Читать книгу "Пятница, Кольцевая - Евгения Кайдалова"

— Представьте себе, что вы стоите в переполненном автобусе и держитесь за перекладину, — объяснял Виталий, подняв руки над головой и сложив их в виде кувшина. — Я понимаю, что вам очень трудно это себе представить (солнечная улыбка и ответный смех, которого Лариса не поняла — для нее переполненные автобусы были повседневной реальностью), но все же постарайтесь, вспомните студенческие годы! Так вот, вы стоите в автобусе и вдруг замечаете, что рядом симпатичный молодой человек. Как же привлечь его внимание, чтобы никто этого не заметил, и прежде всего он сам? Надо аккуратно поставить правую ногу на мысок впереди левой, согнуть в колене — ставьте, не бойтесь, в тесноте этого никто не заметит! — и резко выпрямить ногу, так, чтобы бедром задеть соседа. Но предупреждаю: все должно выглядеть натурально! Автобус дернулся, нога дернулась, бедро тоже, а вы тут ни при чем — корпус на месте!

«Этого не может быть, но я танцую, — расслабленно и счастливо думала Лариса, изящно вскидывая бедро и вращаясь вокруг своей оси (Виталий велел задеть как можно больше молодых людей вокруг), — а не топчусь на месте, как раньше». Ее наполняла небывалая уверенность в себе, своей привлекательности, своем счастливом будущем. Раз для нее наконец-то просияло солнце и на лицо лег нежный золотистый загар, значит, в жизни начался совсем другой сезон, который не имеет права вдруг, по собственному усмотрению, смениться декабрьской поземкой, правда?

Лариса и сама не знала, к кому она обращается с этим вопросом: к себе, к судьбе или Виталию, но ей казалось, что она уже получила на него утвердительный ответ. Время от времени аниматор кричал своим ученикам что-либо ободряющее и всем желающим предлагал примерить золотой пояс, чтобы при движении бедром на нем звенело золото, и иллюзия Востока была как можно более правдоподобной.

Золотой блеск наряда, сияние его улыбки… Лариса вбирала ее в себя с таким же наслаждением, с каким впитывала бы ласку солнечных лучей. Сейчас, по прошествии трех ночей, проведенных на солнцепеке, она была признательна Виталию, как ни одному человеку в своей жизни. Даже родители, подарившие ей этот незабываемый круиз, отступили на второй план: солнце не знало конкурентов.

В эту ночь она спала в обнимку со своим счастьем. В голове кружились строки из «Евгения Онегина»: «Вся жизнь моя была залогом свиданья верного с тобой». И хотя Лариса, мысленно улыбаясь, от них отмахивалась, крылатая пушкинская фраза не прекращала свой полет.

Наутро их ожидало знакомство с Афинами. Волнение от встречи с легендарным городом временно затмило для Ларисы другие чувства, и светлый образ Виталия медленно растворялся в море новых ощущений. Она заряжала пленку в фотоаппарат, когда Вика, прихорашиваясь перед зеркалом, со смешком заметила:

— Сегодня у нас свободный вечер в городе… Наверное, девушки пойдут к менеджеру с просьбой сократить стоянку.

— Почему? — удивленно вскинулась Лариса.

— Аниматор в такие вечера не работает. Я уже узнавала в баре.

По дороге из порта Пирей к Акрополю Лариса прокручивала в голове слова подруги. Все это время она не отдавала себе отчета в том, что Виталий светит и всем остальным девушкам с той же притягательной силой. А сейчас, услышав эту истину открытым текстом, не захотела ее осознавать. Она воскресила перед собой его искрящиеся весельем глаза, его улыбку и, пригревшись в этих воспоминаниях, успокоилась.

