Читать книгу "Клэй из Виргинии - Мередит Рич"

– Спасибо, – отозвалась Клэй и замолчала, прислушиваясь к щелчкам и шорохам, раздающимся в трубке. – Алло… Алло. Оуэн?

– Клэй! Куда ты запропастилась, черт побери? – Алабамский протяжный говорок Оуэна Томаса ворвался в трубку с такой громкостью и чистотой, словно доносился из соседнего помещения. Оуэн был редактором «Нэшнл джиогрэфик»; именно с ним последние два года Клэй поддерживала более или менее серьезные отношения – «более» для Оуэна, «менее» для нее самой.

– Я в Бомбее, и у меня несколько изменились планы. Я отправлю пленки в «Кодак» экспресс-почтой и распоряжусь, чтобы после обработки их переслали прямо тебе, а статью буду писать в Лондоне. Вернусь на следующей неделе.

– Клэй, статья нужна нам немедленно. – В голосе Оуэна явно звучала обида.

– Понимаю, милый; но в Лондоне я напишу ее быстрее… Там меня будут реже отрывать от работы.

– Ужасно скучаю по тебе, дорогая. За две последние недели от тебя ни слова, и я уже начал беспокоиться.

– Оуэн, у меня все хорошо: поездка к ныряльщикам прошла гладко, я сделала сказочные снимки.

– Что ж, рад за тебя, но ты могла хотя бы позвонить или дать телеграмму о том, что у тебя все в порядке… – Голос в трубке зазвучал приглушенно.

– Пойми, я была на задворках планеты, на судне ловцов жемчуга…

– Зачем ты едешь в Лондон?

– Хочу повидать друзей. После двух недель в Азии у меня жуткое желание сменить обстановку.

– Ты могла бы сделать то же, вернувшись в Нью-Йорк. Очень надеюсь, что тебе меня тоже не хватает, хотя бы чуть-чуть…

– Разумеется, ты мой единственный настоящий друг, и…

– Клэй, я вовсе не про это!

– Прошу тебя, Оуэн, давай остановимся… по крайней мере не по международной связи. Я действительно по тебе скучаю. Позвоню на той неделе, сразу как только вернусь.

В трубке раздался протяжный вздох:

– Хорошо, Клэй.

– Что тебе привезти из Лондона?

Оуэн вздохнул еще раз:

– Ничего не нужно. До свидания.

Клэй повесила трубку, усевшись на кровать, задумалась. Оуэн действительно нравился ей, но она никогда не мечтала провести с ним всю свою жизнь. И все же ей было чуть-чуть стыдно за свою ложь – Клэй не оставляла надежды на то, что Оуэн по-прежнему будет ее другом.

Но теперь у нее был еще и Джош.

Влюбиться в Джоша было нетрудно, однако Клэй решила соблюдать осторожность и не торопить события – исполненный романтики дорожный флирт редко превращается в прочные повседневные отношения. И все же ей не терпелось поскорее покончить с заданием в Бомбее и отправиться Британию.

Спустившись в вестибюль, Клэй отослала несколько почтовых открыток. Потом она сдала ключ портье и вышла во влажную жару улицы.

Как только она оказалась на тротуаре, к ней подбежал долговязый мальчишка-индиец в джинсах.

– Эй, мисс, – с акцентом сказал он по-английски. – Хороший денек. Вы ехать на катер в Слоновьи пещеры? Я делай вам скидку…

– Спасибо, нет. – Клэй развернулась и зашагала прочь, но мальчишка не отставал.

– Эй, куда вы? – крикнул он.

– На Бомбейскую жемчужную биржу. – Клэй плотнее прижала к себе сумки и запетляла в толпе, заполонившей тротуар.

– Я вести вас туда. Всего один рупия!

Клэй показала карту города, которую сжимала в руке:

– Я и сама знаю, как туда добраться.

– Я вести короткой дорогой…

– Нет уж, спасибо!

Парень рассмеялся.

– Я не ограбить, нет, я охранять. Пожалуйста, всего один рупия. – Он улыбнулся, отчего шрам над его левой бровью чуть приподнялся.

Клэй знала, что в Индии всевозможные попрошайки будут приставать к ней на каждом углу, и решила, что стоит взять провожатого хотя бы для того, чтобы избавить себя от домогательства остальных.

– Ладно, договорились. Как тебя зовут?

– Аджай. Мой брат работай на жемчужный биржа.

– Хорошо, Аджай. Меня зовут Клэй. Идем.

Бомбей – единственный город в Индии, в котором коровы лишены неоспоримого права свободы передвижения, зато его улицы переполнены пешеходами, автомобилями, такси, гужевыми двуколками и тарахтящими мотоциклами, снующими во всех направлениях.

В течение следующих двадцати минут Аджай вел Клэй по лабиринту узких улочек, казалось, сотрясавшихся от шумной какофонии звуков, производимых толпящимися на них людьми. Прямо на тротуарах сидели брадобреи и их клиенты, хозяева открытых лавочек и уличные торговцы громогласно расхваливали разнообразные товары – от засиженного мухами мяса до рулонов цветистого шелка и хлопковых тканей, нищие попрошайки устроились на корточках под соломенными навесами жалких хибар. На протяжении всего пути попадались люди, спящие прямо на дороге, и уборщики переступали через них, поднимая в воздух тучи пыли метлами из ивовых прутьев. Клэй задержалась, чтобы сфотографировать двух кобр и их унылого заклинателя, который равнодушно выводил свою мелодию на флейте из бамбуковых трубок и тыквы. В нескольких футах от змей сидел чистильщик ушей, усердно надраивая уши клиентов бамбуковыми палочками, смоченными в оливковом масле.

В конце концов, когда Клэй уже начинала тосковать по такси с кондиционером, они оказались у входа в оживленный центр оптовой торговли жемчугом.

– Мисс? – лицо Аджая снова засияло улыбкой, – я вести вас самый короткий путь, как обещал!

* * *

Вся продукция Персидского залива – древнейшего района добычи натурального жемчуга – доставляется в Бомбей. Здесь жемчужины очищают погружением в пероксид водорода и высушивают на солнце, затем на бирже их сортируют и просверливают, и лучшие образцы отправляются к перекупщикам из стран Запада. Многие из этих жемчужин в конце концов оказываются в Париже, крупнейшем центре оптовой торговли жемчугом, а потом их перевозят в Нью-Йорк. Лишь один моллюск из сотни содержит натуральную жемчужину, поэтому они очень дороги.

Клэй с неподдельным интересом слушала рассказ Шахида Халафа, торговца жемчугом, пользующегося, как ей объяснили, высокой репутацией на Бомбейской жемчужной бирже. Его семья из поколения в поколение занималась перепродажей жемчуга; Клэй же сумела заручиться расположением торговца, показав ему рекомендательное письмо из индийского консульства в Нью-Йорке.

– Не верю своим глазам. Только посмотрите на эти сокровища! – воскликнула она, прикручивая к своему «Никону F» 55-миллиметровый объектив для макросъемки.

Кивнув, Халаф взял в руки чуть вытянутую кремовую жемчужину диаметром примерно полдюйма.

– Это барокко, то есть жемчужина неправильной формы.