Читать книгу "Спящая невеста - Дороти Иден"

— Аврора! Но из-за этой неприятности никто не пострадал?

— Нет. Я только поцарапала крыло того проклятого такси. Но ты ведь знаешь, что происходит, когда к суду привлекают довольно молодую и интересную женщину. Я бы сказала, за ней устраивают настоящую слежку! — Лицо ее снова стало непроницаемым. Она думала о чем-то своем, тайном.

Схватив бутылку джина, Аврора налила себе еще порцию и быстро проглотила. К сожалению, было достаточно ясно, что это уже вошло у нее в привычку.

— Послушай, Лидия, дорогая, пожалуйста, не упоминай об этом. Ты ведь знаешь, что, услышав такие вещи, Миллисент и Джефри просто взовьются. Филипу я все расскажу. Так. Ну чего я тебе еще не показала? Ах да, вот это — платье для коктейлей, короткое, нарядное, надевается, когда идешь в гости, на прием какой-нибудь во второй половине дня. Я люблю яркие краски. Восхитительное, — как по твоему?

— А кому принадлежал автомобиль, за рулем которого ты сидела, не имея водительских прав? — спросила Лидия.

— Кому принадлежал автомобиль? Ах, ты про ту занудную историю. Я отправлялась на вокзал Ватерлоо встречать одну из его тетушек. Слава богу, что ее не было в машине, когда со мной приключился тот казус с такси. Мы от нее этот инцидент скрыли.

— «Мы» — это кто?

— Господи боже ты мой, ну, мы с Армандом. Лидия, ты мне перекрестный допрос устраиваешь?

— Просто мне интересно узнать, что он собой представляет, этот Арманд, — беззаботно веселым тоном ответила Лидия.

— Понимаешь, все эти бессчетные тетушки, обожающие своего племянника, вконец его испортили. Честно говоря, я была рада уйти из его конторы.

Теперь речь Авроры уже не была медленной. Она перестала осторожно выбирать слова, а болтала. Быстро, легко, свободно, — словом так, как естественно было говорить радостно взволнованной невесте. Но было уже поздно — обмануть Лидию ей не удалось.

Она была почти уверена, что история про автомобильную аварию, во время которой у Авроры не оказалось водительских прав, — чистейшая выдумка. Из того газетного листа Аврора изъяла сообщение о каком-то другом событии. «Вероятно, — подумала Лидия, — о событии гораздо более личного плана. Может, о бракоразводном процессе, в котором она была одной из сторон, или о каком-то касавшемся ее скандале, — словом, о чем-то таком, что Филипу лучше было не знать».

Впрочем, в этом случае ей следовало быть более осторожной с ключами от своей квартиры, и она не должна была оставлять изобличающие ее улики — в данном случае изорванный газетный лист — в таком легкодоступном месте, как мусорная корзина. А между тем при одном упоминании об этой улике лицо сестры стало казаться еще более худым и истерзанным…

Аврора вдруг решила, что ей следует позвонить Филипу. Она бросилась вниз по лестнице, к телефону, а Лидия медленно направилась в свою комнату, плотно закрыв за собой дверь. Ей удалось подавить постыдное желание подслушать разговор — интересно, спросит ли Аврора Филипа, был ли он тем таинственным незваным гостем, что побывал в ее квартире, и, если окажется, что то был он, любопытно, что же такое он обнаружил на реставрированном из клочков газетном листе.

Из окна Лидии открывался вид на деревенский луг. На дальней его стороне можно было разглядеть крытую красной черепицей крышу «Уитшифа», шпиль церкви и пруд, по которому тихо плыли лебеди, похожие на балетных танцоров. День, клонившийся к вечеру, был золотой, навевавший сон, сказочный. Но что-то, скорее всего джин, привело Лидию в подавленное настроение и вызвало в ее душе смутную тревогу.

Она не могла предаться мыслям о венчаниях, о вспыхивающих от смущения целомудренных невестах, — наверное, таким мыслям предавалась сейчас Миллисент. Если уж на то пошло, ни Миллисент, ни Джефри не заслужили такой дочери, как Аврора, которая месяцами не показывалась им на глаза, испытывала угрызения совести в связи с каким-то газетным сообщением, тайком пила у себя в комнате неразбавленный джин, чтобы набраться храбрости, и собиралась выйти замуж за человека, которого не любит.

«А вот к этому последнему выводу каким образом я пришла?» — мысленно спросила себя Лидия. Ничем не подкрепленная интуитивная догадка поразила ее самое. «Вздор, — сказала она себе, — Аврора наверняка любит Филипа. Иначе зачем бы ей выходить за него замуж? Не из тех она девушек, которым приходится с отчаяния хвататься за первое же предложение».

Да, все это так, не считая одного «но»: сообщение, что было опубликовано в газете, делало подобный шаг целесообразным…

Но Филип-то наверняка не из тех мужчин, с которым можно поступать так. Тут одно могло сыграть роль: судя по всему, женская красота действует на него неотразимо, и, быть может не подумав, он в какую-то минуту связал себя обещанием.

Красотой же Аврора действительно обладала. Она была самой настоящей сказочной принцессой. Волосы черные как вороново крыло, огромные сверкающие глаза, утонченной лепки лицо с изысканными чертами. Нарекая свою дочь столь романтическим именем — Аврора, Миллисент, наверное, интуитивно знала, что та будет красавицей.

А думала ли она при этом, что красавица может уколоть свои пальчики и это приведет к ее гибели?

Гибель! Придет же в голову такое! Еще нелепее думать, будто Аврора, словно принцесса в сказке, только что пробудилась от сна, и в глазах ее еще осталось отражение привидевшегося кошмара или что она как бы боится, что кошмар вот-вот начнется…

— Лидия! — окликнула ее Миллисент.

Лидия подошла к двери:

— Что, Миллисент?

— Твой отец только что пришел из сада. Спустись, поздоровайся с ним. Мы решили сегодня по столь торжественному случаю одеться к обеду. Ведь Филип придет. Аврора ушла к нему в «Уитшиф». А что ты там делаешь у себя, роднуша?

«Прихожу в себя от алкогольного кошмара», — хотела сказать Лидия, ибо теперь все вдруг стало снова нормальным. Голова у нее уже не кружится. Подвенечное платье из кремового атласа висит на спинке стула в комнате Авроры, и свадьба ее будет точно такой же, как все свадьбы, разве что жених и невеста особенно запомнятся присутствующим — больно уж контрастна их внешность, она — такая маленькая и хрупкая брюнетка, он — такой высоченный блондин.

Миллисент, конечно, захочет пригласить фотографов из модных газет. Все будет очень-очень, даже слишком традиционно.

А Лидия так никогда и не узнает, в чем заключался тайный кошмар Авроры, если действительно ее когда-нибудь преследовал кошмар.

V

Лидия ласково поздоровалась с отцом. Он был молчаливым, сдержанным человеком, узнать которого как следует было весьма трудно. У него имелись собственные строжайшие принципы, своего рода кодекс поведения, коего Аврора категорически не признавала. Но при всем том он был справедлив и добр. Совместная жизнь с Миллисент, говорливой и общительной женщиной, способствовала тому, что он стал гораздо мягче относиться к людям. Тем не менее он явно не слишком обрадовался внезапному вторжению Авроры и ее будущего мужа в их дом. Отец определенно нуждался в том, чтобы его подбодрили.