Читать книгу "Патриот - Терри Пратчетт"

— Ну… ты тоже рыгаешь, сержант.

— Да, но я не выдаю это за ХОРОШИЕ МАНЕРЫ.

— Хорошо все-таки, что у нас есть ты, сержант. Ты так все хорошо объясняешь, — покачал головой Шнобби. — Просто поразительно, сколько всего ты знаешь.

— Я и сам порой на себя удивляюсь, — скромно согласился Колон.

Художник откинулся, чтобы полюбоваться своей работой. До собеседников донесся вырвавшийся из самых глубин его души скорбный вопль. Колон и Шноббс удовлетворенно кивнули.

Жизнь научила Моркоу, что переговоры об освобождении заложников — крайне сложное дело. Тут главное не торопиться. Пусть говорит другая сторона, когда будет готова.

Поэтому, спрятавшись за перевернутой телегой, которая служила надежным прикрытием от стрел, Моркоу решил написать письмо домой. Каждое такое письмо давалось нелегко, вот и сейчас он морщил лоб и грыз кончик карандаша. К орфографии и пунктуации Моркоу подходил чисто с баллистических позиций (как это называл командор Ваймс).

«Дарагие Мам и Пап,

Надеюсь письмо застанит вас в добром здравии в катером сичас пребываю и я. Спасибо за балыиую пасылку с гномим хлебом я паделился им с другими гномами в Страже и ани гаварят он даже вкусней чем у Ломозуба („Хлеб — Зубы Праглотиш“). Канешна ведь нет лутчше хлеба чем тот каторый куют дома. Очень вкустно мам!

С теми парнижками о которых я вам уже писал все в порядке только кмндр. Ваймс все равно ни даволен. Я иму сказал што в душе ани харошие и им будит палезно узнать о Выжывании В Обсчестве как мошно больше а он говорит чего они умеют так это выжыватъ в томто вся и беда. Но он дал мне 5$ на футбольный мяч а это доказывает что глубоко в душе иму ни всеравно.

У нас в Страже паявилосъ многа новых лиц и это как раз очинъ кстати изза Клатча. Все Очинь Сериозно, я чувствую то што сичас праизходит — это За Тишъе перед Бурей и я знаю што ни ашибаюсь.

Должин прирваться патому што в Склад Брильянтов Вортинга ворвались грабитили. Они взяли в заложники капрала Ангву. Баюсь пральется крофь, такшто

Астаюсъ вашым Любищим Сыном,

Моркоу Железобетонссон (Капитан)

ПыС. Завтра напишу исчо».

Тщательно сложив письмо, Моркоу засунул его под нагрудник.

— Пожалуй, время, отпущенное им на обдумывание, истекло. Итак, констебль, какой следующий номер в нашем списке?

Порывшись в засаленной кипе бумажек, констебль Башмак выудил очередной листок.

— Мы остановились на кражах из шляп слепых попрошаек, — начал было он и тут же перебил сам себя: — Нет-нет, вот это куда важнее…

Взяв в одну руку протянутую бумажку, а в другую — рупор, Моркоу осторожно высунулся из-за края повозки.

— И опять доброе утро! — бодро выкрикнул он. — Тут мы еще кое-что обнаружили. Кража драгоценностей из…

— Да! Да! Это мы сделали! — прокричали из здания.

— В самом деле? Я ведь даже не успел договорить, что именно украли, — удивился Моркоу.

— Ничего, все равно это НАШИХ рук дело! А теперь нам можно выходить?

Послышался какой-то новый звук, похожий на низкое, угрожающее рычание.

— Раз так, скажите, что именно вы украли, — откликнулся Моркоу.

— Ну… кольца? Золотые кольца?

— Мне очень жаль, но о кольцах тут нет ни слова.

— Тогда, может, жемчужные ожерелья? Точно, именно их мы и…

— Уже теплее, но все же — нет.

— Серьги?

— О-о, совсем горячо, совсем… — ободряюще произнес Моркоу.

— Тогда… корону? Венец?

Согнувшись, Моркоу повернулся к констеблю.

— Здесь написано «тиара», Редж, может, это сойдет за… — Он поднял голову. — Да, «венец» вполне подходит. Молодцы!

И вновь склонился к констеблю Башмаку.

— Как думаешь, Редж, мы ведь им не угрожаем? Они говорят искренне?

— По-моему, абсолютно искренне, капитан, — пробормотал Редж Башмак, тоже высовываясь над краем повозки. — Отлично, теперь им можно пришить все, кроме, разве что, эксгибиционизма в Гад-парке…

— И это тоже мы! — прокричал кто-то.

— …Да и то только потому, что, судя по показаниям, тот извращенец был женщиной…

— НЕТЭТОБЫЛИМЫ!!! — завопили из дома на гораздо более высокой ноте. — МОЖНО НАМ ВЫХОДИТЬ?!

Распрямившись, Моркоу поднес к губам рупор.

— Не будете ли вы так добры, господа, выйти с поднятыми руками?

— Шутишь? — пискнул кто-то на фоне очередного утробного урчания.

— Ну, по крайней мере, я должен видеть ваши руки.

— Будь спок, господин, ты их точно увидишь!

Четыре человека, спотыкаясь и прикрывая некие места ладонями, вывалились на улицу. Легкий ветерок тут же принялся играть лохмотьями, в которые превратились их одежды. Моркоу вышел из-за телеги. Один человек, очевидно главный, сердито указал на дверной проем.

— Хозяина этой лавочки надо привлечь к ответственности! — прокричал он. — Держать в хранилище дикое животное — да где это видано?! Мы никого не трогали, вломились тихо-мирно, а оно как набросится!

— Вы стреляли в констебля Башмака, — с упреком произнес Моркоу.

— Только для виду! Даже не целились!

Констебль Башмак указал на торчащую из нагрудника стрелу.

— Оно и заметно! — сварливо воскликнул он. — Здесь потребуется сварка, а за ремонт лат мы платим из собственного кармана. Кроме того, такую вмятину уже не заделаешь, как ни старайся.

Грабители расширившимися от ужаса глазами окинули толстые швы вокруг шеи и на плечах Башмака. Наконец до них дошло, что, хотя человеческая раса весьма разнообразна в своей цветовой гамме, лишь очень немногие ее представители обладают серой с зеленоватым оттенком кожей.

— Эй, да ты ведь ЗОМБИ!

— Ага, раз человек мертв, значит, стреляй в него сколько хошь, да? — огрызнулся констебль Башмак.

— И вы захватили в заложники капрала Ангву. То есть ДАМУ.

Голос Моркоу оставался по-прежнему бесстрастным. И очень, очень вежливым. Такой тон невольно наводил на мысль, что где-то шипит бикфордов шнур и лучше не ждать, пока пламя доберется до пороховой бочки.

— Ну да… вроде как… но она куда-то подевалась, а потом появилась эта ТВАРЬ…

— И вы бросили ее там? В опасности? — все так же спокойно осведомился Моркоу.

Все четверо воришек рухнули на колени. Главарь воздел руки.

— Умоляю! Мы всего лишь грабители и воры! Мы не такие уж плохие!

Моркоу кивнул констеблю Башмаку.

— Отведи их в Ярд, констебль.