Акрополь поразил ее своим поистине божественным величием. Белый храм на скале, высившейся прямо посреди города, внушал священный трепет даже современному, привыкшему к масштабам человеку. Что уж говорить о древних эллинах, для которых, словно второе солнце, сверкала с высоты золотым копьем колоссальная статуя богини Афины. Ныне, увы, уже не существующая. Стоя на соседнем с Акрополем холме и передавая Вике фотоаппарат, чтобы та увековечила ее на фоне удалившихся от них древностей, Лариса отчаянно захотела ощутить присутствие рядом с собой Виталия. Они бы замерли, обнявшись и приняв красивую танцевальную позу — аниматор бы наверняка придумал что-нибудь подходящее, — а затем, не разнимая объятий, пошли бы вверх по холму, среди золотого сияния с неба и серебра, которым отливали листья растущих вокруг олив, к видневшимся впереди руинам древнего храма.

— Тебя что, на солнце разморило? — спросила Вика, подходя к ней и шутливо щелкая пальцами перед ее носом. — Не слышишь ничего…

После обеда они, согласно программе, купались в Эгейском море, а вечером были предоставлены самим себе. Побродив по центру города, подруги остались разочарованы: им не встретилось ровным счетом ничего красивого или интересного, не считая витрин магазинов, конечно. Весь город, казалось, состоял из абсолютно одинаковых, примитивных по архитектуре белых домов, которые лишь немного оживляло наличие разноцветных козырьков от солнца на каждом балконе.

Ближе к одиннадцати часам вечера, решив за неимением лучшего вернуться на лайнер, девушки, направляясь по одному из центральных проспектов, обсуждали, стоит ли им ловить такси прямо сейчас, или Афины все же способны преподнести туристам приятный сюрприз. И вдруг Вика встала как вкопанная перед входом в какое-то помещение. Вход был весь разукрашен неоновыми огнями, изнутри доносилась музыка, и на ступенях толпилась молодежь.

— Ночной клуб, — убежденно сказала Вика. — Та-ак… Когда у нас завтра отплытие?

— Кажется, в шесть утра.

— Замечательно — вернуться успеем! — тоном знатока заявила она. — Пошли!

Внутри Ларисе показалось, что они попросту вернулись в диско-бар на корабле: слишком уж похожей была атмосфера неонового блеска и ритмичного подергивания толпы. Да и музыка как будто ничем не отличалась от той, что она слышала вот уже три дня подряд, — словно владельцы клуба прямо-таки задались целью скопировать лайнер «Олимп». Попав в знакомую атмосферу, Лариса, напрягшаяся поначалу, расслабилась, и ее перестала свербить мысль об экономии — ведь Виталий ей продемонстрировал, как весело иногда можно тратить деньги. Подкрепив свой веселый настрой довольно крепким коктейлем, она в радостном возбуждении скользнула вслед за Викой в толпу танцующих.

В это было трудно поверить, но Ларисино тело удержало в памяти науку аниматора. Все те волны и шаги, что она разучивала вслед за ним, неосознанно всплыли сейчас, и Лариса, впервые в жизни по-настоящему раскрепощенная, начала со знанием дела импровизировать под музыку. Ее, казалось бы, до скуки предсказуемое тело вдруг начинало стильно изгибаться или задорно и быстро переступать, ритмично смещать корпус то вправо, то влево и даже совершать движения руками, которые прежде во время танцев чувствовали себя неуместными довесками. А в довершение всех чудес Лариса то и дело ловила на себе заинтересованные взгляды других танцующих.

К слову сказать, греки (точнее, их внешность) успели произвести на Ларису двоякое впечатление. Греческие девушки показались ей очень симпатичными, округло-стройными, если только можно так выразиться; их тела были словно налиты жизненными соками. Но чем ближе к среднему возрасту, тем более сухими становились фигуры, но по сравнению с прямо противоположной тенденцией у ее соотечественниц, Лариса находила это очень гармоничным. А вот при взгляде на юношей она с удивлением отмечала две вещи: как часто у тех встречается классический греческий профиль; и как часто у них же встречается животик, несмотря на юный возраст, уже нависающий над джинсами. Да, попади сюда Виталий, он казался бы юркой ящерицей среди симпатичных черепашек…