные следы. Ну, медицина у нас, жесть! Другие еще в поликлинику каждый месяц ходят, дураки! Лада сразу решила: нечего заразу ловить, растет ребенок или нет и так видно. Прививками травить сына не собиралась, в сети про них такое пишут, что волосы дыбом встают.

Участковая вначале поучать пыталась, а потом плюнула. И правильно, нечего зря силы тратить. Не всех же под одну гребенку стричь, кто-то топорщиться будет. Хватит «усредниловки», все эти прививки и диспансеризации — «совковые» пережитки.

— Мамаша, вы будете ребенка показывать или нет? — возникла доктор.

Для этой побитой молью тетки Лада — мамаша. Вместо того чтобы съязвить, начала торопливо раздевать Артошку на пеленальнике. Врач быстро пробежалась холодным стетоскопом по маленькому тельцу, Лада сама поежилась.

— Так, в легких все чисто. Да что вы стоите, несите ложку! Лада метнулась к двери и замерла от издевательского окрика.

— А ребенка так на комоде оставите? Упадет, я следить не буду! До чего бестолковые родители пошли!

Наконец, вооружившись ложкой и фонариком, она шагнула к Ладе:

— Стойте на месте и держите его крепче! Я горло посмотрю. Так, красноватое. Пока температура будет, не гулять, не купать! Какие лекарства купить, я написала. Все. Будет хуже, вызывайте.

Убежала, оставив Ладу в полном ауте.

Прошло три дня. Хуже не становилось, но и лучше тоже. Исподволь просачивалось беспокойство, хотя непонятно, отчего. Подумаешь, температура 37,5-37,7. Сама в детстве болела подолгу и с удовольствием. Здорово, сиди себе дома, делай, что хочешь, и вкусности ешь. Тогда было все весело и радостно, хоть занималась с Ладой исключительно бабушка. Отец никогда не появлялся, а мама просто органически не могла сидеть дома, порхала туда-сюда, ни на чем не задерживаясь. Ладе эта веселуха осточертела, вот и замахнулась на основательное гнездо. Только, кажется, не потянула, закваска слишком легкая.

Прошла в большую комнату, муж за компом в «стрелялки» играет, ничего вокруг не видит. Разве так она представляла семейные выходные?

Ничего, пусть оторвется, сына посмотрит, послушает, врач все-таки. Валерий среагировал лишь с десятого окрика, взгляд отсутствующий, врубается с трудом.

— Я, знаешь ли, психиатр, стетоскоп последний раз в институте на выпускных экзаменах в руки брал. Нуда ладно, попробую, легкие слушать несложно. Вдох, выдох, — он долго и старательно примерялся, грел «слушалку», неловко касался малыша, наконец, изрек: — Все в порядке. Не бойся. А то, что он вялый и часто срыгивает, это нормальная реакция, еще с третьего курса помню.

Почти успокоил. Только почему все-таки лекарства не помогают? Фальшивые, что ли?

Прошло девять дней. А воз и ныне там. Все, сказала Лада, хватит, завязываем с бесплатной медициной. Соседка Маринка хорошую частную клинику посоветовала, она там подписалась на программу «Семейный доктор» и старшей дочке зубы лечит только под общим наркозом, вот это уровень. Муженек все выслушал, молча, улыбаясь на психиатрический манер. Лада взвилась:

— Жмот! Денег на ребенка жалеешь! А ведь есть пословица: «Лечиться даром — даром лечиться».

Валерий хмыкнул:

— Игра слов еще не мудрость! Визитку дай глянуть. Клиника «Аладдин». Чудеса, наверное, обещают, джинн из лампы и прочее. Ну и кобру они здесь намалевали, кошмарики!

— Нечего издеваться! — продолжала кричать Лада. — Нормальная медицинская эмблема — змея и чаша. Ты мне зубы не заговаривай!

Муж не сдавался:

— Ладушка! (Она терпеть не могла, когда ее так называли!) Неужели не понимаешь, что в частную контору людей по родственному признаку набирают? Главное, что друг, сват, брат, а какой спец — дело десятое!

— Да ты просто платить не хочешь!

— Бери деньги и поступай, как знаешь! — сдался Валерий. — Но я туда не поеду! Не хватало еще, чтоб меня разводили! Я ведь не сдержаться могу, ляпну чего-нибудь!

— Что же, я одна с ребенком в Центр потащусь?

— Маму попроси, она за рулем.

Вот хам! Хотела ответить, но дед помешал:

— Теперь с каждым насморком через всю Москву бегать будешь? Пройдет! От докторов никакого прока! Вот на Валерку посмотри, какой от него толк? С женой разобраться не может, подкаблучник!

И в нору уполз, старый змей, слова сказать не дал. Лада вдруг ужаснулась, осознав, что ее маленькая светлая мастерская — теперь его комната. Все в ней насквозь пропиталось запахом горечи, затхлости, старости. Слезы побежали по щекам, не удержать. Обязательно надо заняться стариком, вот зайчонок выздоровеет… Там можно и ультиматум поставить.