Читать книгу "Любовник из провинции. Наваждение - Ксения Васильева"

хотя знал, что надо. Он считал баранов, как учила его бабушка, и

которые всегда действовали незамедлительно, - а теперь вот прокололись. Переворачивал подушку холодной стороной и так ее всю прогрел собою, что сбросил на пол, усмотрев в ней причину своего не сна. Простыня под ним, которая всегда лежала как приклееная, сегодня взбивалась в ужасные комки и открывала кушетку, кото

рая как нарочно бугрилась сегодня злым ежом.

Митя вздыхал, поправлял постель, снова ложился, - но ничего не помогало. Тогда он завернулся в одеяло и подошел к окну. В подъезде напротив откровенничала парочка и Митя побоялся, что они его увидят и отпрянул от окна. Он не хотел никому мешать.

Ему вдруг показалось, что наконец-то он заснет, что нету больше жара в теле и подходит добрая, предвещающая сон, расслабленность. Он лег. Но все оказалось бутафорией.

БЕССОНИЦЫ Митя еще не знал и боролся с будущей подругой испробованными всеми методами. А надо было ей отдаться. И тогда, возможно, она бы сжалилась и ушла.

И вот когда Митя изнемогши, перестал бороться, к нему пришла ясность. Она пришла в виде Елены Николаевны, такой, какою она

была вчера в ресторане.

Она стояла вполоборота к настольной лампе и тяжелая голубая серьга заискрилась в розовом маленьком ухе. Митя вчера не помнил этого, а оказалось вот, - помнит, а глаза Елены Николаевны в тот миг - круглые и голубые, - тоже, как и эти камни, искрились...

Видение было настолько ярким, что Митя, облившись потом, сел в постели.

Он понял, почему ОНА пришла. И это не испугало его, а осчастливило до сердцебиения, но теперь это было не то жгучее сердцебиение, которое навевало мысль о болезни и смерти, - оно было самой жизнью, ее сердцевиной - любовью.

Увы, Митя понял, что безумно влюблен в Елену Николаевну, и это случилось не сейчас, а раньше, сейчас - он просто понял это.

Он перестал бояться бессоницы, а наоборот - радовался, что всего только три часа и можно еще долго вспоминать каждое движение Лели, каждую минуту...

Он вспомнил, как они встретились у Националя и как она странно на него смотрела... Что было в этом взгляде? Да нежность же, Митя! Нежность!

Это открытие было потрясением.

... А как она сказала - простите... - когда, передавая кофе, нечаянно кольнула его своими белыми блестящими длинными ногтями... ... Простите... Ему ее прощать? Мальчишке, которого постоянно унижает тетка?.. ТАК можно сказать только любимому...

Митя вскочил и стал ходить по комнате, теперь уже зная точно, что не заснет. Он уже призывал утро. Чтобы утром, под любыми предлогами бежать к тетке в институт и увидеть ЕЕ - Елену Николаевну. А тетка? Что тетка! Митя даже засмеялся. Глупая его тетка ничего не узнает! Он лег поверх одеяла и вмиг заснул.

Проснулся он с ощущением случившегося. Тетки уже не было. И то, что произошло с ним ночью, при свете дня не ушло, но несколько видоизменилось. Яркости, что пришла на рассвете, - не было. В одном он был уверен - в своей любви.

Мите до невозможности захотелось увидеть Елену Николаевну, но просто увидеть, а посмотреть, - такая ли она, какою приходила к нему ночью?..

Пойти встретить тетку? Почему вдруг? Но Митя решил, что вчерашняя ссора ему подмога - он пришел как бы замаливать грехи, а там... видно будет.

И снова его поразило, что вчера в это же время он не помнил о Леле и не думал о ней... Глупец! Вчера он был вообще другой человек.

Тетка с работы вышла одна, но это не расстроило Митю - Леля задержалась где-то на минутку. Тетка с удивлением воззрилась на него: что это с ним? Никогда не приходил... Даже когда она заболела, он не предложил ее встретить. Но у Мити был такой винова

тый вид, что она поняла - причина в их вчерашней размолвке. И

она решила дальше не ссориться.

А Митя стоял и смотрел в толпу, вываливающуюся из дверей института.

Кира обернулась на него и, как бы отвечая на его немой вопрос, сказал нетерпеливо, сама расстраиваясь из-за подруги: Лелька заболела. Вечные ее гриппы! Я ей предлагала хорошую консультацию у профессора, но она из тех, кого уже на носилках вынесут! Пойдем.

Кира продолжала ворчать, они двигались к метро, а Митя никак не мог понять, что он не увидит Лелю ни завтра, ни послезавтра,

а может неделю, и две!..

Ему хотелось взять тетку за руку и проникновенно, заглядывая в глаза, попросить: тетечка Кирочка, давайте позвоним Елене Николаевне!.. И навестим ее...

Если бы он так сказал, Кира бы обрадовалась, потому что ей хотелось поговорить с Лелей, но звонить не самой... А тут Митя!

Но Митя ничего не сказал.

Леля вовсе не была больна гриппом, у нее началось стойкое отвращение к самой себе: надо же такое учудить! Влюбиться в маленького мальчика! Племянника подруги. Да еще вчера помаленьку намекать ему! Это ее "Простите..." - звучало, как " милый, любовь моя"... А ее взгляды! О Боже! какая же она глупая и пошлая баба! Если бы он узнал! Да обсмеялся бы мальчоночка над "Лелей"!

Обо всем этом она думала на работе и Кира заметила ее посеревшее, страдальческое лицо и спросила, что с ней?

- Наверное мой вечный грипп, - ответила как можно более беспечно

Леля.

А теперь Леля лежала в постели и ждала, когда подействует снотворное, - заснуть, все забыть, проснуться выздоровевшей от этой дурацкой, какой-то юношеской страсти, как будто ей восемнадцать. Уже засыпая, она подумала, что в восемнадцать она бы этого мальчика не оценила. Была в нем какая-то тайна... Притяжение почти материальное, неодолимое...

Митя изредка, еще до роковой любви к Леле, звонил черненькой девочке, Нэле, - поболтать, договориться о встрече, пойти в кино. До Лели ( как до нашей эры...) Митя, провожая Нэлю или сидя с ней в кино, понимал, что он может удивлять ее своим бездействием: если влюблен, то почему не пытается ее поцеловать? А если нет, - то зачем звонит и встречается?..

Он не был влюблен в Нэлю и сознавал, что в таком случае, он как честный мужчина не должен морочить ей голову. Либо прекратить встречи, либо прозрачно намекнуть, что у них только дружба, не более...

Хотя и ему, и ей было скучно в Москве, где они никого не знали, и внезапное расставание, как и предложение дружбы выглядели бы глупым. Пусть идет, как идет, решил Митя. Но если бы он знал мысли Нэли по поводу него, он немало бы удивился.

Нэля считала, что Митя давно в нее влюблен и только из великой скромности не предпринимает никаких движений. Она была из тех, кто не любит правду и умеет ее не знать.

И вот после первой своей бессоницы и мучений последних дней, Митя решил позвонить Нэле, - ему становилось невмоготу тащить

непомерную ношу своей трагической любви, - как он считал.