Читать книгу "Влюбленный упрямец - Энджи Рей"

– В субботу вы собираетесь с ним куда-нибудь пойти? – спросила Стеси. – Это его день рождения, знаете? Ему будет тридцать. Вроде бы многовато. Но он великолепен. Я почти не замечаю его возраста.

Почему он ничего не сказал ей?

– Как подвигается каталог для аукциона? – Элли надеялась перевести разговор на другие рельсы.

– Фантастически. Фотографии предметов искусства, которые сделал новый фотограф, потрясающие. Он также сделал снимки мистера Вишневски и миссис Таррингтон. Сестра мистера Вишневски послала их в газеты для публикации. Я так удивилась, что мистер Вишневски согласился. Он всячески избегает публичности.

Элли обычно подавляла желание задать Стеси вопрос о Гареке. Сейчас ей тоже пришлось обуздать любопытство, но она тихо ойкнула. Стеси в большем и не нуждалась.

– С тех пор, как его назвали Самым Востребованным Холостяком, женщины начали охотиться за ним, – с энтузиазмом продолжала девушка. – Я читала в "Чикаго трэмпитер", что одна ворвалась к нему в дом, украла нижнее белье и устроила распродажу. Полиция арестовала ее, но она успела всучить боксерские трусы пожилой даме из Флориды. Он пригрозил "Чикаго трэмпитер" судебным иском. Последнее время они немного поутихли.

Элли вспомнила, как Гарек вел себя на улице, когда она налетела на него. И потом у себя в кабинете. Она не могла простить ему грубость. Но теперь хотя бы понимала, в чем дело, и даже сочувствовала. Она тоже ненавидела публичность.

Элли не хотела, чтобы он ей нравился. Старалась не думать о нем. Но не получалось. Все чаще в его присутствии она ощущала знакомое томление внизу живота.

В один из вечеров она пригласила Гарека к себе на кофе. Он уселся на кушетку, поставил чашку и наклонился над Элли, вдыхая запах ее волос.

– Ммм, по-моему, клубника. – Он взял прядку и пропустил между пальцев. От его прикосновения кожу на голове закололо. Он продолжал гладить волосы, уставившись на рот Элли темным, напряженным взглядом.

Сердце билось так, словно пыталось вырваться на волю. Элли понимала, что ей надо отодвинуться. Понимала, что, позволив ему один поцелуй, она откроет дверь разного рода неприятностям. Но чувства обычно не бывают логичными. Один поцелуй. Всего лишь один...

– Элли? Элли? Эта рама не в порядке?

Она вышла из транса и обнаружила рядом Стеси, вытаращившую на нее глаза.

– Рама? – тупо повторила Элли, прежде чем сообразила, где она. – Ах, да. Все в порядке. Простите. Я просто задумалась.

– Понимаю. – Многозначительная улыбка заиграла на губах Стеси. – Я бы тоже грезила наяву, если бы в меня влюбился Гарек Вишневски.

– Стеси, пожалуйста. – Она почувствовала, как у нее загорелись щеки. – Гарек Вишневски не влюблен в меня. Мы только друзья.

Как еще описать их отношения? Конечно, это не просто бизнес. Но они и не влюбленные. Иначе он бы поцеловал ее вчера вечером, когда она и пальцем не пошевелила, чтобы остановить его.

Но вместо поцелуя Гарек бросился к двери. Элли смутилась. Неужели она неправильно истолковала его взгляд? Может быть, он так смотрел, потому что ему не нравится ее рот?

– Я заеду за вами в субботу в семь. – Он остановился у двери и нахмурился. Потом неожиданно схватил ее, сильно-сильно прижал к себе, быстро поцеловал и ушел.

Такой странный поцелуй... Она вначале даже не поняла, что он делает. А теперь уже второй день думает о нем. Самые страстные объятия Рэйфа не действовали на нее так, как этот мимолетный поцелуй.

– Я слышала, как он вчера разговаривал с сестрой по телефону. Он сказал, что собирается на днях представить вас ей. Сестра очень дорога Гареку. Я слышала, что на Рождество он купил ей ожерелье, которое стоит целое состояние. Изумруды и рубины. – Стеси с многозначительным видом кивнула.

Гарек купил ожерелье для сестры? Он почти не упоминал о Дорин Таррингтон, но, видимо, заботился о ней, если купил такой дорогой подарок. Хотя у него ужасный вкус...

– Считается, что его сестра опекает этот фонд. Но у нее слабое здоровье, и он не позволяет ей работать. А она любит искусство. И он основал для нее фонд.

– Для нее? – Дощечка в руках Элли раскололась.

– Да. Секретарь мистера Вишневски, миссис Грист, все мне рассказала. Сестра захотела создать фонд поддержки искусства. И он согласился финансировать его.

Элли вспомнила о своих подозрениях. Почему Гарек не признался, что делает это для сестры? Да, он же просил не выносить суждение о нем слишком быстро.

* * *

Во второй половине дня в пятницу Гарек был полностью погружен в работу. Когда зазвонил телефон, он нетерпеливо поднял глаза, покрасневшие от чтения напечатанных мелким шрифтом контрактов. Перед ним лежала стопка документов, которые необходимо изучить и подписать. Таким путем он завершит финансирование перспективной покупки "Лачленд компании". И закончить эту работу он собирался сегодня.

– Да? – кратко спросил он.

– Здесь миссис Таррингтон. Она хочет видеть вас, – сообщила его секретарь.

Дорин. Он посмотрел на контракт, который только что подписал. Сделка с "Лачленд" не доведена до конца, но с деньгами все в порядке.

– Пусть войдет, миссис Грист.

Появилась Дорин. В черном атласном платье от кутюр с черно-белым шарфом, приколотым к плечу. К несчастью, эффектный туалет только подчеркивал землистый цвет ее лица. В руках, затянутых в черные перчатки, она держала прямоугольную коробку.

– Поздравляю с днем рождения, Гарек. – Она поцеловала воздух возле его щеки и уселась в кожаное кресло напротив брата.

Он тоже сел и открыл коробку.

– Ах, галстук. – Горчично-желтый фон, и на нем – черные ветки. Галстук был безобразнее прошлогоднего, грязно-зеленого, украшенного инициалами известного дизайнера. И даже еще отвратительнее, чем два года назад, темно-бордового с золотом. На нем случайно сохранилась отметка об уценке.

– Я выяснила, что наше семейное древо восходит к польским королям, – торжественно произнесла Дорин. – Это его символ.

Гарек чуть не рассмеялся. Вишневски были потомками чистокровных крестьян. И Дорин знала это.

– Спасибо, Дорин. Как твой круиз?

Она немного покашляла, и ее обычный голос, напоминающий противотуманную сирену, стал чуть тише.

– Круиз прошел ужасно. Мы плыли в шторм, и меня все время тошнило. Карен напоминала тебя – такая же бессердечная. Никакого сочувствия. Она целый день крутилась возле бассейна и флиртовала с моряками. Я сделала замечание капитану, что он позволяет команде брататься с гостями... но никакого внимания. – Она пронзительно посмотрела на него. – Сегодня утром я разговаривала с Этель. Она сказала, что видела тебя на симфоническом концерте с какой-то женщиной. И на выставке. И в ресторане "Кейп-Код".

– Этель надо бы работать репортером в "Чикаго трэмпитер". – Гарек приподнялся с кресла. – Дорин, если это все...