Читать книгу "Без царя в голове - Марина Серова"

— Вы общались с Надей в день убийства?

— Нет, у меня как раз дочь с мужем из Новороссийска приехали, так мы вместе гуляли. А почему вы об этом спросили?

— Просто мне нужно выяснить, кто знал о том, что Надежда Валерьевна в тот день отправится к себе на дачу, — напрямую сказала я.

— Увы, я не могу попасть в ваш список, так как ничего не слышала об этой ее поездке.

Я задумалась. Не верилось, чтобы лучшая подруга не знала чего-нибудь такого, что бы помогло расследованию. Вероятно, я что-то упустила, не задала каких-то вопросов. Я решила попробовать пробежаться по событиям еще раз и была сразу вознаграждена. Едва я спросила Ларису, известно ли той, кто отец ребенка Марии, она немедленно воскликнула:

— Еще бы не известно! Вот где была самая большая головная боль Надюши. Ведь этот юный ловелас Георг ее дочь не только ребенком наградил, но и умудрился влюбить в себя по самые уши. Что поделать, молодость…

Теперь мне стало понятно, почему Мария Чиликова так вздыхала, когда я слегка засомневалась в виновности Миронова. Стало быть, девушка разрывается между сочувствием к отцу и преданностью любимому.

— А как относились Чиликовы к этому молодому человеку? — полюбопытствовала я.

— Сложно сказать. Павел, кажется, ему симпатизировал, до поры до времени. Надя же считала его недостойным дочери, но, учитывая сложившуюся ситуацию, была согласна на брак. Да только Миронову-младшему ребенок совсем не нужен. Георг весь в папочку родился: на первом месте карьера — давно метит в коллегию адвокатов попасть, окончил здесь институт на «отлично», готовился к экзаменам в Москве. Да только… какой из него адвокат, если он наркотиками балуется! Мы с Надей однажды его в ресторане «Вива» видели, где он, никого не стесняясь, принял очередную порцию кокаина, а потом стал вести себя просто отвратительно. И какая у него может быть после этого репутация… — Лариса недовольно фыркнула. — Видели бы вы, какие снимки Надюша в тот вечер сделала: сын босса «Союзинторга» за приемом наркотиков, потом он же исполняет стриптиз на столе… Ну и много другого подобного, в том же духе.

Услышав это сообщение, я мысленно легко расставила все события по своим местам. Для подтверждения выводов не хватало некоторых деталей, которые я решила прояснить прямо сейчас же.

— А вы не помните, это произошло до того, как стало известно о беременности Марии, или уже после? — спросила я Ларису.

— После. Надежда еще, когда мне фотографии показывала, усмехнулась: мол, она припугнет теперь немного паренька, может, тот и поумнеет. А так бы она его и вовсе снимать не стала, больно он ей нужен…

Все сходилось: беременная девушка, отказывающийся жениться отец ребенка, разъяренные родители… Похоже, отец и мать Марии действовали каждый по — своему, но ради одной и той же цели: хотели заставить Миронова-младшего жениться на их дочери. Получалось, что Чиликов шантажировал Миронова-старшего бумагами, а его жена тем временем делала то же самое, но непосредственно с его сыном. Цепочка замкнулась.

У меня практически не вызывало сомнений то, что смерть Надежды Валерьевны была нужна больше всего сыну босса, мечтавшему о карьере и не желавшему вешать себе на шею жену с ребенком. О бухгалтерских документах, которые везла Чиликова, парень мог и не знать вовсе, а охотился он именно за фотографиями.

— Вы извините, что нарушаю ваши размышления, — вывела меня из задумчивости Лариса, — но у меня назначена встреча, а я еще не готова. Еще что-то узнать желаете?

— Только одно, — ответила я. — Известно ли вам, где сейчас находятся эти самые фотографии?

— Даже не представляю. Скорее всего — среди остальных бумаг Нади. Но если они вас так интересуют, могу дать адрес фотографа, к которому Надежда всегда обращалась, когда хотела получить хороший портрет. Она любила фотографироваться. Я, кстати, тоже не раз пользовалась его услугами. Уверена, что эти снимки тоже он печатал, может быть, и знает, где они сейчас.

Я прикинула, что даже если фотограф не имеет точного представления о том, где находится пленка, — хотя как раз у него она и могла храниться, никто ж на него не подумает, — то наверняка знает, что именно на ней было запечатлено и когда она была отснята. Это, конечно, не бог весть что, но в данной ситуации любая информация очень кстати. Придя к такому выводу, я согласилась на предложение Ларисы.

Она сходила за своей сумочкой, достала из нее записную книжку и, немного полистав ее странички, продиктовала адрес фотографа. Затем Лариса встала и направилась к двери, тем самым давая мне понять, что разговор наш закончен.

* * *

Получив адрес фотографа, я не задумываясь поехала к нему, чтобы сегодня же прояснить кое-какие детали. При этом я очень надеялась, что тому хоть что-то известно или что пленка все еще находится у него. Уж тогда-то мне многое станет ясно.

Доехав до нужной улицы, я свернула на нее и… начала проклинать наши российские дороги: в этом закутке они напрочь отсутствовали, причем уже давно. Вместо асфальта на дороге кучами валялся всевозможный мусор вперемешку со щебенкой, которая разлеталась во все стороны из-под колес. И только через несколько десятков метров асфальт вновь появился. Но, к счастью, мне удалось доехать до нужного дома, не повредив машины.

Быстро найдя квартиру фотографа, я нажала на дверной звонок и стала ждать. Никто не открывал, и даже шума за дверью не было слышно.

«Не повезло, его еще нет дома. Фотографы — народ богемный, для них сейчас день в самом разгаре. И Федор Сергеевич — так звали „придворного“ фотографа Надежды Чиликовой — мог отправиться после работы куда-нибудь с камерой, — мелькнуло у меня в голове. — Если это так, то сегодняшняя поездка окажется бессмысленной».

Еще пару раз надавив на звонок, но так и не дождавшись никакой на него реакции, я решила потревожить соседей, которым вполне может быть известно, где находится фотоателье Федора Сергеевича или хотя бы примерное время его появления дома вечером. Дверь открыли мне сразу же, едва я дотронулась до кнопки звонка квартиры напротив.

— Вам кого? — выглядывая из-за слегка приоткрытой двери, спросила старушка.

Я извинилась за беспокойство, показала свои «корочки», которые остались у меня с того времени, когда я работала в прокуратуре. А потом поинтересовалась, не знает ли старушка, где я могу найти ее соседа. После моего вопроса она распахнула дверь шире и, горестно замотав головой, произнесла:

— А ты разве, дочка, не в курсе? Убили Федора Сергеевича на днях. Прямо в квартире и убили. Хороший был человек, добрый, никогда никому не отказывал, — она тяжело вздохнула, а затем вновь обратилась ко мне: — А я было подумала, вдруг ты его родственница какая или невеста…

— Нет, — ответила я, ошарашенная известием, а затем пояснила: — Я хотела задать ему пару вопросов, но никак не предполагала, что его уже нет в живых. А вы не знаете, кто его убил и почему? — полюбопытствовала я у бабульки, предположив, что она наверняка что-нибудь знает по этому поводу.