Читать книгу "Русский адат - Сергей Самаров"

– Слушаю… Как дела?

– Обычные наши дела, товарищ старший лейтенант… Здравия желаю… Полковник Пашкованцев изволит побеспокоить… – раздался знакомый голос.

– Здравствуй, папа… – тепло ответил Алексей.

– Ты что это, не сообщишь даже, что ранен… Я от чужих должен узнавать…

– Да это разве ранение… Так, пустяк… Хромаю немножко… Что зря беспокоить… Меня переводить собираются… Думал, как место точно скажут, сразу и позвоню…

– Я в курсе. Мое мнение спросили, я посчитал, что с ротой ты справишься… Думаю, и отца не подведешь… В вопросах боевой подготовки ты у меня вообще молодец, только учти, что в роте на тебя много всякого навалится… Даже хозяйственного, потому что старшину роты всегда контролировать надо… Он не семи пядей во лбу. А от тебя будет зависеть, как двести солдат живут… Готовься…

– Я хоть сейчас готов, но в должность вступлю только после выздоровления… Мне сухожилие сшивали… Пока еще срастется… После госпиталя в отпуск пойду…

– Это тоже неплохо… – сказал старший Пашкованцев. – Может, к нам внучку привезешь… Давно уже не видели, выросла, наверное…

– Разве давно, папа? Года еще не прошло… – усмехнулся Алексей.

– А разве год в ее возрасте мало? Это мы с матерью вниз растем, а она вверх… Мать, кстати, плохо себя чувствует… Ты что-то и не спрашиваешь…

– Не успел еще… Хотел спросить…

– Плохо чувствует… Тоже хочет с тобой повидаться… Еще тут кое-какие мысли есть… Приезжайте все… А очередной отпуск когда?

– Надеюсь, удастся соединить… Тогда отдохну уж до усталости…

– Ладно… Может, в деревеньку съездим все-таки…

Родная деревня Пашкованцево, похоже, ночами отцу снится… Да он и говорил как-то, что снится… Все мечтает купить там домик, если не свой, старый, которого давно уже, наверное, в помине нет, потому что дом был старым уже в годы отцовского детства, то хотя бы другой, но в той же деревне… Чтобы летом туда ездить… Чтобы на все лето из московских выхлопных газов… И сына туда свозить, потому что сын ни разу на родине отца не был…

– Обещать, папа, не буду… Как получится… Как обстоятельства сложатся…

– Ну, ладно… А то я размечтался уже… Лечись и звони… Мама твоего звонка ждет… Завтра позвони, сейчас она уже спит…

– Я позвоню, – пообещал Алексей…

* * *

Утром, когда старший лейтенант Пашкованцев собрался идти на перевязку, под окном хирургического корпуса госпиталя остановился «уазик» со звездочкой и надписью на дверце: «Военная комендатура». Алексей понял, что это за ним, но перевязку отменять тоже было нельзя, и он пошел сперва на перевязку. Осмотреть рану, как она заживает, зашел лечащий врач, не тот, что операцию делал, а военный, погоны которого старший лейтенант так ни разу и не видел под медицинским белым халатом. Врач долго и больно давил на ногу и старался при этом посмотреть в глаза Пашкованцеву, словно желал убедиться, что старшему лейтенанту больно. Не в том, что не больно, а именно – больно… Это раздражало, но Алексей терпел боль молча.

Рану промыли биглюконатом хлоргексидина, наложили тампон, пропитанный той же жидкостью, и перебинтовали так туго, что повязка мешала.

– Послабее немножко можно? – спросил Алексей молоденькую медсестру, совсем девчонку, и не очень умелую. Та покраснела.

– Можно… – Медсестра размотала бинт и намотала снова, теперь уже слишком слабо.

– А можно я сам? – попросил Пашкованцев. – Я сам лучше чувствую, как надо… свою ногу каждый человек лучше чувствует, чем чужую…

Так он попытался медсестру успокоить. Медсестра убрала руки, и старший лейтенант с делом справился быстро – и сделал все так, как следует. Чтобы повязка и кровообращение не нарушала, и чтобы не падала.

– Вот так, в самый раз…

Перед палатой его встретила дежурная медсестра.

– За вами, Пашкованцев, приехали… Начальник отделения разрешил…

– Спасибо…

Собраться было недолго, больше времени ушло на то, чтобы врача около ординаторской дождаться и забрать оружие из сейфа.

– Сдать приказано…

Врач плечами пожал и сейф открыл.

Конечно, никто не приказывал старшему лейтенанту сдавать оружие, но он сам бы чувствовал себя спокойнее, зная, что его автомат в надежном месте. А что касается пистолета, то пистолет лучше под подушкой держать… Или даже под мышкой, прикрытый больничной пижамой… Привычка спецназовца – всегда чувствовать под рукой оружие. Оружие собственную силу имеет, и стоит руку на рукоятку пистолета положить, как чувствуешь себя сильнее. В этом Пашкованцев убедился еще в Чечне во время первого своего ранения.

Водитель-солдат спал в машине и не проснулся даже после того, как старший лейтенант дверцу открыл. Только когда он стал на сиденье взгромождаться и пристраивать рядом свой костыль, водитель открыл глаза.

Должно быть, он знал Пашкованцева в лицо. Офицеров в комендатуре немного, это солдат много, и всех солдат в лицо не упомнишь, кроме своих, а солдаты офицеров обычно знают, знают, кто откуда и что собой представляет.

– Едем, товарищ старший лейтенант? – спросил водитель.

– А ты что, летать умеешь?

– Я-то… – оскалился водитель. – Я бы запросто… Только на этой машине разве полетишь… Вот на гражданке у меня была… Там не только полет, там улет полный обеспечен… «Порше Кайена»… Гендиректора фирмы возил… Вот на той бы можно было и полететь…

Но с территории госпиталя они выезжали все же почти ползком, поскольку по дорожкам гуляли больные и раненые, и не все из них успели бы среагировать на полет машины… Даже низкоскоростного «уазика»…

2

В комендатуре старшего лейтенанта Пашкованцева, еще до того как Алексей докостылял до казармы, встретил командир батальона подполковник Скоморохов. Наверное, вертолетом летел, потому что в светлое время доехать на машине от батальона было невозможно.

– Здравия желаю, товарищ подполковник… – улыбнулся Пашкованцев.

– Тебе того же побольше моего надо… – Скоморохов кивнул на костыль и перебинтованную ногу. – В роту пойдем или в штаб?

Взвод спецназа занимал часть казармы комендантской роты, но часть обособленную и отделенную фанерной перегородкой, имеющую свой вход. Однако все привычно называли и это помещение ротой. А в самом помещении взвода той же фанерой отгорожен был еще один закуток для командира взвода. Это была и спальня и канцелярия одновременно.

– Мои вернулись? – спросил старший лейтенант.

– Уже не твои, можно сказать… Привыкай… Уже «медвежатами» становятся… Вернулись два часа назад. Без происшествий, но двадцать шесть километров за ночь отмотали… Я приказал взвод не поднимать. Медведев сейчас в комендатуре акт пишет, сразу на компьютере… Молодец, молодой… Он вчера еще все с документами сверил, все имущество, говорит, на месте, ничего лишнего, говорит, нет… С чего бы это он про лишнее заговорил? – спросил подполковник и хитро стрельнул глазами в сторону старшего лейтенанта. Но у того костыль зацепился при повороте за бордюр, и потому, наверное, Пашкованцев вопрос не расслышал.