Читать книгу "Два ледокола. Другая история Второй мировой - Владимир Новоженов"

Выходит, сговор сговору рознь… Это еще надо понимать — как работать по результатам каждого конкретного междусобойчика. Вот Сталин это понимал, а Гитлер — нет. Он залез в Польшу, даже не осознавая, что, оказывается, тем самым начинает аж Вторую мировую войну… Для Адольфа это была очередная веселая многоходовка в приобретении жизненного пространства на глазах у парализованной страхом и безволием европейской общественности, которая когда-то гнобила более чем десятилетие немецкую нацию ловко оформленной, такой же, как и Московский пакт, бумажкой — Версальским мирным договором 1919 года.

Кроме этого, Гитлер решил начать приводить в чувство поляков, которые явно не хотели понимать, что коль у них встал на ноги свой балтийский порт Гдыня, то ей-ей…, не стоит в этом отказывать немецкой нации, потерявший когда-то прямой экономический доступ к своему морскому порту на Балтике — Данцигу. И просил-то для этого у поляков всего ничего — право на аренду земли для транспортного коридора сообщения между основной территорией Германии и вольным немецким городом Данцигом шириною ровно в одну милю!

Хотя основа всей этой центральноевропейской дипломатической возни нормальному человеку уже тогда была понятна. Подписанты Версаля могут кивать на то, что, мол, они суть полтора десятка стран прогрессивного человечества. А вот подписанты Московского пакта — суть две страны-людоеда… и фактические изгои.

Для нормального человека обе эти бумаги— что 1919-го, что 1939 года— суть дипломатический экзерсис, опирающейся либо на послевоенную, либо на предвоенную ситуацию в Европе. Тогда право игнорировать интересы поверженного давало наличие статуса победителя и мораль силы. То есть привычный кодекс джунглей.

А раз так, то с 1919 года в свою очередь для Германии аморальной становилась практически вся Европа… и даже бедный Австралийский союз, втихую, умыкнувший у Германии Новую Гвинею.

Даже богом забытая Новая Зеландия, так же тихо, по Версалю, умыкнувшая у немцев их другую колонию — Самоа… Все они становятся государствами-агрессорами.

А что этим в дальнем углу земного шара стесняться-то, если в центре благородной и пушистой Европы творилась вакханалия пира победителей.

Только вот если присмотреться, то ни Франция, ни Англия, ни другие сателлиты сильно не отличались в своих замашках хищников от Германии. Просто у немцев произошла революция, которую, как и в России, бросились тушить всем скопом. Ну а до кучи — как при этом и не помародерничать?! Вы бы устояли?..

Вот и поднесли под Парижем немцам листочки бумаги. А буковки на ней лишали немцев 14 % их территории. Французы забирали Эльзас и Лотарингию в границах аж 50-летней давности. Бельгия получала округа Мальмеди, Эйнен и Морене. Польша забирала Познань и часть Поморья. Германия теряла морские порты Данциг и Клайпеду. При этом, строго говоря, они ей были и так теперь не нужны.

По условиям Версаля Германия теряла весь свой военный и торговый флот. Да и плавать на нем было особо некуда. Немцев лишили всех ее колоний, которые тотчас отошли к новым хозяевам: Англии — Танганьика, Франции — Того и Камерун, Бельгии — Руанда, Португалии — Юго-Восточная Африка (ныне Мозамбик). Немцы теряли все концессии и собственность в Китае и Сиаме (ныне Таиланд).

Продолжу в Европе. Дания в 1920 году забрала немецкий Шлезвиг. Польша и Чехословакия умыкнули Верхнюю Силезию. Угольный район Саара взят на 15 лет под контроль Лиги Наций (ныне ООН), а сами шахты отошли Франции. Короче — на этих территориях проживало более 7 млн. человек германских подданных, половина из них были немцы. Теперь они стали жить в других государствах. 10 % немецкого промышленного производства также было утрачено. Но самое болезненное, что утрачено и сырье для него — 75 % железной руды, в силу чего на 25 % потеряно производства чугуна и стали. Да плюсом ко всему — огромные репарационные платежи в 20 млрд. немецких марок золотом, которые Германия платила 10 лет подряд до 1932 года.

Прибавьте к этому мировой экономический и финансовый кризис 1929–1932 годов, огромный рост безработицы во всех странах, и вы не удивитесь тому, что немецкий народ первым откликнулся на призыв поднять с колен униженную нацию. То есть самого себя.

Так кто же здесь агрессор, хочу я Вас, Владимир Богданович, спросить?

Это что — Сталин оформил такой мир?! На какие, собственно, чувства должны были теперь рассчитывать соседи по Европе от Германии? Какой нормальный человек мог верить в такую европейскую гармонизацию отношений и снятие нравственных межгосударственных противоречий?

Это не Сталин создал Гитлера и его Ледокол. Гитлер — это Ледокол Версаля!

Для того чтобы Вам, Владимир Богданович, цитировать XIII главу гитлеровской «Майн кампф» в своей работе «Истина дороже. Последняя Республика» (гл. 5), «как средство воспитания немецкой нации», нужно, чтобы нация была готова слушать «Майн кампф». Оружие 60 миллионам немцев нужно предложить только после того, как его вся нация будет искать. Ну никак не иначе… А?

И посему Сталин отлично усвоил мораль государств, с которыми предстояло жить СССР, и никаких иллюзий по этому поводу не испытывал. И то, что СССР был коммунистическим, ровным счетом ничего не меняло в природе этой морали.

Вот, например, немцы с кайзером Германии во главе! И что? Остановило это коллег— монархов Британии?! Да нисколько! Вцепились в поверженную старушку Германию вместе с французами времен уже аж 3-й Республики, и только перья от немецкой подушки полетели!

2

Точно так же для Польши спустя всего два десятка лет по результатам пакта Молотова— Риббентропа и Германия, и СССР стали государствами-агрессорами.

Но вот, отказавшись от входа вместе с Гитлером 1 сентября 1939 года на территорию Польши для всех других стран просвещенного мира (ибо понятно дело — делили-то не их…), СССР остался нейтральным государством. Ибо прилюдно дистанцировался и соблюл формальные приличия… Вот и вся европейская мораль!

А Германия стала изгоем-агрессором.

И вот с этого момента войну Германии объявляет возмущенное человечество в лице Франции, и Великобритании, и всех оставшихся еще не оккупированных европейских государств.

Западный фронт немцам уже обеспечен, хотя дальновидные бритты и янки на суше образуют его только через 5 лет! Сидение на Сицилии в расчет брать не будем, однако позиции объявлены. И Гитлер в любом случае оказывался в политической изоляции со стороны Запада. С этого момента весь прогрессивный Запад — враг Германии, включая и тихо подсчитывающих за океаном денежки США. В 1943 и 1944 годах эта страна производила уже 40 % всех военных товаров мира. Ну и, конечно же, ими приторговывала или лендлизила… А откуда же, Вы думаете, у США появились претензии на исключительность именно своей американской валюты в качестве общемировой резервной в 1944–1946 годах?

При этом нейтралитет СССР позволил ему без скандала, но чуть позже — в том же 1939 году и всего через полмесяца — войти в Польшу уже на правах освободителя с Востока и гаранта мира для проживающих там поляков… и не только поляков. А затем, вплоть до июня 1941 года, спокойно вернуть в лоно СССР бывшие территории Российской империи — б европейских государств с населением 23 миллиона человек.