Читать книгу "Штрафбат. Миссия невыполнима - Антон Кротков"

Борис же решил пройти вдоль грунтовой дороги, пересекающей весь квадрат. Минут десять им не попадалось ничего интересного: только велосипедисты, повозки и явно фермерского вида грузовички. Но вот впереди показалась колонна крытых машин. У опытного фронтового лётчика сразу возникло предчувствие успеха. Но прежде чем открывать огонь, следовало убедиться, что под удар по ошибке не попадут невинные. Борис сделал крутую горку и спикировал на конвой. По ним тут же открыли огонь. Особую опасность представлял грузовик, превращённый бандитами в самоходную зенитную установку. В его кузове была установлена 20-мм автоматическая зенитная пушка. По привычке в пекле боя Борис непрерывно матерился, распевал похабные песни.

Конвой сразу свернул с наезженного просёлка на узкую боковую грунтовку и на максимальной скорости помчался к лесу. Его отход прикрывал расчёт самодвижущейся зенитной установки. Прежде всего следовало заставить её замолчать.

Борис снизился до минимальной высоты, чтобы затруднить артеллиристам прицеливание, и пошёл на медленно двигающийся по дороге грузовик. Возле земли лётчику грозила очень сильная турбулентность, ему приходилось постоянно избегать столкновения с отдельно стоящими, высокими деревьями и линиями электропередач. Но в награду за риск он сразу получил подтверждения правильности избранной тактики. Красные шары снарядов проносились выше кабины. Когда требовалось развернуться, опытный воздушный боец делал это не слишком красиво – «блинчиком» над самой землей. Зато вражеский наводчик никак не мог поймать скользящий над самым бушем[2]самолётик в перекрестие прицела. На этой войне Нефёдову не единожды приходилось наблюдать, как сразу убивали тех, кто при штурмовке наземных целей раньше времени «взбухал», то есть набирал высоту. Здесь требовалась железная выдержка и умение «чувствовать» землю, вовремя уворачиваясь от попадающихся на твоём пути объектов. Сидящему рядом с Нефёдовым обладателю любительских прав такой пилотаж очень не нравился. Он нервно ёрзал на сиденье и мяукающим тоненьким голосом умолял, чтобы инструктор немедленно поднялся выше. Однажды, когда стажёру показалось, что они сейчас заденут крылом дерево, он даже попытался дёрнуть Нефёдова за локоть руки, которой мастер держал штурвал. Борис мгновенно перехватил ручку управления левой рукой, а правой несильно, «в педагогических целях» ткнул паникёра кулаком в ухо.

– Хватит скулить! Лучше врежь по этой коробочке.

Парень нажал на кнопку стрельбы. Но Борис сразу понял, что выпущенные из правого подкрыльевого контейнера ракеты пройдут мимо. Поэтому перед уходом на разворот он незаметно для напарника выпустил вдогонку первой порции реактивных снарядов вторую. Вскоре на дороге за их спинами вырос столб пламени, над которым поднялся чёрный гриб дыма. Цель была поражена, с чем инструктор и поздравил ученика.

Магнус долго не мог поверить, что это он уничтожил мобильную огневую точку.

– Наверное, это произошло случайно? – растерянно улыбаясь, домяукал паренёк, не веря своим глазам.

– Только сперматозоиды случайно попадают в цель, – заверил его Борис. Не давая мальчишке времени на сомнения, командир приказал ему «раздарбанить» остальную колонну. На этот раз Магнус порадовал учителя, с первого же захода накрыв остальные грузовики с бандитами кассетными бомбами.

Очень важно было заставить поверить не уверенного в себе тихоню, что в нём дремлют задатки удачливого воина. Многие асы в истории мировой авиации начинали с сомнительных результатов. В среднем первые три победы у молодых лётчиков относятся к числу трудно подтверждаемых. Но если командование всё-таки записывало их на счёт новичка, это обычно давало ему уверенность в своих силах. И дальше дело уже шло бодрее.

Поэтому командуя фронтовым штрафбатом, Нефёдов не поощрял занудной системы учёта побед с поиском тушки заявленного «мессера» в лесной чаще или среди болот, если речь шла о молодом лётчике. Когда выяснялось, что якобы сбытый фриц на самом деле ушёл со снижением за линию фронта или вывел свой беспорядочно кувыркающийся самолёт у земли, это обычно становилось сильным психологическим ударом для начинающего истребителя. Напротив, нарисованная на борту его машины метка о сбитом неприятельском самолёте окрыляла парня, придавала ему боевого задора. Он начинал сам искать встречи с парнями из люфтваффе, более уверенно маневрировать. Не животный страх перед неизвестностью затаивался в его сердце, но азарт охотника, выискивающего жертву. Вчерашний курсант становится полноценным пилотом-истребителем. Именно такое преображение вскоре произошло с Магнусом. Он перестал бояться идти в бой, и Борис всё чаще стал доверять ему штурвал. Однако за такую науку он отплатил учителю чёрной неблагодарностью.

В это утро на рассвете Борис в последний раз отправился на задание в одном самолёте со своим уже оперившимся учеником. Немало удивлённый переменами в характере уже фактически отбракованного им пилота, командир эскадрильи своим приказом уже назначил Магнуса на самостоятельные полёты. Итак, Нефёдову предстояло принять своеобразный выпускной экзамен у своего курсанта.

Им было дано задание выследить крупного наркобарона, который пытался оторваться с небольшим отрядом от преследующих его по пятам правительственных коммандос. Пилоты настигли тех, кого искали в буше – лесистой саванне, поросшей высокой травой и кустарником. Бросив автомашины, на которых до этого ехали, бандиты пытались запутать следы в труднопроходимой местности.

Авианаводчик стал описывать в небе широкие круги над неприятельским отрядом. По рации Нефёдов вызвал бомбардировщики.

Через пятнадцать минут к месту охоты подоспела странная парочка – старенький «Дакота», переделанный аэродромными умельцами из пассажирского самолёта в бомбардировщик. И не менее древний бомбардировщик В-26 «Мародёр», купленный агентами шефа наёмнических ВВС на свалке авиахлама где-то то ли в Аргентине, то ли в Перу. После войны самолёт одно время использовала какая-то частная компания как корпоративный лайнер. Для этого в борту списанного из американских ВВС бомбардировщика даже были прорезаны иллюминаторы. Кто бы мог подумать, что оправленному последним владельцем на слом авиараритету ещё предстоит вновь тряхнуть стариной.

Здесь, в Африке, в условиях острого дефицита хороших самолётов и отсутствия нормальных условий для их эксплуатации неприхотливые и выносливые «Мародёры» ценились весьма высоко и считались универсальными машинами, пригодными фактически для любой работы. Внушительная батарея пушек в носу делала В-26 фактически идеальным штурмовиком в условиях отсутствия угрозы быть перехваченным реактивным истребителем. Так что можно представить ужас людей внизу, заметивших приближающуюся к ним крылатую смерть.

Первым начал работать экипаж «Дакоты». Борис находился поблизости и видел, как в его борту открылась пассажирская дверь и из неё полетели обрезки труб, из которых в последнее время из-за перебоев с поставками нормальных боеприпасов в кустарных условиях изготовлялись самодельные бомбы.